Приходите за счастьем вчера

– Конечно. Тем более мы ничего не смыслим в теории гегельянства, которую вы оба так любите. Papа как раз вчера сетовал, что не с кем обсудить. – Елена поняв, что есть момент улизнуть, незаметно сняла ладонь с рукава Алека, который тем временем одними глазами договорился с Майклсонами избавить хотя бы его дочерей от этого энергетического вампира. На себя он уже плюнул, зная, что никуда не денется от промыва мозгов как минимум следующие минут десять.

– Поскольку я тоже в этом деле полный профан и просто ничего не пойму, то мы с братом составим вам компанию, леди. Вы не возражаете? – Кол перехватил ладонь Елены, которую та с благодарностью подала. Мнением Кет же никто не интересовался, и по кивку Алека она просто очутилась рядом с Элайджей, не успев и глазом моргнуть. Не сказать, чтобы девушке очень понравилось выступать объектом в «вещном» обмене между отцом и Майклсоном, хотя намерения у них обоих были самые благие. От Амалии нужно было бежать за тридевять земель, эта женщина обожала говорить бестактную правду, а Катерина всегда оказывалась под ударом, поскольку обладала тем же качеством, но годы, то есть приличия, не позволяли ей парировать на равных.

– Что-то я сомневаюсь, что и вы профан в Гегеле, мистер Майклсон. Может, вернётесь? – Сухо поинтересовалась Кет, отойдя шагов на двадцать и отнимая руку. Которую он, собственно, и не потрудился удержать.

– Я всё-таки не настолько стар. – Подведя брюнетку к картине, на его вкус, жуткой мазне, но, по мнению специалистов, одной из вершин современного искусства, Элайджа сделал вид, что объясняет ей сюжет, который здесь отыскать было и впрямь мудрено. Если поначалу он обрадовался, увидев Катерину, то сейчас жаждал одного – поскорее сбыть её с рук.

– Неужели любите Ницше? – Она говорила сварливым тоном, сама не понимая, отчего злиться.

– Уже не настолько молод. – Последовал скучающий ответ.

– Так чьей же теории ты поклонник? – Кет вскинула брови.

– Ничьей. Я не считаю, что человек должен жить чужими мыслями.

– Зачем тогда их читают?

– Я не говорил, что не стоит их знать. Знать да, но не жить. – Развернувшись, он, чуть сузив глаза, оглядел девушку. Сбросить её с хвоста было бы идеально, но она, похоже, и не думала раствориться в толпе под благовидным предлогом, как он рассчитывал. А уходить самому – правила приличия не позволяли. – С чего ты сейчас выпускаешь коготки, кошечка? Может, лучше пойдёшь, носик припудришь или что-то подобное?

– Ни с чего. Сдуру, – она улыбнулась, поняв, что ведёт себя как настоящая грымза. Какой же это друг? – Прости, пожалуйста, на тебе отыгралась за Амалию. – Она нерешительно дотронулась до рукава его смокинга. – Спасибо за помощь.

– Не за что. Кстати, а почему она именно на тебя так взъелась, Катерина? – Смягчившись, он решил, что можно, пока Марион не приведёт себя в порядок, можно пообщаться и с ней. Но девушка отвела глаза, и закусив губу уставилась в картину. – В конце концов, я имею на это право на душещипательную историю, как спасший тебя от дракона.

– Рыцари не торгуются. – Уклончиво ответила Кет, делая шаг в сторону.

– Я не рыцарь, а аналитик, – он не дал ей сбежать, цепко обхватив запястье, – поэтому рассказывай.

– Ну, ладно. – Покорно кивнула девушка – Кет уже знала Майклсона, если что нужно – с живой не слезет. – Миссис Юнгельд наша дальняя родственница по папиной линии. И она нюхает табак из табакерки.

– Неужели? – Мужчина вопросительно посмотрел на брюнетку, явно ожидая продолжения. Она смирилась с неизбежным, и её глаза весело заблестели.

– Когда нам с Еленой было по десять, у нас в школе за одну неделю родилось аж тринадцать маленьких паучков-птицеедов и тем, кто хотел, дали домой. – Принялась объяснять Кет, скромно потупившись. – Я хотела как минимум двух-трёх, но вот отец бы такого не разрешил, но ведь Елена тоже могла взять себе.

– Я не сомневаюсь, что дай тебе волю – забрала бы себе всё, оставив однокурсникам дырку от бублика. – Последовала полная уверенности реплика с его стороны. Катерина захихикала.

– Это плохо?

– Нет. Это просто по-твоему.

Она согласно кивнула.

– Елены как назло не было, она уехала к тёте погостить. А на паучков столько претендентов и давали только по одному в руки, нужно было что-то срочно предпринимать...

– Ты… – Он уже догадался, плечи затряслись от смеха. – Не может быть…

– До приезда сестры я спрятала ещё одного в табакерку, которую забыла миссис Юнгельд. Она как раз навещала наш дом. – Она фыркнула, инстинктивно опершись на его плечо. – И не повезло, Амалия вернулась, а меня как раз отвлекли и… – дальше слова потонули в обоюдном хохоте. Наконец, взяв себя в руки, девушка, почти повиснув на Майклсоне, выдохнула. – С тех пор я не в фаворе…

Поправив её волосы упавшие ему на плечо, Элайджа тяжело вздохнул, хотя это и не вязалось со смешливыми морщинками у глаз.

– Мне жаль бедную женщину.

– Почему?

Мужчина зачарованно разглядывал глаза Кет, сверкающие сейчас из-под длинных ресниц гораздо ярче янтарного панделока, спускающегося ей на лоб.

– Я до ужаса боюсь пауков.

– Да? – Катерина сосредоточенно закусила губу, на лице появилось знакомое хитрое выражение и, опомнившись, Майклсон отодвинулся.

– Даже не думай. – Предостерёг он.

– О чём ты? – Невинно округлила глаза девушка.

– Увижу их у себя в офисе – сразу убью.

– Как не стыдно! Маленькие, безобидные существа…

– Я не о членистоногих, – Элайджа даже это слово выговаривал с отвращением. – А об их хозяйке, которая на безобидную не тянет.

– Какие мы злобные! – Фыркнула Катерина. – Между прочим, с помощью тренировки…

– С помощью этой тренировки, кто-то может лишиться работы. – Зловеще прошипел её начальник. Положив ладонь девушки на сгиб своей руки, Майклсон огляделся. – И, кстати, мы не даём людям любоваться шедевром. Пошли.

– Да я и не знаю, что ты меня притащил к этому взрыву малярной краски. – Невозмутимо пожала плечами Кет, отходя.

– Это одна из жемчужин экспозиции, Катерина. – Почти с нежностью сообщил Элайджа.

– От этого она не перестаёт быть мазнёй. – Тряхнула волосами брюнетка, готовясь спорить с пеной у рта – это занятие она любила, особенно на приёмах, доводя окружающих до потери приличного состояния. Но тут её ждало жестокое разочарование.

– Ты права. – Спокойно согласился он.

Катерина изумлённо распахнула глаза, однако сказать ничего не успела – к ним навстречу устремилась рыжеволосая, красивая девушка лет двадцати шести, двадцати восьми в облаке бирюзового шёлка.

– Извини, что опоздала, Эл. Но вижу, ты не скучал. Здравствуйте, мисс… – Она вопросительно уставилась на Кет, оглядела лицо брюнетки, наряд, и взгляд стал более, чем холодным.

– Катерина Пирс. – Представил Элайджа. – Мой секретарь. Марион Бертон, моя спутница.

– Мы уже знакомы, – процедила Кет, высокомерно вскинув голову и отходя от мужчины. – По телефону.