Предвестники

Пора.

Я выпрыгнула. Песня мчалась за мной по небесной реке, врывалась в крылья, захлестывала сердце. Я чувствовала, как сгорали жизни врагов, исчезали бесследно - оставался лишь восторг и сила, переполнявшая каждого из нас.

Крыши и башни крепости пронеслись прочь - защита погасла вместе с жизнями врагов - я нырнула, ища другой поток, и небо накрыло меня со всех сторон.

Оно было над головой, темнеющее, закатное, и оно было внизу - грозовое, бурлящее рваными облаками, соленым ветром. Я рванулась к нему, стремясь окунуться в бурю, - и услышала грохот волн, увидела паруса. Крохотные люди на палубах, звуки выстрелов... Я забила крыльями, приникла к прицелу.

Мельтиар говорил, что я всегда выбираю лучшую цель.

Корабль подо мной вспыхнул как факел.

– Арца?

Я открыла глаза.

Амира подошла к скамье - едва различимая, темный силуэт в ночи. Я хотела успокоить ее, сказать, что все в порядке, я сижу здесь одна лишь потому, что не могу заснуть. Но Амира не спросила ни о чем - молча села рядом, коснулась моей руки. Ее чувства сейчас были тихими, ни огня битвы, ни льдистого страха. Лишь уверенность, ровная, как восходящий поток, и едва слышная грусть, отзывающаяся в ударах сердца.

Мы сидели молча, держась за руки, глядя в ночь. Огни в доме гасли, и когда свет остался лишь в одном окне, Амира повернулась ко мне и сказала:

– Все будет хорошо. Скоро мы все будем вместе.

Я кивнула. Мы поднялась со скамьи и пошли к дому.

37.

Если бы не браслеты, не знаю сколько бы я продержался в седле.

Мы скакали по дороге, петляющей среди полей, - колосья, ждущие жатвы, сменялись выжженной равниной. Вдалеке мелькали уцелевшие изгороди и обгорелые стены, то тут, то там еще клубился дым. Пару раз мы останавливались, увидев тела на дороге, но песня исцеления была уже бессильна. И я снова забирался в седло, подхватывал песню теней. Голос Нимы звучал рядом, теплый, как осеннее солнце над головой.

"Тебе не обязательно петь, - сказал мне Тин утром, перед тем, как мы отправились в путь.
– Я спрячу нас".

Но зачем мне жить, если я не буду петь? И я пел - песня теней струилась над дорогой, окутывала каждого из нас. Но с каждым часом мне было все трудней: едва слышный шелест и горький дым проникали в дыхание, першили в горле. Не-волшебство Тина душило меня, пыталось сжечь изнутри.

Кровь горела, боль расползалась от зажившей раны, зрение помутилось, - я уже не видел ни дороги, ни полей, лишь мутные полосы и вспышки света. Но браслеты держали меня, делали почти невесомым, не давали соскользнуть с коня.

А потом я услышал песню, хранящую в себе тысячу напевов, неумолчную и неповторимую, - шум волн, голос прибоя. Я засмеялся и закрыл глаза.

Соленый ветер касался кожи, блуждал в волосах, пытался охладить мой жар и вернуть ясность мыслям. Мне хотелось скорее добраться до моря, войти в него, нырнуть с головой. Оно смоет с меня усталость, я буду знать, что делать дальше.

Я не заметил, как мы остановились. Сила Тина затихла - или просто я не слышал ее за натиском морского ветра, - а песня Нимы смолкла.

– О нет, - сказала Аник. Я едва узнал ее голос, таким он был безжизненным и тусклым.
– Неужели зря...

Я снова мог видеть. Дорога обрывалась, тонула в песке. Волны разбивались о берег, текли вперед, стремясь поглотить дюны, - и откатывались, оставляя лишь белую пену. Рокот моря был тяжелым, осенним, гребни волн белели до самого горизонта.

Я родился возле моря. И потом мы приезжали сюда, с учителем и Нимой, и я собирал ракушки, принесенные прибоем. Я оставил их в доме учителя, когда ушел из Рощи. Должно быть, они и теперь там.

Но Рощи больше нет.

– Весь старый порт.., - тихо проговорил кто-то.

Я понял, на что все смотрят.

К востоку, справа от нас, виднелась королевская дорога, - широкая и ровная, она спускалась к самой воде. Туда, где у людного причала всегда стояли корабли, где море всегда было пестрым от цветных парусов, а небо - от развевающихся флагов.

Я не видел ни одного корабля, ни одной лодки, - лишь каменные опоры и полуразрушенную пристань.

– Нам не на чем уплыть, - проговорила Аник. Ее голос был все таким же бесцветным, но твердым.
– Мы должны вернуться и сражаться. Это все, что мы можем сделать.

Ветер бил в лицо, холодный и ясный, как ветер моих снов. Мне казалось, - стоит прислушаться, и он заговорит со мной.

Я знал, что делать.

Я спрыгнул на землю, сошел с дороги, повернулся на запад. Ноги увязали в песке, осколки ракушек царапали кожу. Но я был прав, он все еще ждал меня - корабль, который я помнил с детства.

– Мы тут играли, - тихо сказала Нима у меня за спиной.

Я кивнул.

Он лежал накренившись, наполовину погребенный в песке. В бортах зияли пробоины, рея торчала, как сломанная кость.

– Я верну его к жизни, - сказал я. Слова звучали как клятва.
– Мы уплывем на нем.

Я пел еле слышно, замолкал, начинал снова, пытался влить песню в остов корабля. Мои ладони скользили по трухлявым планкам, - древесина пахла плесенью и сырым песком, но не рассыпалась от прикосновений. Как ему удалось пролежать столько лет здесь, у самой кромки прилива?

Песня сопротивлялась, не желала становиться кровью корабля. Когда я строил лодку, все было по-другому, - мелодия полета вливалась в звенящее, свежее дерево бортов, наполняла планку за планкой, дрожала, рвалась в небо. Я пел тогда не останавливаясь, много часов, и когда силы уходили и мерк свет - вспоминал всех, кто учил меня, и мог петь снова.

Мне неоткуда черпать силу теперь, только из своего сердца.

– Эли?

Я опустил руки и обернулся.

Лаэнар стоял у меня за спиной - я не заметил, как он подошел. Ветер трепал его волосы, слишком длинные, слишком черные. Он смотрел на меня так встревоженно и долго, что на миг я решил, что мои раны открылись и одежда в крови. Но со мной все было в порядке.

– Тебе нужна помощь?
– спросил Лаэнар.
– Что мне сделать?

Он стоял в полушаге, и воздух между нами звенел от песни его души - я слышал ее так же ясно, как там, в горах, где яд на время сделал мир прозрачным и отдал Лаэнара в мою власть. То, что я сделал с ним тогда - сильнее магии врагов. Они звали его, но не разрушили мою волю, Лаэнар ничего не вспомнил.

– Кто был этот человек?
– спросил я.

– Какой человек?
– Лаэнар вскинул руку, пытаясь заслониться от ветра.

– В Атанге.
– Я зажмурился на миг. Атанг, площадь, волшебники и наше бегство - все это было так давно, тысячи лет назад.
– Который позвал тебя. Ты ответил ему, назвал по имени.

Лаэнар покачал головой.

– Меня там никто не звал.

Я засмеялся.

Моя воля сильнее их магии, это так. Я все сумею, им не добраться до нас, мы уплывем.