Пророчество ведьм или тайна одной татуировки

Нина наблюдала за ним с любопытством, но уже без удивления.

– Какой полезный в походе навык. А меня так научишь? – спросила она Варгана насмешливо.

– Может быть научу, а может сама научишься. Некоторых учить – только портить, – непонятно ответил он.

Анчут суетился возле костра, доставая из пакета и раскладывая на песке: мертвую неощипанную курицу со свернутой на бок головой, тушку кролика без признаков жизни и целлофановый пакет с мелкими рыбешками. Рыбки были еще живы, по крайней мере, некоторые из них трепыхались в мокром мешке.

Нину от этого натюрморта замутило. Она отвернулась и сделала несколько шагов назад.

– Что это такое? Для чего это? – наморщила она нос.

– Это жертвы мертвым богам. Птица, рыба, зверь – иначе и слушать нас не станут, не то что врата отворять. С курицей и кроликом проблем в городе нет, а вот свежая рыба оказалась в дефиците. Даром что на реке стоят. Пришлось самому в воде мальков пакетом ловить. Замерз как цуцык и вымок весь, – пожаловался он молодым людям.

– Жертвоприношение что ли? Варварство какое… я думала эти методы давно в прошлом.

– В прошлом? – Анчут хмыкнул. – Да и не варварство это, а наоборот – вежливость и хороший тон. Ты ж вот, например, в гости к людям с пустыми руками не ходишь. Так и тут, если хочешь, чего у богов попросить или спросить – готовь подарочек.

– Да тут как раз очень к месту поговорка «Важен не подарок, важно внимание» – вступил в разговор Варган. – Какому-нибудь богу вроде как и нафиг не сдался твой мертвый козел, а все равно приятно.

Нина засмеялась:

– Ну хорошо, а почему именно куры, кролики?

– Потому что они в сегодняшних условиях наиболее легко доступны, – ответил Анчут – Хотя с козлом было бы эффектнее конечно.

– А человеческие жертвы практикуют?

– Все практикуют, Нина, вопрос только в этических нормах и важности поставленной цели для просителя.

Нина задумалась и замолчала, глядя в огонь. Внезапно поднявшийся ветер разгонял духоту и помогал костру разгораться все сильнее. Нина поплотнее запахнула куртку и с тревогой посмотрела на небо. Никаких звезд не было уже и в помине, все небо заволокло темными тучами. Анчут с Варганом суетились вокруг костра занятые какими-то непонятными для Нины манипуляциями. Анчут тоже поглядывал на небо и озабоченно цокал языком.

В конечном итоге минут через пятнадцать-двадцать все было готово. Анчут попросил Нину отойти подальше от костра, но не выходить за пределы круга, который он очертил на земле на границе исходящего от костра света. Огонь разгорелся уже в полную силу, хорошо освещая стоявшего перед ним в полный рост Варгана, но делал темноту вокруг почти непроглядной. Луны не было, поэтому костер оставался единственным источником света.

Варган начал бормотать какие-то слова на непонятном для Нины языке. Сначала довольно тихо, почти не различимо, но постепенно его голос набирал силу. Незнакомые слова звучали раскатисто, в каком-то неуловимом ритме. Этот ритм завораживал Нину, медленно погружая в транс. Она даже начала немного раскачиваться в такт, не отрывая глаз от пламени костра, которое как будто танцевало под ритм Вагановых слов. Через какое-то время Анчут сделал несколько кругов вокруг костра, медленным раскачивающимся шагом, потом наклонился к траве и начал по очереди кидать в костер сначала курицу, потом кролика, потом одну за другой рыбешек. Каждый раз жертва вспыхивала в костре, рассыпалась искрами наподобие тех, которые бывают от бенгальских огней и исчезала, прогорая дотла буквально за несколько секунд.

Когда жертвы были принесены, Анчут кинул в пламя костра игральную карту – двойку пик. Изображение собак, в том виде, какими они были изображены на карте, появилось над костром и начало увеличиваться в размерах, одновременно становясь трехмерным. Картинка стала похожа на голограмму или лазерную проекцию. От страха и восторга у Нины перехватило дыхание.

Когда собаки были величиной уже метра в два-три. Варган запрокинул голову и крикнул:

– Ставры! Гавры! Гам! Взываю к вам!!!

Время шло ничего не происходило. Потом вдруг небо пронзила молния, еще через несколько секунд раздался гром. Прошла еще минута, сверху начали капать крупные капли дождя. Начиналась гроза.

– Здесь нет собак, не старайтесь, – раздался насмешливый мужской голос откуда-то со стороны реки и что-то с силой плеснуло по воде.

Изображение собак исчезло, пламя костра стало заметно ниже. Нина пыталась рассмотреть, что происходит на реке, но было уже совсем темно, да и начинающийся дождь не добавлял видимости.

Глава 37

– Варган сделал несколько шагов к берегу.

– Кто здесь? – крикнул он. – И откуда ты знаешь, что собак здесь нет?

На реке явственно слышался громкий плеск и насмешливый голос продолжил:

– Ну если б они были, то они обязательно явились бы на зов, если все сделать правильно. А вы все сделали правильно. Насколько я могу судить. Мы тут за вашими приготовлениями со вчерашнего дня наблюдаем.

– Так, а почему раньше не сказал, если со вчерашнего дня в курсе наших планов? – сделал еще шаг к берегу Варган.

– Никогда не любил лезть в чужие дела и давать непрошенных советов. Ну и развлечение какое-никакое, у нас тут в глуши не часто новые гости появляются. Да, девочки?

Вода в реке забурлила. На поверхности начали появляться человеческие силуэты, послышался плеск и женские голоса.

– Варган, осторожно, это мавки! – крикнул Анчут.

– Да я вижу, что мавки! Еще и так много… Доброй ночи, девушки! Мы с друзьями были очень рады развлечь вас небольшим представлением. А кто это с вами, неужели сам Мавкун пожаловал? Вот так встреча, всегда хотел познакомиться.

Из воды послышался мелодичный женский смех, зазвучала негромкая музыка. Как будто кто-то играл на лютне или цимбалах. В плеск воды вплеталась негромкая женская песня. Через какое-то время, когда песню подхватило несколько голосов и она зазвучала громче, Нина стала различать слова:

Будь отец мой не прощен, не прощен,

Раз я умер не крещен, не крещен!

Нине стало страшно. Она сделал несколько шагов к начинающему затухать костру и взяла Анчута за руку.

– Анчут, это кто такие? – шепотом спросила она у беса.

– Это мавки. Конкретно эти – мавки-русалки. Живут в воде, но могут и на берег выходить. Злобные тетки, несмотря на прелестный вид. Людей потопили уйму и каждый новый утопленник им в радость. Заговаривают, зазывают, силой затягивают и мужчин, и женщин, и детей – ничем не гнушаются. На ощупь ледяные и осклизлые, бр-р, терпеть их не могу.

– А Мавкун – это кто? – все также шепотом продолжила расспросы Нина.

– Умерший до крещения мальчик, который становится после смерти главным над русалками – мавками. Тот еще упырь, между прочим. Доводилось несколько раз с ним встречаться, еле ноги унес. Они не так уж часто показываются, но у нас сегодня тут все факторы сложились: полночь, гроза, большая вода, заклинание призыва мертвых. Вот они и слетелись как мухи на варенье. Вполне ожидаемо, только я старый дурень почему-то это не предвидел, хотя должен был.