Предвестники

Когда я вновь открыл глаза, боль почти исчезла. Затаилась глубоко внутри, вздрагивала от каждого движения, но не вонзалась в мысли, не мешала жить. Давно затихшая песня исцеления обвивала меня, скользила в воздухе. Нима пела надо мной, пока я спал.

Я приподнялся, сел на кровати. Боль тихонько заныла, но не воспротивилась. Тело казалось невесомым, словно я летел, и мысли текли ни за что не цепляясь, как во сне.

Пока я спал, тени сдвинулись, свет изменился, - солнце поднялось над крышами домов. Но по-прежнему было тихо, словно в городе никого не осталось, кроме нас.

Возможно, так и случилось.

Я позвал учителя. Его имя растворилось в осеннем воздухе, исчезло, не достигнув цели.

Нельзя сидеть здесь и ничего не делать. Я должен узнать, что произошло.

Браслеты по-прежнему сжимали запястья и лодыжки - небо станет моим. И песни звучали в глубине оружия - все до единой, даже та, незнакомая, - Зертилен пел ее в день, когда я улетал на границу.

Я жив и смогу сражаться.

Зайдя в ванную, я машинально повернул кран - вода, ледяная и прозрачная, устремилась вниз. Это было так странно, что я застыл, подставив ладони бегущему потоку. Я раньше был уверен - когда начнется война, вся прежняя жизнь разрушится, мы будет восстанавливать ее по крупицам. Но я вернулся из битвы в свой дом, и вода течет из крана, такая же чистая, как раньше.

Мои руки коченели, и все ясней становились мысли.

"Ты все время бредил, как тогда", - сказала Нима.

Отблески видений подступали ко мне, я различал их сквозь прозрачный бег воды.

Я видел воду, - отражения солнца дрожали в ней, голоса птиц звучали вокруг. Вода плескалась в чаше, чашу держали женские руки. Девушка протягивала мне воду, и я пил. Этот напиток был сладким, таким сладким, что на миг остановилось сердце, пропало дыхание, - и видения отпустили меня, вернули к яви.

– О чем этот сон?
– спросил я вслух и плеснул водой на лицо.

Вода была обжигающе-холодной, и память о видениях гасла.

Сейчас важнее другое. Я пойму этот сон потом.

Я нашел в шкафу запасную форму - рубашка чуть заметно пахла синим дымом, но в карманах штанов и куртки не было ни одной сигареты. Я оделся, проверил ящики комода - сигарет не было и там, - и вышел на кухню.

Лаэнар вскочил мне навстречу, быстро дотронулся до моей руки, словно хотел проверить, настоящий ли я. Воскликнул что-то, торопливо и звонко, слова двух языков перемешивались, лишенные смысла.

– Все в порядке, - сказал я ему.
– Я уже здоров.

Лаэнар взглянул на меня с тревогой, но кивнул и сел.

Я опустился на свое обычное место у окна и выглянул на улицу. Крыша соседнего дома, ступени, кусок мостовой - и тишина, ни шагов, ни стука колес.

– Я все время думаю, что делать, - сказал Лаэнар. Теперь его речь стала разборчивой, голос звучал растеряно и тихо.
– Патроны кончились, еще когда мы прорывались сюда... Что делать, если враги найдут нас?

– Никто не заходил в дом, - проговорила Нима.
– Даже не пытался.

Она протянула мне полную кружку, и я сделал глоток. На миг видение вернулось - солнечные блики в глубине чаши - но вкус был знакомым и терпким. Отвар из целебных трав, Нима варила его в Роще и приносила мне. Высокие глиняные бутылки круглый год прятались под столом, но я почти никогда не открывал их.

На столе стояла банка меда и тарелка с сухарями и раскрошенными печеньем. Вряд ли в доме есть еще какая-то еда. Наверное, Нима и Лаэнар почти не ели эти дни, хотели оставить что-то для меня.

Отвар придавал сил и песня исцеления звучала во мне, поэтому я сказал:

– Доедайте это и собирайтесь. Нам нельзя оставаться, уходим.

– Уходим?
– Голос Нимы дрогнул.
– Куда?

Куда мы пойдем, если Роща сгорела и учитель не отвечает мне? Но раз я жив, то должен выполнить свой долг и должен спасти Ниму.

Я знал, как мне это сделать.

"Он наш заложник", - так я сказал Тину, когда мы улетали с границы. Я вырвался из убежища врагов и спас Тина - если будет нужно, я и теперь смогу обменять жизнь Лаэнара на нашу свободу.

Но Лаэнар сидел напротив, смотрел встревоженно, ждал моих слов, обнимал Ниму - словно хотел защитить ее от всех бед.

Зертилен сказал мне: "Ты за него отвечаешь". Я знал, что это правда.

Лаэнар не заложник, а значит мы должны выбраться отсюда все вместе, втроем.

– Главное выйти из Атанга, - сказал я.
– Оттуда - к морю, и на Королевский остров.

Мы собрались быстро - я не хотел ждать темноты. Нима нашла лоскутную сумку - мне подарила ее Ора, давным-давно - и положила туда бинты и флягу с отваром. Я застегнул перевязь с оружием, и от этого боль вновь проснулась и не умолкла на этот раз. Лаэнар взял ружье, но я покачал головой, и оно осталось на полу в коридоре.

Замок щелкнул, дверь заскрипела, мы вышли на лестницу.

Солнце уже опустилось к крышам, вечерний свет падал на ступени. Ветер стал сильнее, и мне показалось, что теперь я чувствую привкус войны, - но он был почти неразличим за струящейся магией и тишиной.

Я повернулся, чтобы запереть дверь, - и это было так нелепо, что я рассмеялся и бросил ключи. Они упали, скатились со ступени на ступень, звеня. Нима испугано взглянула на меня, но ничего не сказала. Воздух дрожал от ее тревоги.

Но я знал, что нет смысла прятаться и таиться. Движение волшебства было повсюду, оно кололо кожу, холодило дыхание, - тишина не могла обмануть меня.

Мне не было страшно.

Мы спустились по лестнице, - путь в двадцать ступеней показался долгим. Наши шаги словно разрушили заклятье, сковавшее город, - я услышал скрип двери вдалеке, голоса и чужую поступь.

Чтобы выйти из города, нужно повернуть налево, - эта улица ведет к Роще, но потом выводит на окраину, туда, где фруктовые сады подступают к Атангу и дома неотличимы от деревенских.

Я успел сделать лишь несколько шагов.

Навстречу нам вышли трое - уверенные взгляды, черная одежда, оружие, которому я не знал названия, - и перегородили улицу. Стояли спокойно, словно этот город принадлежал им по праву, но не пытались напасть.

Один из них поймал мой взгляд и покачал головой.

– Вам не сюда, - сказал он на языке врагов и указал в противоположную сторону.
– Туда.

Нима прошептала что-то еле слышно, но я взял ее за руку и повел вниз по улице.