Путь небес. Преодолевая бурю

Первым выстрелил Саньяса, за ним Торгун, еще через долю секунды — Оцзат. Три потока болт-снарядов, устремившись точно в центр горнила, с грохотом врезались во внутренний изгиб сопла и раскололи металл. Обломки двигателя вылетели наружу, вертясь и с лязгом отскакивая от фюзеляжа. Командир резко снизился, увертываясь от серповидного куска пылающей стали, но не прекратил огонь.

Главная турбина взорвалась по окружности и рывком отделилась от днища великана. Отвалилась вся установка, и три гравицикла ушли в сторону от распадающегося комплекса двигателей. Из пробитых топливопроводов повалили огромные клубы чада, в них мелькали искры пламени. «Облачный молот» клюнул носом, раздался визг и треск разрываемой обшивки. Машина начала крениться перед падением, которое пронесет ее через все слои атмосферы к далекому ядру Клефора.

Торгун ушел ввысь по дуге, пронесшись через отчаянные, разрозненные очереди бортстрелков. Приятно было бы понаблюдать за пожаром, но гибель колосса могла растянуться на несколько часов, а легионеров ждали другие цели.

— Дарга,^[17] — воксировал Инчиг с позиции справа-сверху бомбардировщика, используя хорчинский термин для «сержанта». — Подтягивайся ко мне.

Заложив вираж вправо, командир увидел, в чем дело. Со сгорбленного хребта «Облачного молота» летели ответные болт-снаряды, и поврежденный ими гравицикл Вай-луна неуправляемо уносился прочь, изрыгая прометиевый дым.

Увеличив изображение, Торгун заметил воина в силовой броне цвета стали, который появился из люка в верхней точке кормы воздушного корабля. Хотя бомбардировщик терял высоту, его экипаж выбирался наружу для боя.

— Скинуть их, — приказал командир, наводясь на передового врага.

Вновь пробудив тяжелый болтер, Белый Шрам расчертил крышу «Облачного молота» полосой вспышек, упершейся в противника. Отброшенный разрывами, тот полетел вниз, за облака, размахивая руками и ногами.

Но изнутри возникли новые легионеры. Заняв позиции для стрельбы, они открыли огонь по гравициклам, которые кружили возле подбитого бомбардировщика. Саньяса попал одному в питающий ранец, и тот сдетонировал, разорвав предателя на куски плоти и керамита. Другой успел развернуть треногу с лучевым оружием и пробил дыру в носовой части машины Герга, но и установку, и оператора тут же изрешетил Холянь, мчавшийся следом.

«Облачный молот» падал все быстрее, и на крыше остался только один защитник воздушного корабля — воин в тяжелом доспехе, вооруженный цепным мечом. Даже когда гравициклы подлетели для убийственной атаки, он не укрылся внутри, но воздел клинок и прокричал вызов сквозь неистовый ветер.

Заметив, что товарищи наводятся на врага, Торгун опустил нос машины к трясущемуся железному корпусу.

— Не троньте его! — приказал командир и направил гравицикл вдоль взбрыкивающего фюзеляжа. — Он мой!

Как только машина вздрогнула, скользнув по крыше бомбардировщика, Белый Шрам выпрыгнул из седла с шипящим силовым мечом в руке. Изменник бросился на него, сохраняя идеальное равновесие на качающейся поверхности. Он носил броню старой модели — с пучками армированных кабелей и поножами из перекрывающихся пластин. Из поврежденного ранца струился жирный дым, шлем с узким забралом пересекали косые грязно-желтые полосы.

Железные Воины редко снисходили до боевых кличей, и этот не стал исключением. Смещаясь, он подобрался вплотную к Торгуну с рычащим цепным клинком. Тот принял первый удар на силовой меч, держа его двуручным хватом, и отбросил воющие зубья назад. Сам терранин метнулся следом, проворнее реагируя на рывки фюзеляжа, чем предатель в тяжелом доспехе.

— Мне нравится твой дух, — воксировал Белый Шрам после нескольких столкновений цепного и силового клинков. — Речь не о запахе, конечно.

Он изо всех сил выбросил руку вперед. Силовой меч под идеальным углом прошел через середину вражеского клинка и рассек цепь вертящихся зубьев, длинные обрывки которой, лязгая звеньями, разлетелись по корпусу. Железный Воин нанес прямой удар кулаком, но Торгун ринулся влево, отдернул руку с клинком и повторным выпадом вонзил его под горжет неприятеля. Окутанное расщепляющим полем острие пробило сочленения брони и углубилось в плоть.

Дернув меч вверх, Белый Шрам начисто срезал изменнику голову. Разрубленный цепной клинок загремел вниз по скату железного панциря «Облачного молота». За оружием вскоре последовал труп его хозяина, сползший по вибрирующим пластинам обшивки.

Воздушный корабль уже накренился почти на тридцать градусов, и верхние секции корпуса быстро превращались в боковые. Торгун помчался вверх по склону к гравициклу, автоматически закрепившемуся на фюзеляже. Он запрыгнул в седло, и в тот же миг остов бомбардировщика свалился в штопор, обрекая экипаж на долгое падение по спирали навстречу гибели.

Оторвавшись от сбитой машины, легионер вложил меч в ножны. Гравицикл с воем набрал высоту, и мимо него пролетел Саньяса, качнув в восхищенном приветствии короткими крыльями своего железного скакуна.

— Иначе никак, дарга? — Воксировал боец.

— По-другому они не понимают, — отозвался Торгун, поравнявшись с остальным эскадроном.

«Облачный молот» снизился на сотню метров и быстро набирал скорость. Лопасти стабилизаторов треснули, подъемные турбины вращались на недопустимо высоких оборотах.

Вокруг легионеров переливалась газовая оболочка Клефора, пропитанная на высоте светом его солнц, очищенная от ядовитого чада железного колосса. Даже инверсионные следы гравициклов как будто посветлели, стали полосками белого пара на красочном разноцветном полотне.

— Значит, хорошая вышла охота, — заметил Саньяса, устремляясь вперед.

— Верно. — Торгун рванулся следом за ним. — И будет еще много таких.

Их боевой вылет продолжался еще двенадцать часов. После этого Белые Шрамы встретились в верхних слоях атмосферы с десантным судном, закрепили гравициклы и покинули Клефор. Пристыковавшись к межпланетному курьеру R-54, бойцы направились в пустоту.

Вай-луна с ними не было. Во время неуправляемого падения, вызванного попаданием из болтера, произошел взрыв, который уничтожил его вместе с машиной. Больше отряд никого не потерял, но Белые Шрамы все равно горевали, ведь павший был хорошим воином с хорошей душой, сагьяр мазан стали боевыми братьями дважды — сначала как легионеры, потом как товарищи по вынужденному изгнанию.

Вначале их насчитывалось двадцать два. Торгун был единственным ханом в группе, других собрали из рядов братств, что пытались захватить линейные корабли над Просперо. Они приходили в команду поодиночке, оторванные от прежних товарищей, поскольку вожди орду тщательно разбивали заблудшие подразделения.

Многие сагьяр мазан отправились в бездну с соединениями других легионов — в основном Железных Рук, хотя некоторые странствовали с Гвардейцами Ворона или Саламандрами. Отряд Торгуна состоял только из Белых Шрамов, в нем было поровну терран и чогорийцев. На ударном шлюпе «Загнутая стрела» они унеслись в пустоту, далеко впереди основных сил Джагатая, чтобы исполнить простой приказ, отданный всем отступникам: искупить вину смертью в бою.

Корабль, прослуживший им два года, погиб в длительном сражении с патрулем Железных Воинов около Периклейских Отмелей. В той схватке группа разом потеряла шестерых бойцов, но время остальных еще не пришло. Уцелевшие захватили субварповый корвет и несколько месяцев рыскали на межпланетных торговых путях, пока не подвернулось более проворное судно — R-54. Там нашлась подходящая стоянка для гравициклов, сохраненных отступниками, и оружейная, ждущая новых трофеев. Этот побитый жизнью старый космолет когда-то входил во флотилию эскорта Четырнадцатого легиона, но теперь едва переносил варп-бурю средней силы и летал так же медленно, как сочилось масло из подтекающих трубопроводов в его машинном отсеке. Впрочем, курьер обладал полем Геллера, действующими орудиями и приятной способностью порой спасать хозяев ради хотя бы еще одного рейда.