Пророчество ведьм или тайна одной татуировки

В конце осени, когда строительство близилось к завершению, в имение для разбирательства прибыл чиновник особых поручений Алферов. Лопатинский попытался убедить его в том, что строит памятник жене и сыну: «Я хочу перенести в него бюсты умерших предков. Вы же видите, что стройка рядом с родовым кладбищем… Неужели молиться за любимых – преступление?» Чиновник сочувственно кивал, но по возвращении все же написал губернатору донос. Спустя полгода для усмирения вольнодумного помещика в Сарью направили генерал-майора Какушкина. Тот осмотрелся и составил просто шедевральный рапорт: у Лопатинского не все в порядке с головой.

На какое-то время его оставили в покое, но через пару лет костел все же освятили в Воскресенскую церковь…

Возможно именно это и помешало некроманту Лопатинскому провести ритуал воскрешения жены и сына. Богослужения православным чином в церкви продолжались вплоть до 30-х годов прошлого века, а затем церковь закрыли. Но настоящие унижения святыня претерпела во времена Советской власти.

Однако, вернемся к проклятью Лопатинского. Всю свою жизнь не оставлял он попыток воскресить жену. Ритуалов провел не менее тысячи, дошел до человеческих жертвоприношений, но все без толку. От неудачных попыток с годами совсем свихнулся и с головой ушел в черную магию. Где-то в Вильне раздобыл он древний свиток с сильнейшим некромантическим заклятием, но для правильного его исполнения и жертва была нужна не простая – новорожденный младенец, родной по крови. Сам Игнат жениться больше не хотел, да и вряд ли нашлась бы женщина, способная добровольно возлечь на ложе со старым колдуном и родить от него дитя. Поэтому внимание его обратилось к уже взрослой дочери Софье, третьему его ребенку, по вине которой, как считал Игнат, умерла его жена.

Задумал чародей женить свою дочь, а после рожденья первенца, выкрасть младенца и использовать его в своих черных целях. Но прознал о его планах старший сын Иван. Отца он боялся пуще смерти и несколько лет молча хранил черную тайну, которая постепенно выедала его душу изнутри. А время шло, Софья вышла замуж и вскоре забеременела. Иван совсем извелся, глядя на счастливую сестру. В конечном итоге, не выдержал и все ей рассказал.

В полночь перед рождеством, вдвоем с Софьей, они убили своего отца на ступенях храма прадедовым серебряным клинком, специально взятым для таких целей из коллекции магических артефактов. А напоследок дочь его прокляла, сказав, что не будет ему покоя ни на том, ни на этом свете, будет вечно жить на ступеньках храма, не имея возможность войти, пока не найдет ту, что добровольно станет ему женой вместо давно погибшей матери.

Так Игнат Лопатинский превратился в проклятого ератника, а его душа теперь навечно прикована к ступеням, построенного им храма.

Глава 35

Возвращались к машине в молчании. Нину поразила история ератника Игната, который остался навсегда влачить свое призрачье существование на ступенях некогда построенной им церкви. Жуткая история отбила у Нины всякое желание дальнейшего осмотра достопримечательностей Верхнедвинска и его окрестностей.

Напоследок Копша подарил ей маленькое ручное зеркальце из своих кладовых запасов. Хотел сначала выменять его на бабушкино сапфировое колечко. Торговался до слез, но, когда понял, что Нина непреклонна и расставаться с колечком не желает ни при каких обстоятельствах, сдался и зеркальце просто подарил. Конечно же сказал, что зеркальце волшебное, но пояснять ничего не стал, нырнул под корни векового тополя и исчез, даже не попрощавшись. Варган покрутил зеркальце в руках, сказал, что данный артефакт ему не знаком и вернул девушке. Нина рассмотрела аксессуар со всех сторон: зеркальце как зеркальце, в желтой металлической оправе с резной ручкой, но в целом совсем обычное, выглядит как дешевый сувенир с али экспресс. Девушка засунула его в рюкзак и выбросила из головы.

По дороге в гостиницу Варган то и дело обеспокоенно поглядывал на небо. Такое чистое и голубое утром, к вечеру оно постепенно начинало хмуриться, солнце уже не светило так бесстыдно на голом небе, а то и дело пряталось за облаками. С запада горизонт и вовсе наливался какой-то чернильной темнотой.

– Похоже, собирается гроза, – сказал Варган.

– И что такого? Грозы в мае не редкость, – простодушно ответила Нина.

– Грозы не редкость, но вот комфорта для проведения ночного ритуала они нам явно не добавят. А возможно, и вовсе сорвут все планы нафиг.

– Ах точно! – вспомнила девушка планы на вечер. – Еще ж и ритуал. Если честно никакого желания нет. А отменить нельзя? Я так устала за сегодня. Столько впечатлений и не все приятные…

– Отменить нельзя, Нина. Хотя я спрошу конечно у Анчута, но думаю, что он уже вовсю начал подготовку.

– Подготовку? Все так серьезно?

– Конечно. Серьезная ворожба, да еще с вызовом существ из мертвого царства, с бухты-барахты не делается. Хочешь серьезный результат, будь добр провести серьезную подготовку и сил выложить не мало. Но все это, Нина, не твои проблемы. Ты, кстати, карты Анчуту отдала? Интересно посмотреть, что там за чудо такое, Анчут только что слюной не брызгал, когда о них рассказывал.

Нина смутилась. Ей до сих пор было неловко вспоминать о том происшествии в библиотеке. Умом она понимала, что никакого злого умысла на воровство у нее не было, а значит, и чувства вины быть не должно. Но совесть время от времени немного подзуживала, что карты она не вернула, а забрала с собой и собирается использовать в личных целях. Верну сразу же когда вернусь, ничего с ними не случится – в очередной раз отмахнулась от неприятных мыслей Нина.

– Карту Анчуту забрал только одну – ту на которой собаки изображены, он сказал, ему другие без надобности. Остальные у меня в чемодане в гостинице. Как вернемся, напомни мне, я покажу.

Вернувшись про карты, они не вспомнили. По дороге заехали пообедать в единственный в Верхнедвинске ресторан, впрочем, оказавшийся вполне приличным. А после плотного обеда разошлись по комнатам отдыхать. Варган сказал, что позвонит ей, когда нужно будет выходить.

Глава 36

К реке поехали на машине Варгана. Анчут так за весь день ни разу и не объявился. Где он был и что делал – Нина не представляла. На улице темнело. На одной половине неба начинали зажигаться светлячки звезд. На вторую – черным одеялом наползала грозовая туча. Воздух сгустился, стал душным, не ощущалось даже малейшего намека на ветерок. Нина была уверена, что гроза – это всего лишь вопрос времени. На душе ее было неспокойно от близкой непогоды и неизвестности. Присутствие в машине Варгана немного успокаивало, по радио звучал какой-то бессмысленный навязчивый современный хит, Нина попросила выключить.

Машину поставили возле моста на обочине, где и в прошлый раз. По тропинке пешком пошли на берег в место, где соединялись две реки. Там земля как будто врезалась в воду треугольной пикой. На песке на корточках спиной к воде сидел Анчут и пытался разжечь костер. Дров он наносил немало, но, так как ветки собирал в основном на берегу, для костра они оказались сыроваты. Клочки бумаги быстро разгорались, но также быстро гасли, не успевая увлечь за собой в огонь щепки побольше.

Варган подошел к Анчуту, остановился, какое-то время смотрел на его бесплодные попытки и не выдержал:

– Что происходит? Что ты делаешь? Ты костер нормально разжечь не можешь или это специальные условия какие-то, что обязательно спичками нужно пользоваться?

– Ты еще скажи трением! Спичками совсем не обязательно, просто я последние полчаса на мелководье мальков ловил. У меня пальцы совсем занемели от холодной воды, даже слабого заклятья не выходит... Да помоги ты, чего смотришь, вишь не получается у товарища! – раздраженно ответил Анчут.

Варган пристально смотрел на сложенные шалашиком ветки. Потом вытянул над ними руку, что-то пробормотал себе под нос, сделал замысловатый жест пальцами – дрова зашипели, от них повалил пар, а через несколько секунд ветки вспыхнули веселым трескучим пламенем.