Приключения иммигранта - Алистер

– Пилот исследовательской линии; она умеет водить федерационные истребители... Кто у нас еще умеет? Иррэйн, Ларгос, Иртан? В разведке наверняка полно, вон Сэнди, например.

– Сэнди хорошо летает, - сдержанно похвалил пилот Лии, присаживаясь на нижнюю ступеньку.
– Ему бы подобрать катер, но он пока сопротивляется...

– Почему?

– Это его надо спрашивать. Может, времени нет.

– А как подбирают катер?

– Когда их растят, видно, какой будет характер. Ребята в лаборатории стараются совместить с потенциальным пилотом - они обычно хорошо угадывают. Ну, а в корпусе угадывают инструкторы, тоже ничего получается.

– Где ты познакомился с Лией?

– В корпусе.

– А ей нравится воевать?

Интересно, кстати, как ответил бы на этот вопрос кто-то из разведчиков. Надо будет спросить. Его новый знакомый зачерпнул горстью песок и начал пересыпать из ладони в ладонь. Алистер терпеливо ждал.

– Про "воевать" она не понимает, - сказал пилот после недолгой паузы.
– Ей нравится летать, стрелять, уворачиваться... Побеждать нравится.

– Про "побеждать" понимает?

– Да, на удивление. Хотя у нее, конечно, свои стандарты.

– Например?

– Например, ей все равно, кого, за несколькими исключениями. Но зато она не любит разворотов по продольной оси. Хотя казалось бы, какая ей разница?

– И что ты делаешь, когда она чего-то не любит?

– Уговариваю, - улыбнулся пилот.
– Ты теперь с нами останешься или все-таки пойдешь, куда собирался? А то ты на ходу засыпаешь. Я тебя потом покатаю, если хочешь.

– Его любой покатает, - фыркнул парень из тени.

– Так-таки любой?
– не поверил Алистер.

– Почему нет? Всем интересно.

– А что вам, ребята, неинтересно?
– Алистер растер пощипывавшие глаза. Пора было искать Гиату, если не хочется ночевать на пляже... Как хорошо, что все здесь готовы разговаривать, а еще лучше - что знают Стандарт...

– Ой, нам много неинтересно!
– уверил симбионт Лии.
– Но Федерация интересна очень, так что насчет "покатать" Лаэри серьезно. Светлой ночи тебе; смотри не потеряйся.

– Найдусь, - пообещал Алистер.
– Светлой ночи вам тоже.

По пляжу идти было недалеко, и Алистер добрался до Гиатиного дома еще до того, как зашла луна, даже при том, что успел искупаться по дороге. Гиата пока не спала: валялась на подушках, разглядывала альбом с картинками и размазывала по правой руке мазь из алой обливной баночки. Увидев гостя, она выпуталась из простыней, отшвырнула альбом и побежала целовать и встречать. Гость немедленно почувствовал себя любимым, незаменимым и единственным, хотя был совершенно уверен, что это ощущение неправильно по всем трем пунктам.

– Что-то случилось с рукой?
– спросил он между поцелуями.

– Не-ет, это для, как сказать, силы кожи. Ты устал? Ты много гулял? Ты купался! Один?

– Один, - согласился Алистер, помогая девушке снять с себя одежду.
– Не знаю про силу кожи.

– Молодец, - похвалила Гиата.
– Совсем не боишься моря; многие боятся. Целиком никто не съест. Мазь, чтобы долго играть, а то пальцы трескаются. Что ты делал во дворце?

– Смотрел... пленки. Но только я не хочу про них говорить, - предупредил Алистер, совершенно не желавший пересказывать любопытной девушке содержание "кино". Гиата кивнула, понимая или, по крайней мере, соглашаясь.

– Не хочешь - не будем. Таиша передает тебе светлой ночи.

– А я слышал, что она с кем-то познакомилась, - этой наводящей репликой он надеялся подтолкнуть Гиату к комментарию на тему, и она не обманула ожиданий.

– Да, и он тоже очень симпатичный. Еще светлее тебя, а глаза синие, как краска из баночки!
– поделилась она весело, совершенно, видимо, не ожидая, что может расстроить кого-то этой новостью.
– Но вот только он ее, по-моему, боится. А ты совсем не боялся!

– Так вы и не страшные, а вовсе даже замечательные, - успокоил ее Алистер, наклоняясь за поцелуем, после чего разговоры о Таишиных похождениях были отложены.

Алистер вряд ли решился бы заговорить с Таишей о ее новом увлечении - даже его любопытство и нескромность не простирались так далеко, но обстоятельства были целиком и полностью на его стороне. Девушка ворвалась в квартиру и постель на рассвете, на ходу срывая с себя самую консервативную одежду из виденных на ней до сих пор и плюхаясь на подушки. Они с Гиатой заснули не так давно, но глаза у Таиши были на мокром месте, и удивленный Алистер моментально проснулся.

– Тебя кто-то обидел?
– спросил он, обнимая содрогавшиеся плечи.

– Обидел, - подтвердила она, утыкаясь ему в бок и жалуясь уже оттуда.
– Я не понимаю!

– Скажи мне, что случилось, может, я объясню.

– Я познакомилась с новым гостем. Красивый, уютный, как подушка. Повела его гулять, он сказал, что любит гулять. Весь вечер на меня смотрел, я ему нравилась. Я же чувствую, что нравилась!
– Таиша еще пару раз всхлипнула и прижалась плотнее.
– Мы пошли на пляж, поцеловались, я разделась. А он, он... как будто меня кипятком облили!

– Он тебе что-то сказал?
– осторожно спросил Алистер. Легко мог, и "шлюха" - еще самое невинное. Если не побоялся, конечно. Удивительно только, что он не переспал с ней сначала...

– Он не сказал, он почувствовал! Я не знаю, как объяснить! Так плохо... Я не понимаю! Я ему нравилась, и продолжала нравиться, и сверху это, как горячая пена, как неправильный звук... Как может нравиться женщина, которую так... так... не любишь?

– А потом?

– А потом я убежала.

И ревела где-нибудь на пляже... Вот несчастная девочка, а он еще удивлялся, зачем Бенджамен изолирует иммигрантов. Вот за этим. Понятно, что он о ней подумал и что почувствовал... но какие Таиша выбрала интересные слова... "Нравилась", "не любишь". Интересно, что они для нее значат? Или она просто не знает менее литературных эквивалентов?

– Бедненькая, - посочувствовал Алистер, обнимая обиженную девушку поудобнее. Гиата, морщась расстроенно и обеспокоенно, гладила ее по плечам.

– Я тоже не понимаю, - пожаловалась она.
– Хотя у меня так было однажды.

– В Федерации другие обычаи, - попытался объяснить Алистер, подозревавший, что этого экскурса никто, кроме шпионов, не поймет.
– Женщины там не предлагают секс. А если предлагают, то они считаются непорядочными, и о них могут подумать, что они хотят денег за секс.