Птичка по имени Авелин

– Ты живая, – повторяла я, как заведенная. – Живая!

– Так, отставить сопли, – скомандовала женщина в чёрном. – Встала быстро, я на тебя посмотрю!

Я послушно опустила ноги на пол.

Ада обошла меня кругом, потрогала волосы, провела пальцем по плечу и заключила:

– У тебя все в порядке. Ты полностью оправилась от этой скверной истории. И, учитывая, как ты хороша, у тебя отличный любовник.

Я покраснела, совсем отвыкнув от бесцеремонности этой маленькой птички, но возражать не стала, только пожала плечами и попросила:

– Расскажи о себе. Последнее, что я слышала – что ты родила дочку.

– Да, и это меня спасло, – закивала Ада. – Меня не тронули. Шантора убили, ты знаешь. А я показалась Люциусу совершенной дурочкой. К тому же два последних года я сидела в замке сначала беременная, потом с младенцем. Мне удалось убедить… их, что я совершенно не в курсе дел мужа. Вообще Шантор молодец. Он умер в бою, как мужчина. Его не пытали, не мучили, – женщина на мгновение закусила губу, и мне показалось, что она выглядит на все свои годы. Сколько ей? Почти сорок. – Мне даже позволили его похоронить в семейном склепе...

– А дочь?

– А дочь я увезла. Далеко... на Острова. Не хочу, чтобы Люциус сделал её разменной монетой. Замок наш отобрали, отдали барону Регнару. Но мне милостиво оставили дом в столице. Конечно, я там и не показываюсь. Живу у друзей... у любовников.

– А где Хлоя?

– При дворе. Недавно вышла замуж за одного из генералов Люциуса. Она молодец, сильная. Крепко держит нового мужа за яйца. Благодаря ей много наших успело сбежать.

Я кивнула, удивляясь про себя. Хлоя всегда казалась мне нежной и трепетной фиалкой, а Ада – смелой и сильной. Но вышло так, что Ада скрывается, а Хлоя – в столице.

Подруга прогнала служанку и помогла мне надеть тяжелое черное бархатное платье – я так понимаю, это был один из бывших нарядов Хлои. Мы с ней были одного роста и сложения.

Ада тоже была в чёрном, явно нося траур по супругу. Ей шёл этот цвет, впрочем, как и любой другой. Несмотря на свою браваду, выглядела она неважно. Исхудала, побледнела. Под глазами круги и белая прядь в чёрных кудрях. Зная Аду – волосы она не красила специально, подчеркивая то, что она такая же пострадавшая, как и мы все здесь.

До этого момента всё происходящее было для меня игрой, приключением, из которого я могла в любой момент выйти. Но сейчас я вдруг поняла, что для других это не так. Восстановление справедливости вдруг обрело плоть и кровь – и настоящим символом здесь была не я, а Ада – эта маленькая сильная женщина, потерявшая всё, кроме своего мужества. У меня есть семья и любимый мужчина, который поддерживает меня в любой ситуации. Есть несколько дорог. У нее не осталось ничего.

Мы спускаемся с бывшей герцогиней Шантор в общий зал, где уже накрыт большой стол. Слуги торопливо вносят новые и новые блюда. Что ж, голода здесь нет, и это уже прекрасно. Первым делом я ищу глазами Хиро: вот он у окна, о чем-то беседует со своим земляком, мужчиной в таком же чёрном кимоно и длинными волосами, стянутыми в узел на затылке. На миг мы встречаемся глазами. Мне кажется, что я ощущаю его поддержку.

Место по левую руку от принца Вазилевса пустует. Его высочество поднимается и идёт прямо ко мне. Я хватаю Аду за руку, склоняюсь к её уху и хихикаю, всем своим видом показывая, что мы с ней вместе. Его высочество не дурак, он подходит ко мне и просит предоставить подругу.

– Герцогиня Шантор, – хлопаю ресницами я.

– Вдова Шантора? – уточняет Вазилевс мрачно. – Ваш муж – герой. Я счастлив приветствовать вас здесь, в моих рядах. Позвольте проводить вас к столу.

Ада бросает на меня растерянный взгляд. Поведение принца очень благородно, но место рядом с ним только одно. Вазилевс пристально смотрит на меня, а я улыбаюсь. Всё верно. Я никуда не денусь, а она – новое лицо, новая союзница. И, насколько я ее знаю, очень полезная союзница. Уверена, Вазилевсу и Аде найдётся, о чем поговорить. Жаль только, что принцу едва за тридцать, а Аде почти сорок. Соблазнит она его легко, но долго рядом с ним не продержится.

Морозный осенний день радовал высоким бледно-голубым небом и рыжим солнцем. Для меня нашли плащ – толстый, длинный, с тёплой подкладкой и большим капюшоном. Плащ был такой же рыжий, как опавшие листья, как ветки деревьев, сверкающие на солнце, как мех лисицы, которых в этих местах было видимо-невидимо. Я дожидалась отъезда во дворе. Замок и его обитатели успели надоесть мне до чёртиков. Хотелось куда-то мчаться, тем более, что погода как никогда располагала к путешествию. Уже выпал первый снег, а значит – минимум неделю будет стоять ясная морозная погода. Во дворе меня нашла Ада – в чёрном бархатном плаще того же покроя, как у меня. Мы постояли рядом, обсудили погоду, порадовались разумности принца, что дождался окончания дождей, а потом перешли к разглядыванию воинов и прочих дворян.

– Так с кем из этих великолепных мужчин ты спишь? – поинтересовалась Ада непосредственно.

– Ни с кем.

– Моя скромная Эва! Ты можешь запудрить мозги любому человеку в этом замке, кроме меня. Я знаю тебя лучше всех. Я помню тебя ещё малышкой...

– Да-да, скажи ещё, что ты меня на коленях качала, мамочка, – здесь, в Ранолевсе, во мне просыпалась та самая Эва, которую тщательно вылепливал Ральф Волорье.

Надменная холеная сучка, безразличная ко всем, кроме себя.

– Хорошо, – уступила Ада, легкомысленно пожимая плечами, хотя в ее глазах мелькнула обида. – Принц? Самый сильный?

– Я с ним не сплю.

– Тогда я могу?..

– Ты очень меня этим обрадуешь, – сообщила я. – Никогда не видела человека, которому так нужно потрахаться.

Ощущение колючего взгляда заставило меня поежиться. Я обернулась, встретившись глазами со своим телохранителем, державшим на поводу мою кобылку и своего коня. Он явно слышал весь разговор. Мне вдруг стало неловко, что он видит меня такой. Я отвернулась и спросила у Ады:

– Ты не боишься?

Она молча смотрела на меня своими черными глазами, и я понимала, что никогда её не знала на самом деле. Под маской легкомысленной мартышки, как она сама любила себя величать, я неожиданно разглядела очень сильную и очень несчастную женщину.

– Мне нечего больше бояться, – твердо сказала она.

– А дочь? – вырвалось у меня.

– Ива в безопасности на Островах.

– Разве ты не хочешь её забрать?

– Нет. Я никогда больше не увижу её. Так лучше для нас обеих.

Ада вскинула подбородок и отошла, не давая мне продолжить расспросы. Может, оно и к лучшему. Тема детей слишком болезненная.

Я осталась одна посреди этой толпы беспорядочно снующих людей.

– Ваша лошадь, графиня, – негромко окликнул меня Хиро. – Позвольте вам помочь.

– Поедешь рядом со мной, – приказала я, как и положено даме моего статуса. – Мне неспокойно.

– Я понял.

Он помог мне забраться в седло, с едва уловимым лукавством в глазах задержав руку на моем бедре. Я слабо улыбнулась. Одним лишь жестом он мог меня ободрить.

Акихиро вскочил на своего коня и потрусил во главу процессии, туда, где уже был готов к выезду принц Вазилевс. Это он правильно решил: если ехать в середине, можно измазаться в грязи с ног до головы.

– Не могу не заметить в очередной раз, что вы выбрали лучшего защитника из возможных, – спокойно заметил принц, едва мы к нему приблизились. – Как вам удалось заполучить преданность этого неподкупного? А, Акихиро? Признавайся, сколько тебе платит графиня Волорье, что ты забыл про меня?