Последнее обещание, которое ты дала

Но этого я не допущу.

Солнце только вставало над горизонтом, когда я въехала на мощёные улицы Уиллоу-Крика и припарковалась у участка, рядом со служебным пикапом, на котором я не раз видела Мэддокса. Для него было рановато, но я облегчённо выдохнула, увидев, что он на месте.

Я заглушила мотор и посмотрела на Адди. Она протёрла кулачками глаза, моргнула, пытаясь понять, где находится, и я увидела, как мимолётное осознание прорезало её лицо болью.

— Всё будет хорошо, — сказала я. — Я знаю, тебе страшно и больно. Я знаю, что тебе будет так ещё долго, но это пройдёт.

Я не имела ни малейшего понятия, о чём говорю. Я никогда не теряла близких. Пара болезненных расставаний — это не то же самое. Единственные люди в моей семье, которые умерли — это бабушка с дедушкой по маминой линии, но это случилось, когда я была совсем маленькой. Я любила их так, как положено любить родных, но я их не оплакивала. Не так, как эта девочка сейчас оплакивала свою маму.

Я сглотнула, вышла из машины и обошла её, чтобы открыть дверь для Адди.

Она спрыгнула вниз, перекинула через плечо рюкзак, который был почти с неё ростом, и взяла меня за руку.

Это был жест доверия, которого я ещё не заслужила.

Горло сжалось, но я ничего не сказала, просто направилась к двери участка.

Когда мы вошли, пожилая женщина с бледно-серыми глазами и волосами белее снега поднялась из-за стойки. Она посмотрела на меня, потом на девочку, потом снова на меня.

— Чем могу помочь?

— Мне нужно поговорить с шерифом, — сказала я и вытащила удостоверение, показывая ей. — Это срочно.

Она внимательно осмотрела мой значок, приподняла бровь, снова взглянула на Адди и скрылась в кабинете.

Через пару минут дверь распахнулась, и из неё вышел Мэддокс Хатли.

Он был худощавее брата, с тёмно-русым, почти карамельным цветом волос, в то время как у Райдера они были тёмно-шоколадными. Но у них обоих был одинаковый загар, квадратная челюсть, орлиный нос и чистые голубые глаза. Я никогда не видела, чтобы взгляд шерифа вспыхивал опасностью, как у его брата, но и не доводила его до той степени, как Райдера.

— Есть место, где Адди может подождать в безопасности? — спросила я у них обоих.

Они обменялись взглядами, после чего пожилая женщина протянула руку девочке.

— Я Эми. У нас в комнате отдыха есть пончики и горячий шоколад. Хочешь?

Адди сильнее сжала мою руку и прижалась ко мне. Я присела, заглянула ей прямо в глаза, надеясь, что мой взгляд её успокоит.

— Мне нужно поговорить с шерифом, прежде чем мы сможем отвезти тебя к папе. Я ненадолго, обещаю. Буду прямо там. — я указала на дверь кабинета. — Если тебе станет страшно или тревожно, просто врывайся туда, несмотря ни на что. Поняла?

Прошло несколько секунд, прежде чем она медленно кивнула.

Когда она отпустила мою руку и неуверенно шагнула к Эми, я испытала странное чувство утраты, которое не могла объяснить. А следом пришла тревога, пока я наблюдала, как пожилая женщина ведёт её по коридору к открытому помещению, где виднелись холодильник и микроволновка. Я напомнила себе, что она в безопасности. Никто не знает, кто она. И всё же то напряжение, от которого я пыталась избавиться в дороге, снова запульсировало в крови ещё сильнее.

Мэддокс кивнул мне на дверь, приглашая войти, и я последовала за ним. Когда он потянулся, чтобы закрыть её, я остановила его.

— Оставь открытой. На случай, если я ей понадоблюсь.

Он ничего не сказал, только кивнул.

— Джиа, верно? Ты останавливалась у нас на ранчо в прошлом году. Немного потрепала нервы моему брату, — в его глазах блеснуло веселье, будто этот факт доставлял ему немалое удовольствие.

— Было дело.

— Думал, ты журналистка по сельскому хозяйству или что-то вроде того. Но Эми сказала, что у тебя федеральный значок.

— АНБ, Служба специального сбора. Уже некоторое время под прикрытием.

— И ты искала что-то на нашем ранчо? — Он скрестил руки на груди, моментально насторожившись, и напряжение в комнате возросло.

— Да.

— Чёрт возьми…

— Вы тогда только что столкнулись с Ловато, а я работаю в межведомственной группе, занимающейся их устранением.

Он потер небритый подбородок, направился к столу и сел за него. Я тоже заняла жёсткий пластиковый стул напротив.

— Главарь Вест Гирс совершил ошибку, пытаясь выйти на них. После его смерти байкеры вернулись к своей обычной тупости. Досадно, но ничего критичного, — признал он.

Я не стала ни соглашаться, ни спорить, и это его разозлило.

— Так зачем ты здесь с маленькой девочкой на хвосте?

Я рассказала ему основное. О том, как следовала за другим зацепом и нашла в Колорадо женщину мёртвой в гостиничном номере. А потом о том, как маленькая девочка пряталась там и, скорее всего, видела всё, что случилось.

— И?.. — Он поднял брови, недоумевая.

— У девочки было письмо, в котором говорилось, что если с её мамой что-то случится, её нужно отвезти к отцу.

— И он живёт здесь? Он что, один из Вест Гирс?

— Нет, — ответила я, на секунду замолчав. — Это твой брат.

Шок промелькнул на лице Мэддокса, а затем он разразился смехом.

— Да ну, на секунду я почти поверил! Кто тебя подговорил? Райдер? Сэди? Чёрт…

Я достала из кармана копию письма. Оригинал оставался у криминалистов в Денвере, но я заранее сделала несколько снимков и копий. Переместила один лист по столу в его сторону.

— Хотела бы я шутить.

Его улыбка мгновенно исчезла. Он поднял письмо, словно это был огромный волосатый тарантул. Пробежал глазами строчки, и выражение лица стало мрачнее.

— Если бы в письме было любое другое имя, я бы до последнего настаивал, что это розыгрыш. Но Рэйвен?.. Чёрт. — Он покачал головой. — Райдер никогда бы не использовал её имя ради шутки. Никто из нас бы не стал. Мы даже не произносим его. Она чуть не уничтожила его, когда за два дня до свадьбы сбежала с приличной суммой из кассы ранчо. Оставила только письмо, в котором сказала, что потеряла их ребёнка. Блядь… блядь, блядь, блядь.

Он с силой ударил по столу, подчёркивая каждое слово, и этот звук отдался у меня внутри.