Если я лишь песчинка тленнаяНа пустом берегу земном —Для чего же тогда вселенная.Мой огромный, мой страшный дом?Для чего тогда звезды прядаютСолнца зреют и луны ждутЗа кладбищенскою оградоюЧто ни лето цветы цветут?От сияния до мерцания.От звезды и до лепестка —Все немолчное обещание.Вдаль протянутая рука.Только ввериться, только вслушаться —И узнаешь ты и поймешь,Как деревья и царства рушатся,Колосится душа и рожь.И в чудесном каком волнении,Вырываясь из всех оков,Все спешит к своему свершению,На какой-то далекий зов.1952
164
В
легкой роще, в это утро маяПеньем птиц пронизанной насквозь,Наяву или во сне, не знаю,Повстречаться с ним мне довелось.Он скользнул сквозь дрогнувшие веткиНа затрепетавшую травуЖдал меня, – мучительный и светлый.Звал меня, – во сне иль наяву?– Ангел мой! – сказал я. – Почему тыДля меня – на дальнем берегу?Почему я ни одной минутыЗдесь побыть с тобою не могу?Почему ты только гул прибоя,Дымный луч, волнистая стезя?Почему ни говорить с тобою,Ни тебя увидеть мне нельзя?…Облако ль внезапно набежало,Паутинка ль оборвалась сна —Только вдруг, гляжу, его не стало,Снова только роща и весна.Но ответ еще листву колышет,Пригибает долу стебли трав:«Надо услыхать меня, не слышав,И меня увидеть, не видав!»1953
165
Вспорхнув, крылом меня задела,Неуловима и легка.Не из иного ли пределаКо мне простертая рука?Толкнуть вперед хотела илиОстановить и уберечь?Зачем гадать? Мы не училиГрамматику нездешних встреч.Мы просто ничего не знаемИ вот в невежестве своемПрикосновенья забываемИ шорохов не узнаем.А завтра, смотришь, лодка тонет,Лжет поцелуй, густеет мгла…О, если бы вчера я понялЗаботу твоего крыла!Но ты простишь, само терпенье,Лишь покачаешь головой,Мой легкий ангел (весь – паренье!),Неуловимый спутник мой!1954
166
Как больно утром забыватьВсе то, что ночью мне приснилось,Как больно видеть, что опятьСовсем напрасно сердце билось.Оно взглянуло за черту,В неизреченную безмерность,Но где ж ему поверить в туПрекрасную недостоверность?Как с гибнущего корабля,Оно спасло с собой оттудаНе то, чего ждала земля, —Не откровение, не чудо,А только несколько скупых.Косноязычных обещаний.И вот на отмели, в тумане.Изнемогает возле них.1953
167
По дороге в смерть, далеко от дома,Там, где тропка уводит в овраг сырой,Повстречался я с мальчиком незнакомым,Что, таясь за кустами, следил за мной.Я спросил его, кто он, и он ответил,Он сказал мне тихо: я – это ты!Или думал кого ты другого встретитьУ последней, у черной своей черты?Я пришел узнать, что сталось со мною,Не напрасно ли в те далекие дниЯ карабкался вверх вот этой тропою,По которой теперь ты уходишь вниз?– Не напрасно, нет! – ему я ответил.Не напрасно ты в поле песенки пел,К птицам прислушивался на рассвете,Со звездою дружил и котят жалел.Потому что, мой мальчик, песенки эти,Твои котята, твоя звезда —Это все, чем я был и хорош и светел,С чем одним только я и добрел сюда!1952
168
Вот она, моя любимая.Ненаглядная моя.Летним облачком хранимаяОт ожога бытия.Шла да шла своей дорогою.А оно над ней плыло.Легкой тенью мягко трогаяЗапыленное чело.Сохранило и растаяло.Вот и вечер на дворе…И стоит она усталая.Но ясна, как на заре.Всех, кого встречает, радуя,Тем, что день не иссушил:Этой утренней прохладоюНеобугленной
души.1953
169
Я видел только край щекиДа локон у виска,Но знал: всем безднам вопрекиТебя я разыскал!А наверху в косом лучеСтруистый ладан гас,И жарко пчелами свечейГудел иконостас.И я по улице пустойВ притихшем городкеОтнес любовь мою домой.Как просфору в платке.И до сих пор она ещеЛежит, все та же, в немИ пахнет воском и лучом —Вот тем далеким днем.1955
170
Смотри: вот эти двое – мы,Вот это здесь – наш дом.Как флорентийские холмыВесь мир лежит кругом.Не потому, что он хорош —Он нас томил и жег,Всегда он за спиною нож,Чтоб нас убить, берег.Но мы ему сказали: тыНе страшен потому,Что есть другой, смелей мечты,Убьешь – уйдем к нему!И добрым стал он с той поры,Он услужить нам рад,Он тихий дом нам подарилИ яблоневый сад.Там, на закате, медлим мы,Не разлучая рук,И флорентийские холмыЛегко лежат вокруг.1953
171
Когда я буду на земле моейЖить (девушкой уже, конечно) снова.Я буду всех наивней и скромней.Совсем как ты в дни давнего былого.Я косами затылок оплету.Надену светлое простое платьеИ бархатку на шею – помнишь? – туВ которой так любил тебя видать я.Твою я повесть свято повторю:Я буду одному верна до гроба.Как я с тобой, весеннюю зарюРука в руке не раз мы встретим оба.И будет у меня ребенок, сын,Которого с тобой нам не хватало.Ему я тихо в зимние часыПерескажу все то, что ты сказала.И я, как ты, не напишу стихов,Из нищих слов сработанных убого,Я буду лишь в тишайшем из садовРастить цветы и ими славить Бога.И если Он благословит меня —Состарюсь я разумной и пригожей,Чтоб в вечер мне назначенного дняУснуть с улыбкой на твою похожей.Так ты во мне себя переживешь.Так я, благодаря твоей любови,С моей судьбы сотру земную ложь:Косноязычье голоса и крови.1950
172
Как поцелуй через платок.Что хуже свел с ума.Как та приписка между строк.В которой суть письма, —Так наша встреча началасьВ те дни далеких лет:Вся любопытство, а не страсть,Вся прихоть, а не бред.Но был губительным ожогТех ветреных утех,Ты не смогла и я не смогРазъять объятий тех.И вот, как видишь, сбереглосьИ будет жить векаТо, что когда-то началосьКак будто с пустяка.1953
173
Я вспоминать люблю об этомДалеком и счастливом дне.Он начался простым рассветом.Зарозовевшим на сосне.И разгорался понемногуВсе радостней и горячей.И вот, в туфлях на босу ногуИ с полотенцем на плече.Сперва дорожкою по садуЗатем тропинкой под уклон —Туда, где пруд ночной прохладойЕще блаженно напоен.И вдруг (я ветки раздвигаю),Вся в брызгах солнца и воды —Ты, ослепительно нагая,Виденье неги и беды.С тех пор (прости мое признанье,Ты будешь им удивлена…),С тех пор в моем воспоминаньиТы навсегда обнажена.И пусть известно мне, что где-то,Давно уже немолода,Живешь ты, тщательно одетаИ оскорбительно горда, —Ты вот такою сохраниласьСквозь все нагроможденье днейВ прозрачной памяти моей.Благодарю за эту милость!1955