Проклятый, одинокий, дракон

«Зачем, как душная перина,

Ты так навязчива, ...?

Летишь как мотылёк к огню,

А я люблю её одну».

И совсем уж мелко, на полях, тоже трижды исправлено:

«За что такую злую тайну

Скрывает твоё имя, ...?»

– Айна?!
– произнесла вслух девушка, и на звук её голоса в открытую дверь заглянула служанка.

– Может, пойдём от греха подальше, миледичка?
– сложила жалобным домиком брови Николетта.
– Его Сиятельство может вернуться в любую минуту, мы и не заметим. Не любит он этого, чтобы без спросу. Ох, как не любит!

– Сейчас, сейчас, - отмахнулась девушка, и всё же заглянула в спальню.

Наглухо задёрнутые плотные шторы совсем не пропускают свет. На большой кровати с пологом, покрывало убрано лишь с одной стороны. Одна смятая подушка. Угол откинутого одеяла.

Айна замерла, словно зачарованная, перед этой невидимой стороной жизни скрытного герцога. И от вида смятой простыни, сохранившей контуры его сильного тела, заныло где-то в животе. И вспомнился его поцелуй. Нет, не тот, когда он тискал Лорину. Айна скривилась от этого воспоминания. А тот, в церкви, когда она не знала, что это был именно он.

– Миледи Айна, - громким шёпотом позвала её Николетта снова.

– Иду, иду, - проворчала девушка, и напоследок погладила холодную подушку.

– Миледи, я же совсем забыла, - оправдывалась горничная, когда Айна плотно закрыла дверь комнаты.
– Граф де Вонн звал вас на конюшню. Там у Маренго три дня назад жеребёнок родился. Их сегодня выпустили из денника первый раз на прогулку.

– Так что же ты молчала, балда?
– припустила Айна по лестнице бегом.

Полная горничная едва поспевала за ней по двору.

– Скажи, - повернулась к девушке на ходу Айна.
– Ты сказала, что Лорина де Одилон часто навещала Его Сиятельство?

– Так их имение, если напрямки, совсем рядом, - махнула девушка рукой, догоняя хозяйку.
– Это же все земли покойной матушки Его Сиятельства. А замок Одилона в аккурат за ними. Теперь-то все эти пустоши им и принадлежат. Вот она как в своё имение наведается, так к Его Сиятельству и приезжала.

И Айна не знала, какой сделать из этого вывод. Только тот, что отсюда до Одилонов рукой подать.

К конюшне они успели в самый последний момент. Конюх уже собирался уводить переступающего тонкими ножками жеребёнка.

– Какой красавец, - любовался граф новорожденным, и дал отмашку обождать, обрадовавшись Айне.
– Сын нашего Барри. А Маренго подарила герцогу царица Урсии. Очень редкого окраса кобыла.

Айна не разбиралась в породах лошадей, но такого цвета никогда не видела. Чёрная, с синим отливом, гладкая шерсть лошади красиво блестела на солнце, а снежно-белая грива развевалась, когда красавица промчалась мимо них по загону.

У жеребёнка тоже шерсть была чёрной, а грива белой, но кроме этого на лбу ещё белела отметина в форме звезды.

– Не знаю, как его назвать, - задумчиво скрестил на груди руки граф.

– Может, Айри, - предложила Айна, глядя как чутко прядает ушками жеребёнок.

– Айри?
– переспросил граф.

– Да, или Айрик, - кивнула девушка.
– С древне-синайского это значит «Меченный звездой» или «Избранный звёздами». Ну, можно ещё перевести как «предназначенный звёздам», но этот перевод хуже, мне кажется, - глядя как удивлённо сморит на неё граф, предложила девушка третий вариант и улыбнулась.
– Я точно знаю. Моё имя тоже начинается на «ай».

– Значит, ты «меченная огнём», «избранная» или «предназначенная огненному», - так и не сводил с неё глаз граф, совсем забыв про детёныша лошади.

– Нет, - засмеялась Айна.
– «Огненному» было бы «най». Ай Най.

– А разве отдельным словом читается не одинаково?
– опустил глаза граф, а потом снова посмотрел на Айну, улыбнулся, но с грустью и повернулся к загону.
– Значит, Айрик? А мне нравится!

Он дал команду конюху, что прогулка окончена. Но Айна уже не обращала внимания, как холёную лошадь заводили в стойло. Ей до зуда в ладонях хотелось заглянуть в ту книжку, что подарил ей де Риз и убедиться, что де Вонн не прав.

А в голове звучало:

Не предначертанное свыше

На сердце выжжено оно.

Глава 28

После обеда с графом Айна до вечера просидела в библиотеке.

Наверное, это была самая чистая комната в замке, а ещё очень удобная. Стоял большой стол, где ловко помещались крупные книги. Изголовьем к окну прижалась банкетка со спинкой и подушками, где можно было разместиться, вытянув ноги. Было здесь и два больших кресла. Как говорится, читай - не хочу.

Но самое главное, конечно, это - шкафы с книгами, настолько высокие, что рядом с ними Айна нашла даже устойчивую лестницу, по которой можно было добраться до верхних рядов. Для девушки, обожающей книги, это оказался настоящий рай.

Скользя пальцами по корешкам, она хотела прочитать все. Но Айна не забыла зачем сюда пришла. Книга «Древне-синайские руны» легла в её руки первой. Правда, в итоге девушка прижимала к груди целую стопку книг, и, выбрав кресло, которое показалось ей самым удобным, залезла в него с ногами и решила пролистать все.

Только когда солнце стало садиться и отбрасывать на пол косые тени, Айна оторвалась от своего увлекательного занятия. Немного размять ноги, поужинать, а потом вернуться к книгам - таков был её план.

Да, в руны она заглянула в первую очередь. Граф де Вонн был абсолютно прав: мало того, что сочетание «Ай На» можно было прочитать как «предназначенная огненному», но «На» ещё читалось и как «огнедышащий». И Айна, выписывая на листок разные варианты, обнаружила и ещё несколько версий. «Меченая огнедышащим» и «Предначертанная огнедышащему» заставили её даже не на шутку взволноваться.

Конечно, многое Айна уже забыла из древне-синайского, многое настойчиво требовало вернуться к этой книге повторно и основательно освежить свои знания, раз даже трактовки тех рун, в которых Айна была так уверена, и то не ограничились тремя словами. Тем более, это издание было намного полнее и удобнее того, по которому училась она. Но Айна захлопнула книгу, оставив в ней свою закладку, и решила вернуться к ней позднее.

Спускаясь во двор, Айна вспоминала, как дали ей её имя.

Мама упоминала, что гадалка, которая выбрала его родителям, называла несколько значений. Но после того, как в пять лет с дочерью случилось несчастье, прочно закрепилось только одно - «меченная огнём». Отец же, расстроенный и винивший во всём себя, говорил, что вообще был против посещения этой гадалки. Но мама настояла, а женщина семь раз трясла кости с рунами, но все семь раз выпадали только две «Ай» и «На». С древним языком мама, свято верившая во все эти сказки, решила не спорить. Но Айна никогда не винила в своих несчастьях никого из родителей. Потому, что считала всё это всего лишь глупым суеверием и нелепым совпадением. Сегодня она первый раз в этом засомневалась.