Предвестники

Он с нами!

Восторг стал невыносимым, и я выстрелила почти не целясь, - снаряд нашел цель, - нырнула, выстрелила вновь.

Он с нами, Мельтиар с нами!

Моя душа полыхала вспышками темноты, все мысли исчезли. Осталась только битва, стремительный полет, враги и пламя. И в каждом моем выстреле, в каждом ударе - его голос.

Убивайте! Без пощады!

В детстве я думала, что буду считать убитых врагов. Мечтала о том, как после победы назову их число, оно будет немыслимым, огромным. Когда мы стали старше и начали тренироваться, я поняла - не так это важно, главное выполнить задачу.

Теперь я знала, что не смогла бы считать.

Серые крылья врагов, душащий пепел, огонь их ружей, - все проносилось перед глазами, оружие отзывалось, отдача ударяла в плечо, небесные реки несли меня вверх, бросали вниз. Я не знала, часы прошли или минуты, - наша сила звучала все громче и заполнила все потоки, уничтожила дымные следы врагов.

Я запрокинула голову, увидела солнце в зените, тонкую рябь облаков и черные молнии - машины летели, воины кружили возле них.

Небо стало нашим, битва в нем стихла.

Внизу еще гремели выстрелы, но становились реже, одна за одной замолкали улицы. Я откинула стекло шлема, сделала глубокий вдох, - он полнился вкусом пожара.

Идите ко мне.

Мысль Мельтиара была ярче солнца, и я метнулась ей навстречу. Промчалась сквозь осенние ветра, поймала поток, несущий запахи пороха, крови и пылающей магии. Скользнула по нему, и опустилась на крышу.

Тень накрыла меня, гул двигателей поглотил все звуки - и стих. Машина приземлилась, Амира и Рэгиль выпрыгнули наружу. Я не заметила как оказалась возле них - Амира обнимала меня и смеялась, Рэгиль сжимал мою руку. Их крылья, как и мои, распахнулись, бились в такт сердцу, а оружие было горячим, сотни выстрелов раскалили его.

– Пойдем, - сказал Рэгиль.
– Мельтиар ждет нас.

Ждет нас.

Я обернулась. Он стоял у края крыши, ветер трепал его волосы, они струились словно потоки темноты, словно текучие крылья. Возле Мельтиара были люди в одежде врагов, но с черными повязками, с нашим оружием, - скрытые. Бывшие скрытые.

Еще одна машина зависла над крышей, крылатые воины спрыгнули вниз. Один из них догнал нас на полпути, и я узнала Киэнара.

– Я видел Лаэнара, - сказал он мне.
– Он сражался на их стороне.

Мельтиар обернулся к нам, и я остановилась.

Все хорошо, Арца.

Его мысль прошла сквозь меня и на миг распахнула его душу, я увидела себя глазами Мельтиара, - ослепительная черная искра в небе, смертоносный полет, красота и сила.

Мы не подвели его, он счастлив, что мы с ним.

Я зажмурилась на миг, чтобы сдержать слезы.

– Лаэнар в безопасности, - сказал Мельтиар вслух.
– Мы знаем каждый его шаг.

– Я могу забрать его, - предложил один из скрытых. Его лицо и волосы были в саже, словно он прошел сквозь пламя.

– Нет.
– Мельтиар кивком указал на юг - там, у окраин города, полыхали огни орудий, продолжался бой.
– Мне нужна твоя песня. Всадники отступают, мы ударим по ним. Собери свою команду, пойдешь со мной.
– Он повернулся к нам и добавил: - Вы тоже.

Я кивнула.

– Киэнар, твоя команда тоже, - продолжал Мельтиар.
– Остальным - очищать город. Через два дня здесь все должно быть кончено.

– А полукровки?
– спросил кто-то.

Дети скрытых, люди, в которых течет наша кровь, - но не знающие об этом, не видящие свой свет. Их должны были забрать до войны, но война началась раньше срока.

– Постарайтесь не убивать их, - ответил Мельтиар.

Я повернулась, чтобы идти к машине, но он поймал мою руку и сказал:

– Я обещал тебе, что мы вернем Лаэнара. Так и будет.

33.

Я видел движение света и тени, чувствовал дыхание ветра. Он нес в себе память песен, звуки волшебства. И от этого каждый вдох был наполнен прохладой, золотистые искры сияли в нем, как в глубине ручья.

Я дома. Я в Роще.

С этой мыслью я раз за разом погружался в темноту, почти растворялся во сне, - но звенящая, острая нота не давала отрешиться, выбрасывала в явь. Но снова и снова я не успевал понять, о чем кричит это режущий звук, - осенний ветер успокаивал меня, увлекал в забытье.

Я очнулся, когда вспомнил имя этой ноты.

Боль. Она свивалась и ныла в животе, ее ветвистые отзвуки текли вверх, затихали в груди.

Я потянулся навстречу боли, ощупал себя. Ожидал, что пальцы увязнут в крови или коснутся повязки, - но под моей рукой был шрам, выпуклый, неровный.

Такие раны не заживают сами. Песня исцеления вернула меня к жизни, и боль - знак, что я на верном пути.

Я открыл глаза.

В распахнутом окне колыхалась занавеска, сквозь белое кружево виднелась синева неба. Узорчатая тень скользила по доскам пола, подходила к кровати и отступала, как прибой. Ветер шелестел страницами книги, лежащей на столе, - я оставил ее там вчера или много дней назад, и в шорохе листов мне чудились первые строки.

"Есть пять миров, и тот, что лежит к юго-западу..."

На спинке стула висело мое оружие, я видел следы крови на острие.

Я не в Роще. Я в своем доме, в Атанге.

Как это возможно?

Я не чувствовал гари, не слышал выстрелов и криков. Но из глубины дома доносились тихие звуки: приглушенные голоса, скрип половиц, шаги.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Нима.

Я улыбнулся и сказал:

– Я знал, что ты здесь.

Мой голос был слабым и хриплым.

Нима замерла на миг, смотрела на меня, словно не веря. Она казалась сейчас почти нереальной - осунувшаяся и бледная, как после тяжелой болезни.

– Ты очнулся!
– Нима подбежала ко мне, опустилась на пол возле кровати, взяла меня за руку.
– Ты был без сознания два дня, все время бредил, говорил, как тогда... Но я ничего не могла разобрать.

Как тогда, много лет назад, когда мы с Нимой поняли, что я могу видеть будущее.

– Они все ошибались, - сказал я. Нима смотрела на меня, я видел слезы в ее глазах, и говорить было больно, я боялся расплакаться сам.
– Ты очень сильная волшебница. Я бы умер без твоей песни.

– Лаэнар мне помогал, - прошептала Нима.
– Я не справилась бы одна...

Лаэнар. Для каждого из их народа волшебство - как дыхание.

– Он здесь?
– спросил я. Нима кивнула.
– Как мы здесь оказались?

Она стала рассказывать, и я закрыл глаза. Сон подступал все ближе, слова Нимы текли сквозь него: "мы были совсем рядом, я не знала, где нам еще спрятаться", "никто не пытался зайти", "потом перестали стрелять..."

Я не заметил, как сон сомкнулся надо мной.