Поглотитель

После этой встречи Расин пил. Много и жадно. Его ищейки обнаружили взорванную планету на том маршруте, по которому отправился батюшка… Слёзы застилали взор Лорда и не давали мыслить здраво. Что если всё это абсурд и провокация? Происки врагов, дабы сломить мой дух?

Когда слёзы высохли, а ум обратился в кристалл чистоты, он позвал своего дядю на аудиенцию.

— Здравствуй, племянник, — поклонился Камир.

— Камир, поклянись, что ты не причастен к гибели моего отца своей силой и жизнью, — с ледяным спокойствием произнёс Лорд.

— Я не понимаю, — удивлённо взлетели чёрные брови мужчины. Его лицо, точно такое же, как и у отца, заставляло сердце сжиматься от тоски, вновь погружая его в пучину скорби.

— Язык, — борясь с подступившим комом в горле, сказал Расин.

— Что язык?

— Ты позабыл наш язык, Камир Клескин? Или ты позабыл честь? Или ты позабыл смысл слова семья?

— Я… не могу поклясться в этом, — растерянность исчезла с родного лица, превратившись в маску ненависти. — Брат сделал Лордом тебя! Сопляка, который только и умеет, что гулять по девкам да воевать!

— Значит, из-за власти?

Мужчина рассмеялся, и знакомый и родной смех вновь пролился во дворце Лорда.

— Ты же не надеешься, что у тебя есть здесь союзники?

Внезапно в зал начали входить люди. Все те, с кем они не раз проливали кровь, гуляли и веселились дни и ночи напролёт. Люди были мрачны и не поднимали глаз на Лорда.

— Твой папашка был слишком силён здесь, в своей цитадели, а потому пришлось долго ждать, когда же он уже отправится в своё бесконечное путешествие, о котором не умолкал последние триста лет.

— И ты убил его, — констатировал факт Расин.

— Убил, — согласился братоубийца. — И если бы у меня была возможность изменить прошлое, то я бы точно ничего не стал менять.

— Он был твоим братом-близнецом, — исподлобья процедил Лорд.

— Как и я его. Но это не мешало ему всю жизнь унижать меня и смешивать с грязью, словно мы не были когда-то частью одного целого. Словно он и не был мне никогда братом. — На последних словах голос Камира дрогнул. — Но это неважно. Твоя смерть принесет мне трон, а семьи этих людей будут жить.

— Шантаж? — Озвучил очевидное Расин, и его глаза встретились с двумя красными драгоценными игирасами Иелёэйи. Она тоже была среди заговорщиков, по её щекам текли слёзы.

— А знаешь? Я не убью тебя, — вновь обратил на себя внимание братоубийца. — Я обращу тебя в живую статую, навеки прикованную к этому трону. А потом открою доступ всем желающим в этот зал. Я долго терпел, и лёгкой смерти вы не заслужили.

После чего Расин сорвался с места. В его руках вспыхнуло пламя бездны, заставляя искажаться реальность, сам же он покрылся защитным коконом, дарованным первой его сущностью, черепахи. Он не был наивен и представлял силу родного дяди, а потому использовал наиболее сильные свои возможности сразу. Камир выставил перед собой руки в защитном жесте, и вокруг них вскипело пламя золотого льва огненной сущности.

Бездна, всепоглощающая и непознанная, столкнулась с чистейшей стихией огня, первородной, способной плавить саму материю, из которой соткана реальность. Мир скрипнул, а затем люди в зале услышали треск. Само мироздание расползалось, образуя вокруг столкнувшихся сил пробоины, ведущие во тьму. Некоторые из таких прорех начали втягивать в себя окружающее пространство, затягивая в неизвестность не только предметы, но даже краски этого мира, оставляя лишь серые тени былой жизни. Криков людей не было слышно, все они были готовы к его атаке, что могло означать лишь одно: заговорщики давно ждали и готовились к перевороту.

— Не думал, что ты настолько силён, — прохрипел братоубийца. — Всё же мне придётся использовать это.

Из уголков рта врага с родным лицом потекли струйки крови, а за спиной возникла тень.

— Пусть он вечно мучается, не в силах изменить свою судьбу, — прошептал Камир, и тьма обрела форму демона пустоты.

Существо, вышедшее на свет, по всем законам бытия, не должно было существовать. Оно было столь же противоестественно, как тот неизвестный спаситель без ограничений по поглощению сущностей. У демонов не только не было своей души, у них также отсутствовала физическая оболочка. Они являлись лишь воплощением жгучих желаний миллионов разумных, обретших разум и подобие воли. И взывая к такому существу, ты принимаешь на себя всю ту страстную потребность мириад мыслящих, которые породили этого демона. Сформировавшись до конца, на планету Расина явился монстр, которого этот мир ещё не видел. Алые доспехи отливали в солнечном свете, словно их только что начистили до ослепляющего блеска, костяная маска на лице и алый, с прожилками тьмы, клубящийся капюшон, словно из дыма. Глаз у существа не было, пустые буркалы безучастно взирали на Расина.

— Вторая сущность, — проскрежетал в бессильной ярости Лорд. Нечто подобное нужно было ожидать от того, кто смог убить его отца. Вот только самого предательства Расин даже не мог себе представить и в самом страшном сне.

Мир сузился, и Лорд обратился в энергетическое существо высшей молнии. Чёрно-белая изломанная паутина оплела тело Камира, попутно сломав естественный магический щит и углубившись внутрь тела.

— Быстрее! Преврати его в живую неподвижную статую! Он должен вечно страдать! Они должны заплатить за пустоту в моей душе! Они все! — заорал умирающий братоубийца. Теперь, когда молния достигла мозга и сердца, не было ни единого шанса на выживание, предателю была дарована лишь смерть, но даже сейчас его глаза, наполненные ненавистью, не погасли ни на миг. Его месть будет исполнена любой ценой.

Демон поднял свою косу и взмахнул ей лишь раз. Планета содрогнулась. По её поверхности побежали мелкие трещинки, великий Океан зашатался, словно вода в стакане во время качки, животные в страхе вжались кто куда, а люди почувствовали такой дикий ужас, что некоторые из них не смогли его пережить, упав безжизненными осколками разрушающейся реальности. Сущности черепахи и молнии тут же развеялись, а в груди что-то кольнуло.

— Если он закончит, то ты навечно превратишься в камень, неуничтожимый и живой, — сказал родной голос за спиной. — Прости, любовь моя. Я не могла ничего сделать. Только это.

Он всё же смог повернуть голову и вглядеться в заплаканные глаза. Никто не знал, даже она сама. Иелёэйя могла убить его без всякого сопротивления, его вторая половинка, его жизнь и смерть, его любимый убийца.

— Я люблю тебя и прощаю, — улыбнулся Расин, и в этот момент он умер.

Это не было пустотой в привычном понимании этого слова. То, где очнулся в следующую секунду бывший Лорд, было странное пространство, имеющее запредельную концентрацию энергочастиц. С удивлением он осознал, что его кровная способность вампиризма осталась при нём, и он может их впитывать в себя. А ещё он понял, что всё же не смог полностью избежать удара демона. Если бы Иелёэйя не убила бы его, то он действительно бы обратился в неуничтожимый постамент, способный лишь в бессилии вечно смотреть на мир, не смея его коснуться. Но проклятие лишь слегка коснулось души бывшего Лорда, а потому, как и предрекал старик, ему не судьба больше вернуться к своей любимой и принять людской облик. Он может лишь наблюдать и ждать.

Расин последний раз оживил в памяти облик возлюбленной и с лёгкой грустью развеял его, отпустив последние нотки человечности, — это было тоже частью того дара, что принесла ему смерть. Теперь он лишь Призрак, и его судьба ждать Поглотителя, именно это имя возникло в его разуме.

Глава 13. Перед отправкой

Не было никакого перехода. Вот я бесплотной тенью взираю на бесчисленные огни бездны, похожие на звёздный путь, вместе с только обратившимся призраком Расина, и в следующий миг мой разум возвращается. Не было никаких эффектов, озарений, просто осознание, что воспоминание окончено, и мы вновь в реальности.