Привет, заяц

Я помотал головой. Он пролистнул страницы и озадаченно посмотрел на плотные блоки латинских букв.

— И что, всё-всё понимаешь?

— Обычно да, — я сказал негромко. — Иногда заглядываю в переводчик, если слово прям совсем мудрёное. Словарик всегда пополняется, сколько язык ни учи.

Он отдал мне книгу, я убрал её на место. Смотрю, а он уже с улыбкой разглядывает мои прибитые к стене мятые обгрызенные грамоты за всякие школьные олимпиады: по английскому, по русскому, по литературе. Бесполезные Русские медвежонки, Кенгуру, Бритиш Бульдоги и всякая другая чушь. И чего я вообще вывесил этот иконостас? Такая ведь ерунда это всё, нашёл чем гордиться.

— А это чего? — шепнул Витька и подошёл к столу.

Он увидел на столе ксерокопии моей анкеты для Стэнфорда и удивлённо нахмурился. Схватил их, начал разглядывать, бегал глазами по заполненным строчкам с ответами на всякие идиотские вопросы обо мне и моём жизненном опыте.

— Это что? — он спросил меня. — Тоже олимпиада какая-то?

Я подошёл к нему, аккуратно выхватил из рук бумажки и отложил их в сторонку.

— Да так, дурью маюсь, — я ответил ему. — Может, поступлю, может, нет. После программы обмена как-то, знаешь, поверил в себя, подумал, а вдруг? Мало ли.

— А, так ты уехать хочешь? И что, прямо уедешь? Насовсем?

— Да никуда я не уеду. Просто пробую свои силы, Вить. Забей.

— Ну смотри. Хочешь – уезжай. Мне то чего.

Он улыбнулся и продолжил осмотр моей комнаты. Так меня эта его последняя фраза задела.

Мне-то чего.

Действительно.

Витька бросил взгляд на зелёную фигурку тираннозавра у меня на полке над компьютером. Мама мне её подарила на Новый Год лет десять назад, чтобы угодить моей вопящей «купи, купи» душонке, истерзанной от любви к Парку Юрского Периода.

— Динозавры? — он спросил меня и осуждающе помотал головой. — Серьёзно? Тебе лет-то сколько?

Он по-турецки сел на ковёр и залез в мой ящик с кассетами под телевизором. Доставал оттуда всякие фильмы, мультики, разглядывал пёстрые коробки, лыбился. Видно было, что погружался в сладкие воспоминания из детства, терялся в пучине беззаботной юности где-то между Громокошками и Динозавриком Динком.

Залез в пыльные плёночные дебри поглубже, вытащил оттуда Лицо со шрамом и так обрадовался, прошептал:

— Вот это кино, да.

— Песни там хорошие.

— Не помню уже.

Я чуть прокашлялся и запел шёпотом:

— Пуш ит зу зэ лимит. Вок алонг зэ рэйзэрс эдж, донт лук бак, джаст кип ёр хэд, о юл би финишт.

— Нет, — он посмеялся и помотал головой. — Всё равно не помню.

— Плохо спел, значит.

— Нет. Хорошо спел. Пойдёт.

Его взгляд зацепился за блестящий пластиковый корпус старенькой сеги, весь покоцанный и заляпанный, с торчащими из него спутанными проводами тяжеленного блока питания. Витька взял в руки джойстик, на всю комнату аппетитно захрустел его глянцевыми кнопками и аккуратно пощупал подушечками пальцев вдавленные буквы А, B и C. Словил вспышки приятных детских воспоминаний.

И негромко так, еле слышно он произнёс своё искреннее:

— Вау…

Какая-то странная гордость брала за эту мою старую находку с блошиного рынка. Это ведь не дешёвая китайская реплика, а подлинная американская версия Sega Genesis.

Он пробежался пальцами по скромной стопке с игровыми картриджами, достал Мортал Комбат-3 — Ультимейт и замер. Коробка с костями и черепами на обложке воняла едким пластиком у него в руках.

Повернулся ко мне, посмотрел жалобными глазёнками и спросил, прямо как ребёнок:

— Давай сыграем, а?

Счёт времени с ним потеряли. Сидели и смачно трещали пластиковыми кнопками, я даже боялся, что мы бабушку с дедом разбудим. Комната наполнилась его восторженным шёпотом, когда его Джэкс отлупил моего Ночного Волка, пару раз даже чуть не крикнул во весь голос, но вовремя себя одёргивал.

Витька сидел в своём камуфляжном кителе весь сгорбленный прямо у выпуклого экрана старенького телевизора, а в глазах у него мерцали цветные картинки откуда-то из самых глубин его памяти. Играли своими пёстрыми пикселями на струнах его шестнадцатибитной души.

Я каждый его взволнованный вздох ловил, каждую его искреннюю улыбку, его оборачивания на меня и взгляд, будто бы на радостях спрашивающий, «ну ты видел, видел, да?»

Он отложил в сторонку потный джойстик и спросил меня:

— А помнишь, ещё была игра классная про Черепашек Ниндзя, тоже на сеге? Там ещё начинается всё в канализации.

Я посмеялся:

— Все игры про черепах с канализации начинаются.

— Ну ты понял, про какую я говорю, да? Там типа ещё на досках катались, корабль был. Уровень, где все боссы потом разом на тебя.

<