Проклятый, одинокий, дракон

– Дорогая, я рядом, - протянул Сольвино руку, и, крепко стиснув ладонь Айны, под крики глашатая повёл девушку в зал.

Почтительными поклонами они поприветствовали короля с королевой. Король был спокоен, равнодушен и даже расслаблен. Он вежливо кивнул. А королева хоть вся и светилась радостью и самодовольством, снизошла лишь до мимолётного взгляда в их сторону.

Сегодня, кроме помолвки принца с герцогиней де Лабранш, будет объявлено и решение короля возложить на голову своей жены корону, будет зачитан и его указ о новом порядке передачи власти. И королева уже чувствовала себя победительницей.

Король махнул рукой, разрешая принцу высказаться. И пока Сольвино произносил проникновенную речь о своём будущем браке и представлял невесту, Айна увидела Лотера, и тот был напряжён, как никогда.

Среди многолюдной толпы взгляд выхватил и Тьера де Риза. Возле герцога, как ни странно, стояла не Лорина де Одилон, а леди Грэсия, разговором с которой де Риз был увлечён больше, чем происходящим действом.

Под громкие аплодисменты, которыми закончился монолог Сольвино, гости потянулись высказать почтение королю, а затем и избраннице принца. И одним из первых к руке Айны склонился мессир Хьюго.

Несколько приятных слов и тёплая улыбка посла Гиацинтарии ободрили девушку. Она ощущала себя голой и в этом откровенном платье и, особенно чувствуя, как беззащитно обнажены её шрамы. Только принц, стоящий чуть позади Айны, словно прикрывая собой её спину, придавал ей уверенности. Но слышать похвалу и неподдельное восхищение этого кучерявого бородатого дядьки ей было особенно приятно, ведь больше в этом зале она никого не знала.

– Посол Астарии, - прошептал на ухо Сольвино.

– Как здоровье Её Величества?
– поинтересовался король у бледного, словно посыпанного мукой, астарца.
– Я слышал, Мартина подхватила лихорадку?

– К счастью, это было лишь лёгкое недомогание, - склонился в поклоне посол.

– Ах, да, о чём это я? Она же, как вечная стужа - вечно больна, - засмеялся довольный своей шуткой Эдгард Пятый, повернувшись к жене, и снова обратился к представителю другой державы.
– Передайте Её Величеству, что я буду рад её видеть. Конечно, как только она поправится.

Его раскатистый смех ещё звучал, когда белёсый, как мотылёк, посол склонился к руке Айны. А когда посол удалился вместе с Лотером, его место занял посол Урсии.

– Миледи, Его Высочество сделать хороший выбор. Из его уст это прозвучало с мягким акцентом, как «милеТи» и «кАЛОши выбоЛ».

– Вы очень добры, господин посол, - ответила ему Айна на урском, и его раскосые глаза удивлённо заморгали.

– Благородная женщина говорит на языке Страны Круглых Голов?
– перешёл на родной язык и посол. Именно так переводилось название УрСиЯ, где «круглые головы» (УрСи) означало «мудрецы».

– Совсем немного, - улыбнулась Айна.

– Моя царица быть в восхищении узнать насколько образована избранница Его Высочества, - перешёл посол на фритальский и, раскланявшись, уступил место следующему гостю.

– Его Высочество и сам быть в восхищении, - прошептал Айне Сольвино, передразнивая посла, когда очередной желающий поцеловать её руку удалился. И Айне было приятно, что наконец-то принц оценил в ней что-то помимо её «прелестей».

Может быть, девушке только показалось, но во всём том почтении, высказанном ей - всего лишь дочери южного герцога - читалось, что на неё возлагают надежды и члены совета короля, и представители сторонних держав. Хотя, ввиду своей неопытности, она ещё так плохо отличала лесть от почтения, что боялась даже думать об этом, чтобы не ошибиться.

Когда торжественная часть, посвящённая помолвке, была, наконец, закончена, заиграла музыка. И Сольвино пригласил Айну на танец.

Весёлый подвижный танец предусматривал смену кавалеров, и Айне повезло почувствовать в своей ладони и сильную руку Лотера, и даже горячие пальцы де Риза обняли её почти ласково. Видимо, предстоящее оглашение воли короля действовало на них так странно: Лотер хоть и не поскупился на комплименты, но большую часть танца просто молчал, играя желваками, а де Риз и вообще не произнёс ни единого лишнего слова. Ни шуточек, ни издёвок, ни даже насмешливого взгляда. Дежурная фраза: «Вы, как всегда, великолепны. Вам очень к лицу это платье», - вот и всё, чего Айна удостоилась от герцога.

«Ой, да не очень-то и хотелось, - хмыкнула мысленно Айна, когда безразличного де Риза сменил следующий кавалер. Почему-то было обидно, что герцог так равнодушен.
– Хотя, может, он, наконец, от меня отстанет».

А ещё девушка радовалась, что всем окружающим было плевать, что скрывают её распущенные волосы.

«С чего я решила, что все начнут показывать на меня пальцами?
– следила она взглядом за Лотером. С другими девушками он показался ей более улыбчивым.
– Определённо, мне пора избавляться от этой мании величия».

Танец закончился. Сольвино, следящий за Айной, как коршун за добычей, тут же отвёл её в сторонку.

– Ты не поверишь, я ревную, - шепнул ей на ухо принц.
– Все эти чужие руки, что прикасаются к тебе, меня исключительно нервируют.

– Ваше Высочество, - улыбнулась девушка.
– Вы же сами просили откровенное платье.

– Я погорячился, - он выдохнул девушке в шею, а затем с тихим, но таким красноречивым стоном вдохнул запах её кожи.
– Теперь я понимаю, ты слишком хороша в нём. Не желаю, чтобы кто-то, кроме меня, на тебя даже смотрел.

Айна хотела ответить, что она даже не возражает, но со своего трона поднялся король, и все замолчали.

– Я благодарю всех, кто явился выразить почтение моему сыну и его избраннице. Надеюсь, они не передумают до свадьбы, - усмехнулся Эдгард Пятый.
– Молодёжь нынче так непостоянна.

Несмотря на свой назидательный тон, короткая речь короля вызвала в притихшем зале даже улыбки.

– У меня тоже есть, что сказать всем собравшимся, своим подданным и представителям дружественных держав, - он махнул рукой канцлеру, тот выступил на первый план, и пока разворачивал бумагу, король снова занял своё место на троне.

– Его Величество король Фриталии, - начал зачитывать документ этот серьёзный лысеющий дядька, но Айна отвлеклась, наконец-то увидев в зале Лорину. Она осторожно протиснулась между присутствующими к Лотеру. Герцог де Одилон выслушал её, склонив голову. Айна даже обрадовалась, когда он улыбнулся.

Зал не взорвался аплодисментами по окончании чтения документа, скорее наоборот, все испуганно, в недоумении притихли. И в этой гробовой тишине поднялась со своего места Генриетта.

– Это большая честь и ответственность...
– сверкала она белоснежными зубами, и улыбка её была скорее похожа на звериный оскал, ведь королева растягивала только губы, глаза её оставались злыми и холодными.