Полное Затмение
Шрифт:
— Папа... это Прегер не хотел тебя извещать.
Они переглянулись, и в воздухе повис неозвученный вывод из этого утверждения. Она оформила его в слова.
— Я думаю, они затеяли переворот. ИК ООН хочет полностью перехватить управление Колонией.
• 06 •
ПерСт торчал из космического моря, точно город на плоту, плывущем через пустоту.
ВольЗона плавала в Атлантическом океане, точно город на плоту в море сближающихся культур.
ВольЗона была заякорена в сотне миль на север от Сиди-Ифни, сонного провинциального городка на марокканском побережье. Течения в этом районе были размеренные и тёплые, а ураганы, как правило, обходили его стороной. Когда же бури
ВольЗона развилась из обычного проекта по глубоководной добыче нефти. Богатое нефтяное поле в четверти мили под островом было выработано от силы на четверть же. Платформа первоначально находилась в совместном управлении марокканского правительства и техасской компании по нефтедобыче и производству бытовой электроники, ТексМо. Корпорация успела купить Диснейленд, Диснейуорлд и Диснейуорлд-II, прежде чем все три оказались сметены натиском ВДКН: Великой Депрессии Компьютерных Накопителей. Для краткости её называли Великим Ластиком.
Группа террористов (по утверждениям американского госдепа, арабских) принайтовила к обычному орбитальному челноку водородную бомбу и, взорвав её, послала в нужное место электромагнитный импульс. Челнок взрывом, само собой, испарило, а с ним и два спутника, на одном из которых были люди. Но когда над миром прошёлся Великий Ластик, времени оплакивать погибших не осталось.
Орбитальный взрыв чуть не спровоцировал Армагеддон: запуск трёх межконтинентальных баллистических ракет отменили в последний миг, а ещё две, по счастью, русским удалось сбить. Затем стало ясно, что ответственность за взрыв в верхних слоях атмосферы на себя приняла ранее неизвестная террористическая ячейка. Взрыв был направлен преимущественно вверх, а вниз отправился ЭМИ, ставший побочным эффектом. В точном согласии с неоднократно смоделированными, начиная с 1970-х, ситуациями, импульс пропутешествовал тысячи миль по проводам и сетям континента, над которым взорвалась бомба.
Американское оборонное ведомство было экранировано, однако большая часть банковской системы — нет. В частности, импульс уничтожил девяносто три процента накопителей данных новоиспечённого Американского Бюро Корректировки Банковских Кредитов. Через АБКБК проходило семьдесят шесть процентов всех транзакций страны. Почти всё, что вообще покупалось, покупалось в кредит, через АБКБК или аффилированные с ним компании. Импульс уничтожил память компьютеров, перегрузил и вырубил сети, разогрел и пережёг чипы накопителей данных.
Из американской экономики разом дух вышел вон. Миллионы банковских счетов оказались заморожены, а содержимое их — невосстановимо, что увеличило нагрузку на уцелевшие независимые банки. Страховики и федералы не справлялись с исками. В Америке просто не осталось столько денег.
Проблемы у Штатов начались гораздо раньше: экономическую инициативу страна потеряла ещё в начале двадцать первого века. Уровень образования и практических навыков работников инженерных профессий сильно упал; это вынудило работодателей вывести множество интеллектуально ёмких производств в другие страны на аутсорсинг, поскольку конкуренция с китайцами и южноамериканцами была финансово бессмысленна. Кредитный Ластик одним махом переместил страну из рецессии в глубокую депрессию. В остальном мире злорадно посмеивались. Арабская террористическая ячейка, осуществившая подрыв, состояла из семи фанатиков-исламистов.
Семь человек уничтожили финансовое могущество целой нации.
Впрочем, у Америки ещё сохранялась военная мощь. Страна была сильна инновациями в точной электронике и медицине. Война и держала Америку на плаву: так раковый больной закидывается амфетаминами, чтобы набраться сил для последней лихорадочной вспышки активности. Но бесконечные торгово-развлекательные центры, сооружённые на скорую руку и требовавшим постоянной реконструкции, с каждым днём ветшали и становились уродливей или попросту опасней.
Штаты перестали быть безопасным местом для житья богатых людей. Элитные курорты, парки развлечений, эксклюзивные закрытые городки, прославленные на весь мир местечки вроде Сентрал-Парк-Уэст оказались под угрозой постоянных забастовок и террористических атак. Люмпены отгрызали
их у богачей кусок за куском.Хотя средний класс, служащий буфером между богатыми и бедными, почти повывелся, в Штатах ещё сохранялись анклавы, где можно было при желании окунуться в американскую мечту, вставив флэшку желаний в айпад с фэнтезийным транс-визуализатором. Там десятки тысяч мелких фирмочек сражались за внимание взыскательного потребителя, умоляя его купить хоть что-нибудь. В одном из таких городов-государств, на островке иллюзий среднего класса, родился Остроглаз.
Но богачи чувствовали, что почва королевства уходит из-под ног, и не могли больше оставаться в Штатах. Им нужно было место для жизни где-нибудь подальше от беспорядков. В Европе бушевала война, Южная и Центральная Америка — слишком нестабильны. На Тихоокеанском театре тоже разворачивались военные действия.
Тогда появилась ВольЗона.
Техасский предприниматель, который не держал своих денег в АБКБК, увидел растущую потребность в таком оффшоре, наблюдая за стихийно возникшим вокруг колоссального комплекса нефтедобывающих платформ сообществом. Ожерелье борделей, кабаре, игровых залов опоясало комплекс; сотни наркодилеров, игроков и мелких бандитов роились на заброшенных кораблях, торчавших на вечном якоре у нефтяного поля, собирая пыльцу с местных работяг.
Предприниматель выкупил у марокканского правительства ржавеющие корабли и потрёпанные ночные клубы, после чего всех уволил.
У техасца была компания по производству пластмасс, разработавшая новый лёгкий и сверхпрочный сорт пластика. На плотах из него предприниматель возвёл плавучий город. В настоящее время поселение занимало семнадцать квадратных миль пластмассы и охранялось одной из самых малочисленных частных армий планеты: опасностей тут почти не было.
ВольЗона предлагала изысканные увеселения богачам и приемлемые — техникам с нефтяных скважин, откуда ещё велась вялая добыча. В развлекательных заведениях приемлемого уровня подвизалось несколько тысяч нелегальных прихлебателей и несколько сотен артистов. Одним из них был Рикенгарп [10] .
10
Героя зовут Рик, a Rickenharp — досл. Рикова арфа.
Рик Рикенгарп стоял, прислонясь к южной стене Полупроводника, и мысленно сочинял новую песню. Шум и гам клубешника проносились над ним.
Всё сверкает, всё шумит,
Об электрическом стуле грустит...
И тут же: Ну что за грёбаная чушь!
Между делом он удерживал на лице предназначенную для девчонок маску мужика сильного, но ранимого, надеясь, что хоть кто-то из них окинет его мимолётным взглядом и вспомнит: о, да ведь он вчера на сцене наяривал! Попробует вызвать на разговор, зацепиться, чем нужно. Но девчонок интересовали в основном танцоры-вайфайщики.
Ну уж нет, подумал Рикенгарп, ни за какие коврижки не подамся в минимоно. Рикенгарп был рокером-классиком старой закваски. Он носил чёрную кожаную мотоциклетную куртку, скроенную лет эдак семьдесят назад. Легенда гласила, что в этой самой куртке Джон Кэйл работал на первых концертах The Velvet Underground. Куртка начинала расходиться по швам, трёх кнопок недоставало. С курткой такое случалось не впервые — в третий раз, если быть точным.
На плечах и локтях кожа повытерлась до коричневой, сиречь естественной для животного, с которой её, кожу, в своё время и содрали. Но Рикенгарп не мог расстаться с курткой: она для него была всё равно что вторая кожа. Между сломанных зубчиков застёжки проглядывала костлявая безволосая грудь Рика. Синие джинсы выглядели ещё древнее, хотя им было всего десять лет. Ботинки — настоящие мотоциклетные Harley Davidson. Длинные, немного непропорциональные уши Рика были сплошь утыканы серьгами и прочим пирсингом. Рыжеватые волосы — уложены в причёску, немного похожую на результат разлёта внутренностей гранаты. Дополняли облик чёрные очки.