Приходите за счастьем вчера

– Катерина, если я сказал тебе нет, – Элайджа приподнял её подбородок, наплевав на понятие личного пространства – это всё уже становилось нелепым, – то значит – нет. И точка. – Увидев, что карие глаза его собеседницы подозрительно заблестели, он холодно осведомился: – Надеюсь, плакать ты не будешь?

– Не дождётесь, мистер Майклсон. – Она, надувшись, отвернулась, сделав вид, что поправляет браслет на предплечье.

– Значит, станешь обижаться и злиться? – Усмехнулся он. Сощурив глаза, Катерина отчеканила.

– Я не трачу своё здоровье по пустякам. Поскольку мы всё выяснили, и всё хорошо, то, думаю, стоит вернуться в зал.

– Ты права. Со мной или нет? – Он явно не собирался долго ждать ответа.

Гордость и детская обида говорили однозначное «нет». А всё остальное... Кет устала ещё больше, чем до аукциона, ей ужасно хотелось чувства защищённости, уверенности и той ауры спокойной силы, которая всегда была рядом с ним. Спустя мгновение её ладонь юркнула ему под локоть.

– А где Марион?

– Она встретила подругу и... – губы Элайджи дёрнулись в сдержанной улыбке, – и случилось то, что всегда бывает с женщинами.

– Подруга тоже ценительница искусства? – Непочтительно фыркнув, Катерина жалостливым тоном сообщила: – Что твоя Марион болтлива, я ещё из телефонного разговора поняла.

– Ты самый сообразительный секретарь. – Заключил Майклсон и с намёком закончил: – И самый наглый.

– Компанию ты ценишь больше женщин, значит, при всех своих пороках лишиться работы я не рискую. – Со смешком уточнила Кет, проигнорировав невысказанное в её адрес пожелание придержать язык за зубами. Его улыбка увяла, взгляд стал холодным, но Катерина рядом с ним всегда испытывала чувство безнаказанности, поэтому она, не стесняясь, продолжила. – А теперь, когда кофе варить умею, то, думаю, мне вообще цены нет.

– А я думаю, что Бог, когда наградил тебя языком, здорово просчитался. – Они вошли в зал, где после аукциона уже открылся бал.

– Ерунда, это только ты так считаешь. – Девушка хитро улыбнулась, и томно промурлыкала. – А вот мой будущий муж будет на седьмом небе от моего владения этим мм… предметом и…

– Катерина! – Рявкнул Элайджа, вызвав шепоток удивления вокруг.

– И после этого у меня неадекватное восприятие реальности и дурное воспитание? – Катерина похлопала ресницами. – Я как раз очень практична.

– Ты невозможна. – Он перехватил косую молнию её взгляда в свою сторону. – Хотя бы иногда будь настоящей.

– Кем же?

– Относительно невинной девушкой.

– Относительно? – Она вскинула бровь.

– Да. – Напряжение повисло в воздухе, звуки вокруг казались глуше, падая в пространство как в вату.

– Мне это пойдёт? – Скепсиса, как и рассудительности, голосу Катерины было не занимать. – По-моему людям нравится как раз развращённая сторона моей натуры.

– Очень.

– Очень пойдёт или очень нравится? – В её глазах, как замирают в янтаре мошки, застыло его отражение.

– И то и другое.

– А тебе?

– Мне забрать слова о сообразительности назад?

Кет какое-то время вглядывалась в лицо мужчины и, легко вздохнув, неожиданно рассмеялась. Они оказались в кругу его знакомых. Девушка решила просто получать удовольствие от жизни. Следующий час только усилил её ощущение радости, почти полностью развеяв тоскливые воспоминания от неудачи на аукционе. По крайней мере на сегодня она была всем довольна.

– Устала? – Деймон устроившись на соседнем стуле и заказав себе коньяк, тронул за локоть Ребекку, задумчиво перебиравшую одной рукой свои волосы, а пальцами другой обхватившую бокал лимонада.

– Сбежала твоя Шехрезада, – констатировала девушка.

– К твоему братцу, между прочим. – Мужчина не выглядел расстроенным, в отличие от блондинки, которая, пригорюнившись, из-под ресниц незаметно изучала объект своих воздыханий.

– Тогда не переживай, – успокоила его Ребекка, неожиданно весело блеснув глазами. – С Элом она в полной безопасности. Катерина – его секретарь, а значит существо асексуальное в его глазах.

Моргнув, она допила лимонад и натянула на губы вежливую улыбку, увидев направляющихся к ним с одной стороны её однокурсника Джереми Гилберта, а с другой сына мера Тайлера Локвуда, явно желающих составить с ней пару на танцполе.

– Леди, позвольте вас пригласить на тур вальса, – не дожидаясь согласия, Сальваторе подхватил девушку за талию, и ей ничего не оставалось делать, как последовать за ним в центр залы.

– Прежде чем утаскивать женщину на танец, стоит спросить, а умеет ли она его танцевать. – Язвительно сообщила Ребекка.

– В вальсе главное – партнёр, – с превосходством сообщил Деймон. – От дамы требуется красиво улыбаться, поэтому не куксись.

– Вот так всегда, – девушка перестала делать суровое лицо, и, почувствовав шаг, плавно заскользила по паркету. – Что ж ты такой самовлюблённый, а?!

– Я умею ценить себя. – Ответил Сальваторе. – А вот ты изменилась.

– Чужие дети быстро растут, – согласилась Ребекка.

– Нет слов, – фыркнув, он отстранённо прошёлся взглядом по ладной фигурке девушки. – Я смотрю, дар убеждения у Эла прогрессирует.

– Почему? – Она недоумённо сдвинула брови.

– Внушить тебе, что ты ещё ребёнок, а окружающим, что он может на Катерину Пирс смотреть только глазами начальника – высший пилотаж. Раньше Эл на такое способен не был, поверь.

– А я разве не ребёнок? – Картинно округлила глаза блондинка.

– Отнюдь. Эти личности, – Деймон кивнул на явно разочарованных Гилберта и Локвуда, сердито рассматривающих их с Бекс, – вовсе не для колыбельной тебя жаждали сцапать. Твои братья мне теперь должны за спасение репутации.

– Я им передам, что ты этим вечером моя опора и благородный рыцарь. – Несмотря на смешинки в глазах торжественным тоном объявила Ребекка.

– Лучше ты мне приготовишь свою фирменную утку с яблоками.

– Нет уж, это как-то слишком за один танец. – Она показала кончик языка. – Я даже братьев ей нечасто балую.

– Я же рискую, – Покрепче перехватив её талию, Деймон доверительно сообщил. – Мальчики так смотрят, что вот-вот могу сбиться с шага и опозориться. Оцени моё мужество.