Предельный квант

— Теория Унно-Сида предполагает, что полная изоляция инфопространства в определённом месте создаёт некий аналог локального независимого инфополя. На такое локальное поле не действует запущенный механизм стирания во внешнем поле планеты.

— Как технически изолируется часть инфопространства?

— По всей сфере силового поля генерируются сигналы, обратные естественным флуктуациям инфополя. Аналог активного шумоподавления в акустике.

— Смело. Теорию на практике планируете проверять прямо в Фейне?

— Столица — единственный возможный вариант. Только инфраструктура Фейна позволит разместить и запустить эту энергоёмкую машину.

Ивао задумался, переваривая информацию. Трунгх не сомневался, что тому было совершенно плевать на жителей Фейна, даже если в результате эксперимента все до единого сгинут в мучениях.

Потом хозяин планеты с морозной ухмылкой спросил:

— Ты уже выработал позицию на будущее заседание совета?

— Выработал.

— Ну и? Ты со мной? Или опять будешь играть в маленького упрямого ребёнка?

— Я озвучу свою позицию на совете.

Ивао расхохотался. Громкий хохот отражался от металлических стен, превращаясь в лязг. Противный лязг, словно палач затачивает свой топор.

— Ты правда мне нравишься, Карди. Ну что же, до встречи на этом балагане. А ты подумай над моими словами. Ещё есть немного времени, Карди. Пока, Карди.

Свет резко погас, и трон взмыл вверх, обдав Трунгха воздушной волной. Он вышел из здания и прищурился от ядовито-жёлтого света здешнего неба. Непроизвольно сплюнул, достал из кармана мультипер и дал команду на сборку. Вокруг советника побежали искры. Как растения в видео на ускоренной перемотке, потянулись щупальца металлических и полимерных конструкций. Замерцали огни приборов. Через минуту Трунгх уже сидел в кресле своего личного космического корабля.

— Прочь отсюда! — закричал советник что есть мочи.

Искусственный интеллект распознал привычную команду и запустил программу автопилота.

Осторожно шагая по узкому карнизу — одному из витков бесконечного серпантина, я пытался структурировать сумбур, который всё множился в голове с момента старта похода. На очередном из крутых разворотов дороги пришлось спешиться: слева скала шла вверх под отрицательным углом, нависая над карнизом-тропой. Какой уж там путь верхом, с нашими ездовыми «мамонтами»? Сами лошади, которых мы вели на привязи, периодически тёрлись макушками о каменную кромку. Впрочем, не выказывая недовольства. Макушки были что надо, — не хуже камня.

Когда я гостил в Эльтаине, всё окружающее воспринималось как забавный спектакль. Где я, городской житель, спокойно наблюдал за событиями из мягкого кресла кинозала, пожёвывая попкорн. Эдакая экогостиница с фермерскими активностями. Было весело и уютно. Курочки, овечки, птички и пропалывание грядок. И, хм, приятным бонусом — Эль. Впрочем, бонус это или проклятие, мне ещё предстоит разобраться.

«Как, интересно, у неё дела?» — я совсем уж замечтался и чуть не вылетел с обрыва, споткнувшись о большой острый камень.

Кили бросила на меня хмурый и усталый осуждающий взгляд.

Когда мы отправились в поход, я стал воспринимать происходящее как длительный турпоход с приятелями. С комарами, сыростью и жёсткой постелью. Но, всё же — как временные неудобства в приятной компании. И так это продолжалось вплоть до посещения руин Фейнера. Несмотря на вездесущий, наглый, немилосердный, мерзкий, злобный, адский дождь. Там же меня: гостя, путешественника и зрителя, — качественно макнули в грязь. Макнули знатно, окончательно испарив иллюзии, что я в отпуске, турпоходе или просто читаю книжку.

Мои природные податливость и детская наивность помахали крыльями вослед. Будто морально очнувшись, я осознал, что не в игрушечки играюсь здесь, в Таин. Это настоящий мир. Мир опасный. Мир без скорой помощи и номера сто двенадцать. Собственно, я уже доигрался с рукой. И чуть не доигрался фатально с тем чудищем в руинах. Нужно стать максимально осторожным. Взвешивать слова, не болтать лишнего. Но и научиться доверять спутникам.

Несмотря на инцидент в руинах, я всё больше проникался симпатией к алсинам. Изучая догматические записи о пути Ин, я невольно находил параллели с земными течениями. Духовное развитие пропитывало, так или иначе, почти все ветки земных религий. Путь Ин же мне казался шире, глубже и, наверное, — более всеобъемлющим. Да и религией его называть я бы не стал. Течением, набором принципов — да. Каждый из аспектов развития: духовный, физический, эмоциональный и интеллектуальный, на мой взгляд — был естественным и необходимым для цельного развития личности. Особенно мне импонировал упор на расширение навыков эмпатии. В наше время, да что говорить, — всю историю человечества, как же нам не хватало именно эмпатии. Люди — создания алчные и хладнокровные, практически всегда считали этот навык слабостью. И для правителей — даже чертой откровенно вредной.

— Чего ревёшь? — удивлённо прожестикулировал Иги.

Я и не заметил, что, размышляя, пустил слезу.

— В глаз что-то попало, — отмахнулся я.

— Ага, — он сочувственно улыбнулся.

Утомительный серпантин, наконец, закончился, и мы вышли на широкое плато. Внизу, под обрывом, всё было скрыто мокрым туманом. Может, облаками.

— Привал, — устало скомандовала Кили.

Я бросил рюкзак на каменное крошево и с удовольствием плюхнулся в его не особо мягкие объятия. Спутники натянули над лагерем непромокаемую ткань и уселись на отдых. Рина достал Сай и принялся медленно наигрывать песнь заката. Лошади расхаживали по окрестностям в поисках редких клочков сухой колючей травы. Я прикрыл глаза и попытался вздремнуть.

— Выучил! Выучил полностью! — прокричал Рина голосом.

Члены экспедиции уставились на парня. Кто-то осуждающе, но, в основном, с тёплым одобрением.

— Давай, исполни, птичка, — попросил я, разминая ступни.

Рина прикрыл глаза и сыграл безукоризненно всё произведение. Прямо бальзам на душу. Аплодисментов не последовало, хотя все были в восторге. Не принято такое у алсинов.

— Ну что, теперь дело за малым? Сгонять к стеле и вернуться в Эльтаин. И ты — посвящённый?

Рина радостно кивнул.

Пошёл ливень. После привала мы всё ещё шли пешком: мокрые камни не позволяли безопасно передвигаться даже рысью. Компания зашагала вдоль кромки плато на север, огибая широкие расселины. Рина брёл первым, воодушевлённый своей музыкальной победой.

Возле одной из расселин тропа опасно подходила к обрыву. Я не особенно переживал за парня, помня, как он сам прошёл здесь с тяжёлым грузом. И зря. Окрылённый Рина чуть ли не бежал вприпрыжку. Длинный скользкий камень. Парень потерял равновесие. Не растерялся и сгруппировался. Но приземлился неудачно на другой, ещё более скользкий, камень. Проскользил по нему, полностью потеряв ориентацию в пространстве, и улетел прямо в туманную расселину, выпустив поводья из руки.

— Рина!

Я скинул вещи и бросился к расселине. В плотном тумане было хоть глаз выколи. Рядом очутились Иги и Пал.

— Рина!

Ответа не последовало.

— Что делать будем? — с надрывом гаркнул я.

— Ты уж точно туда не должен лезть, убьёшься.

Иги немного поколебался и стал ловко спускаться, через пару секунд полностью растворившись в тумане. Подбежала Кили. Быстро сориентировавшись, с обезьяньей лёгкостью нырнула вслед за Иги.

Я не стал долго ждать, схватился за ветку небольшого куста и начал медленно спускаться, ощупывая туманный склон. Он оказался не очень крутым. Я принялся выискивать, за что зацепиться и медленно продвигался вниз. Видимость была нулевой. Как в этом молоке искать Рину было совершенно неясно.