Приходите за счастьем вчера

– И что с того? – грубо спросила Кет. – Уж не хочешь ли предложить мне ежедневный секс без обязательств?

– Нет, – процедил он, поражаясь как ей вообще такое могло прийти в голову. Нет, он хотел, даже, вероятно, мог представить себя и Катерину в подобном положении, но предложить вот так – некоторого Элайджа не мог в себе пересилить. И Кет, увидевшая этот ответный гнев успокоилась так же мгновенно, как и вспылила, неожиданно весело скривив губы:

– То есть только дом?

– Да. Ты переедешь в мой дом, и представлять я тебя буду по-прежнему как жену. Там полно места.

– Но при этом жениться на мне ты не собираешься? И «друзьями с привилегиями» мы не станем, – как всегда верно сообразила Кет суть вопроса.

Губы Майклсона чуть дёрнулись в подобии улыбки – понимали бы его так партнёры, топ менеджеры и Совет Директоров корпорации... А то там постоянно с пониманием проблемы. Правда, здесь с выполнением и послушанием засада, твою мать...

– Да. Возможно, только официальные приёмы, где обязательно присутствие супруги. Если ты будешь не против.

– Посильный вклад в наследство Златки…

– Главное – ты будешь жить спокойно с Розой, по крайней мере, пока захочешь.

– Без общей постели с тобой?

– Да.

– Это только ради дочери?

– А какие мои плюсы? Я хочу тебя ничуть не меньше чем раньше, а ты, – тёмные глаза оглядели женщину от макушки до щиколоток, потом взгляд поднялся вверх по прекрасно очерченным икрам и остановился на ямочках коленей, – ты и сама знаешь, что мне нужно, но не претендую. Только ради дочери.

Ещё ради тщательного присмотра за её личной жизнью, плюс потому что, если расстояние не приносило покоя, и видя её обычно со своим ребёнком, то есть в моменты, когда любому мужчине трудно испытывать равнодушие, он потихоньку влюблялся снова, то, близость и мелочность быта станет хорошей прививкой, но об этом Элайджа благодаря хоть как-то развитому инстинкту самосохранения умолчал.

– Не знаю, – уклончиво сообщила Кет и плавно отдёрнула ладонь с подлокотника. – Я, пожалуй, откажусь от твоего щедрого предложения.

– Почему?

– Потому что я не хочу видеть, как ты возвращаешься от других женщин, – неприятным голосом возвестила Катерина. – Или тем более их в доме, где живу. Я это уже проходила год назад.

– Какая трепетность проявляется с возрастом. Ты всё же должна думать о дочери, а не только о себе. Роза будет следить за домом, открою «секрет» – благодаря твоему «славному» характеру, здесь тебя как и в Бразилии персонал, не слишком любит, мне не мотаться – больше смогу проводить времени с дочерью. И тебе же легче. Ты хочешь ей нормального отца?

– Хочу. Я хочу ей нормального отца, а не неразборчивого в сексуальных связах.

– Катерина… – Майклсон с отпавшей челюстью разглядывал поднявшуюся ему навстречу женщину. – Ты это мне говоришь?!

– Да. – Она ханжески поджала губки. – Повторяю для глухих – я не хочу видеть проституток в своём доме, а ты имеешь привычку с ними связываться.

– То есть тебе мало этого времени, ты предлагаешь мне окончательно стать монахом? – разозлившись на свои же мысли, ляпнул Элайджа.

– Я просто объяснила обстоятельства, создающие непреодолимы… – глаза нездорово заблестели и осекшись она сделала кружок вокруг мужчины и остановилась чуть в отдалении, разглядывая с полудетским любопытством и мгновенно забыв об извечной маске рафинированной красавицы. Майклсон ощутил неловкость, это начинало дополнительно злить, но Кет игнорировала: – Значит, ты не нашёл никого лучше меня?

– Кетрин, моя личная жизнь точно не твоего ума дело.

– А искал?

– Это не моя тема для разговора.

– Искал?

Развернувшись, он пошёл к двери, Катерина аж подпрыгнула от сошедшего озарения и метнулась наперерез, выставив вперёд ладошки.

– Ты ведь не искал... Поэтому ты меня почти что насиловал часами. Я кормлю, а ты... – Её глаза вдруг приобрели, какую-то особую нежность, делавшую неважной бесцеремонную откровенность её слов: – Ты никому нас не доверишь и не обидишь. Ты бы просто не лёг в постель со мной, не уверенным абсолютно, что не принесёшь «подарок» неизвестно от кого. У тебя никого кроме меня не было, последние месяцы точно… – Она перевела дух, с трудом стоя на ногах от захватившего восторга и наивно вывали все свои переживания: – Я так бесилась, так ревновала, а у тебя нет любовницы. Нет, всё раньше ясно. Ты захотел тогда ударить меня именно поэтому. Её и не было. – Зажмурилась от счастья: – Ведь её всё это время не было...

Элайджа дёрнулся – нападение было не столько неожиданным, сколь и беспардонным. И радостным. Хреново воевать, но воевать с противником с лучащимися счастьем глазами хреново вдвойне.

– Если и да, но дело не в тебе, – не подозревая, что только что исцелил сердце Катерины от горькой раны, нанесённой им же давней командировочной изменой со случайной девчонкой, которую и о которой и не помнил, он холодно оглядел запрокинутое хитрое личико брюнетки. Живое и неотступное. – И не твоё. Любопытство сгубило кошку.

– Но ведь для тебя я не кошка, – ответила Кет. – И имею право знать, почему едва не получила пощёчину.

– Ты её не получила, какого хрена тебе надо сейчас? Роль экзальтированной дамочки не твоя. Я не хочу тебя ни видеть, ни знать вообще и если бы не общая дочь, то…

– Что? Мастер по вранью у нас я, Элайджа. А ты… – она подняла голову, маленькой ладошкой крепко обхватила подбородок мужчины, и Майклсон снова поразился тому, каким ласкающим был её взгляд. А ещё больше собственной готовности принять эту ласку. – Я вернусь в поместье, но предлагаю тебе себя в качестве любовницы. Обещаю – только секс и совместное проживание, – она попыталась выровнять дыхание, но сердце колотилось и только набирало обороты. – Не можешь же ты действительно до конца жизни уныло онани… кхм… жить монахом, а думать о дочери тоже надо. Ты хочешь ей нормального отца?

– Я не хочу тебя «в качестве любовницы».

– Хочешь, – Катерина ни с того ни с сего состроила умильную рожицу, и, глядя в её абсолютно бешеные, вмиг потускневшие глаза, Элайджа почувствовал абсурд происходящего и неожиданно для себя попятился. К такому он готов не был, но не отпихивать же её с дороги? – Ты меня так отделал ночью… – она повела плечами, картинно хлопнула своими кукольно-длинными ресницами, и круглые глаза вновь жизнерадостно заблестели. – Не важно. Ты ничего не теряешь, и нам всё правда удобно. – Скинув локоны на спину, Кет уже деловито начала распрямлять пальчики. – Я переезжаю и наслаждаюсь наличием миссис Фостер в доме, её организаторскими талантами по дому, ты спокойно отдыхаешь по вечерам, кстати, деньги экономятся – три, учитывая состояние отданное за мой ларчик с камнями, я итак влетела тебе в огромные суммы. И ещё ни тебе, ни мне не нужно искать развлечения на стороне. Мне тоже, потому что в отличие от некоторых я-то на святость не претендую точно, хочу секса в целом и конкретно тебя в своей постели.

– Я… – он растерялся от подобных откровений, прежде чем сумел продумать защиту. – Нужно подумать.

– А что тут думать? – Изумилась Кет.

– Контракт или…

– Как мы его сформулируем? – с уст Катерины сорвался смешок: – Вдруг забуду, что я подрядчик, и влезу сверху. Да нет, я просто люблю быть на тебе. Конечно, оседлать президента корпорации это само по себе заводит, но ты тоже. Нехорошо получится, а как потом Фениту объяснять сущность претензий?

Это уже было не удивление, а просто оторопь. Аргументы в голову не приходили. Она фыркнула и Элайджа тут же понял, что любой контракт и вправду на редкость идиотская мысль. Но к несчастью для Катерины, её старания привели к прямо противоположному эффекту – Майклсон очнулся от ступора. Отстранился.

– Нет. Если я сказал, нет, Катерина, это значит именно это слово. Ты же вольна выбирать жить в поместье или не жить в нём, но спать вместе мы не будем. С ответом я тебя не тороплю, но дом тебя ждёт.

– Ты не выдержишь меня рядом даже неделю.

– Вполне. – Повисло молчание, они сверлили друг друга взглядами. – Так да?

– Нет, Элайджа. – Любое веселье исчезло с её лица, в нём появилась тоска. – Если всё так, как ты говоришь, я не вернусь в этот дом.

– Тогда позволишь пройти?