Проклятый, одинокий, дракон

Кольцо село точно по размеру, скользнув в её пальцах от гладкого розового ногтя вверх. Тонкий узор, который она сразу не заметила, отвлёк Айну, но раскрытая ладонь уже ждала её руку. И девушка вложила её без страха и сомнений. И на её пальце тоже заблестела в металле тонкая вязь.

– Первый супружеский поцелуй, - объявил священник.

И только когда высокие голоса снова запели, Айна поняла, как до этого было тихо. И снова песня взволновала её слух, а руки, спокойные, сильные, уверенные, которые уже ей так нравилась, потянулись к ней. Пальцы скользнули по подбородку, бережно приподнимая голову девушки. И в том момент, когда Айна могла бы ЕГО увидеть, она закрыла глаза.

Его губы влажные и тёплые. Их прикосновение нежное и невесомое. Их вкус - пьянящий и сладковатый, как молодое вино, как предвкушение счастья. И его хотелось распробовать. И ОН дарил ей такую возможность. Увлекая всё дальше, погружая всё глубже, открывая ей новый мир чувственного наслаждения до головокружения, до мурашек, до тянущей томительной боли где-то внизу живота.

Карету качнуло, и Айна проснулась. Сердце всё ещё радостно замирало в груди, губы невольно улыбались, и не хотелось открывать глаза. Какой волшебный сон!

Но надо было выяснить, куда она едет. Пока это был единственный вопрос, что возник у девушки в голове.

Она приоткрыла глаза. На окнах экипажа покачивались плотные шторки. За ними светило солнце. Но не ослепительное полуденное, а неяркое красноватое закатное.

Айна поднялась и, отдёрнув шторку, выглянула наружу.

Насколько видел глаз, перед ней расстилалось розовое море. Лёгкий ветерок гнал по нему сиреневые, фиолетовые, лиловые волны, огибая сереющие валуны и принося в открытое окно пьянящий насыщенный запах цветущего вереска. Эта картина была настолько нереальной и настолько красивой, что Айна подумала, что это всё ещё продолжение её сказочного сна.

Она потёрла руками глаза, убеждаясь, что уже проснулась. Пальцы привычно потянулись к острым граням камня в кольце, но наткнулись на гладкую полоску металла.

Ничего не понимая, Айна разглядывала замысловатый узор, нанесённый на поверхность жёлтого металла, и в очередной раз ощущение продолжения затянувшегося сна заставило её разволноваться.

Впереди у кареты окошко отсутствовало, а в боковые - девушке ничего, кроме цветущего вереска, не было видно. Попрыгав от окна к окну, как птичка в клетке, Айна постучала в стену.

– Прррру!
– громко крикнул возница, и экипаж почти немедленно остановился.
– Ваш Сиятельство, леди очнулись!

Айна ещё воевала с замком, пытаясь самостоятельно открыть дверь кареты, когда одним резким движением, её распахнули снаружи.

– Де Риз?!
– уставилась Айна на кавалера, предложившего ей руку.

И только приподнимая подол, чтобы выйти, обратила внимание, что она всё ещё в том платье, которое... И дальше память понеслась скачками, лавиной обрушивая на девушку всё, что произошло: помолвка, признание Лотера, архиепископ, пари, принц, королева... королева... обвинение... окно...

– Миледи, - вывел её из задумчивости голос герцога.

– Тьер, где мы?
– забирая руку, спотыкаясь, как пьяная, девушка шла, оглядываясь по сторонам.

– Подъезжаем к моему замку, - показал де Риз за спину, и Айна увидела Энсийские горы, выступающие тёмной неприступной стеной.

– Но зачем?
– её взгляд упёрся в напряжённое серьёзное лицо герцога.

– Я бы спросил «почему?». Потому, что вы - моя жена, - и его спокойный голос никак не вязался с тем ошеломлением, которое Айна никак не могла выразить словами.

– Жена?!
– она посмотрела на свою руку, потом схватила и подняла его правую ладонь. На его пальце красовалось такое же кольцо.
– Так это был не сон?

Теперь она всматривалась в непроницаемое лицо герцога, надеясь, что он сейчас усмехнётся, а ещё лучше, рассмеётся и, наконец, скажет, что это была шутка.

Но сердце отсчитывало удары, а де Риз молчал. Смотрел на неё равнодушно и жутко, и молчал.

Айна отпустила его руку, и если бы Тьер не подхватил её, то упала бы прямо в дорожную грязь. Мозг отказывался принять эту реальность, и больше всего Айна хотела сейчас именно спасительного обморока. Но даже в этом ей было отказано.

– Милорд, за нами погоня, - услышала Айна слова возницы, и голос его показался ей знакомым.

– Вижу, Мишо. Чёрт!
– выругался герцог.
– Совсем чуть-чуть не успели.

Он поднял девушку на руки и занёс обратно в карету.

– Сидите тихо, и не высовывайтесь, - были его последние слова, перед тем как дверь кареты захлопнулась.

Конский топот. Гвардейцы короля. Один спешился, отдал честь.

– Милорд, у меня бумага, предписывающая арестовать миледи де Лабранш и доставить в королевскую тюрьму, - в щёлку, из которой подглядывала Айна за происходящим, она видела, как де Ризу протянули свёрток.
– К вам у нас претензий нет, поэтому прошу не мешать исполнению приказа.

– Хм, какая неудачная формулировка, - вернул герцог бумагу.
– Вынужден вас огорчить, капитан. Миледи де Лабранш теперь носит титул герцогиня де Риз и является моей женой, о чём у меня тоже есть соответствующая бумага, подписанная преподобным Еллием, настоятелем храма Антонии Праведной.

Тьер полез в сумку, висящую у него на боку, и вручил документ гвардейцу.

– Поэтому все претензии, которые могут быть выдвинуты герцогине де Риз, теперь возможно решать только со мной, - герцог отказался от протянутой ему назад бумаги.
– Передайте этот документ Его Величеству, по чьему приказу вы проделали столь долгий и трудный путь. Кроме того, поскольку обвинение в распутстве не может быть предъявлено миледи никем, кроме её мужа, теперь оно просто безосновательно. А обвинения в богомерзких деяниях могут быть предъявлены либо лично богом, - де Риз улыбнулся, и вызвал улыбку даже на лице строгого капитана, - в крайнем случае, видимо, его наместником на земле, но никак не Его Величеством. Поэтому и этот пункт обвинения в вашей бумаге не обоснован. Другие претензии к бывшей леди де Лабранш у Его Величества имеются?

– Нет, Ваше Сиятельство, - отчеканил офицер.

– Тогда не смею вас больше задерживать, - откланялся де Риз, но тревожный взгляд, которым он скользнул по шторкам, за которыми пряталась Айна, не предвещал ничего хорошего.

Офицер вроде раскланялся, и даже запрыгнул на коня, когда из задних рядов кто-то выкрикнул:

– Скон, да что ты его слушаешь! Хватай девку, да поехали. Был приказ доставить её живой или мёртвой. Королева как знала, что толку с вас, королевских псов, не будет.

– Твою мать!
– одними губами выругался Тьер.
– Чёртовы наёмники!

Раздал звон оружия и топот копыт - карету окружили со всех сторон.

– Простите, милорд. Такой приказ действительно был, - и офицер, сидящий перед герцогом на коне, тоже выхватил шпагу.
– Прошу не оказывать сопротивления.

Де Риз поднял руки, показывая, что не намерен сопротивляться. А дверь в карету уже открылась.

– Прошу, деточка, - криво улыбнулся тот, чей голос Айна до этого только слышала. Небритое, обезображенное шрамом лицо не сулило ничего хорошего.