Пять минут жизни

– Мне просто нужно немного больше времени.

Я моргнула.

– …тогда дайте нам знать, где вы находитесь, и мы можем прийти и забрать вас. Тея? Ты там?

Я пропустила то, что она сказала.

«Нет, это телефон. Не я. Он не работает. Он ломается и скоро не будет работать вообще».

Приглушенные рыдания вырвались из моего горла. Джимми вынул телефон из моей дрожащей руки и обхватил меня свободной.

– Это Джим, – сказал он. – Что происходит?

Я уткнулась лицом в его грудь, пока он разговаривал с Делией. Я услышала, как он спросил, нужно ли мне в больницу, а в следующую секунду я уже сидела с ним на скамейке возле городских офисов.

– Мы возвращаемся в отель, – сказал он. – С тобой все будет в порядке, если вокруг тихо и спокойно. Они придут нам на помощь.

– Нет, – заплакала я. – Нам нужно пожениться…

– Мы не можем, – сказал Джимми ломким голосом. – Не так. Пришло время вернуться. Или идем в больницу.

– Нет, – отрезала я. – Никаких больниц. Я буду кричать и никогда не остановлюсь, если мне придется провести последние часы или минуты своей нормальной жизни в больнице.

– Если с тобой что-нибудь случится, я никогда себя не прощу.

Я покачала головой.

– Боже, я такая дура. Почему я выбросила таблетки? Почему? Надо было сначала за тебя выйти. Мне следовало…

– Нет, – сказал он, задыхаясь от слез. – Ты не дура. Ты храбрее всех, кого я когда-либо встречал. Ты правильно сделала.

– Это неправильно. – Я схватила его за куртку. – Все происходит так быстро. Почему это должно происходить так быстро?

Ужас начал охватывать меня. Я пыталась выровнять дыхание, когда Джимми начал петь. Низкий и дрожащий, его голос звучал рядом с моим ухом: «Я последую за тобой во тьму», – пока я цеплялась за него.

Я сконцентрировалась на его голосе, а Джим осторожно поднял меня на ноги, повел на улицу, и мы сели в другое такси. Он пел все время, его голос привязывал меня к настоящему, и я цеплялась за него как утопающая.

Оказавшись в нашем гостиничном номере, Джимми помог мне снять обувь и забраться под одеяло. Он опустил шторы на окнах, а затем лег рядом со мной. Я свернулась рядом с ним, а он гладил мои волосы. Его лицо было таким невероятно красивым, таким полным любви и заботы, и мое сердце разбилось при мысли, что однажды, когда он посмотрит на меня так, я не смогу понять почему.

«Ты сможешь. В глубине души ты вспомнишь его любовь к тебе».

– Я люблю тебя, – сказала я ему, слезы текли у меня по носу и увлажняли подушку. – Я так сильно тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – произнес он, и его глаза сияли.

– Тебе не хватит времени, чтобы продолжать любить меня. Всего пять минут.

– Это все, что мне нужно. Это все, что мне когда-либо было нужно.

Он держал меня, пока не пришел сон. Я боролась с ним так долго, как могла, боясь, что проснусь в тюрьме. Но истощение победило, и когда я снова открыла глаза, то знала, где я. Знала когда. Вот. Я все еще была здесь. Темная, тихая комната, казалось, держала амнезию в страхе, но я чувствовала невидимое пространство, бесконечное и одновременно клаустрофобное, что подбиралось ко мне. Душило меня пустотой.

Джимми спал на спине, одна рука закрывала глаза, уголки рта опущены. Я хотела разбудить его, поцеловать и поговорить с ним. Рассказать ему все. На одну ночь окунуться в жизнь слов и мыслей. Но я угасала.

Я слезла с кровати и подошла к столу у окна. Был поздний вечер, но опущенные портьеры не пропускали свет. Я нажала на настольную лампу и посмотрела на Джимми. Он спал.

Я взяла ручку и бумагу из канцелярских принадлежностей отеля и начала писать. Трижды я уходила и возвращалась, обнаруживая свою ручку в воздухе или рисуя ошибочную линию на бумаге. Я как можно лучше сфокусировалась и, когда закончила, сложила страницу пополам, и пошла обратно через всю комнату к стене, где стоял футляр для гитары Джимми.

Я опустилась на колени и…

«Почему я на полу перед гитарой Джимми?»

В моей руке была сложенная пополам бумага.

Воспоминание вернулось ко мне, и я схватилась за сознание всем своим существом.

«Останься. Пожалуйста, останься».

Спокойно, осторожно я положила футляр для гитары на пол и открыла маленькие защелки. Я положила записку на теплое бледное дерево его гитары, закрыла футляр и поставила обратно к стене.

Джимми перевернулся на бок, когда я скользнула обратно в кровать. Я лежала лицом к лицу с ним. Мой красивый мужчина. Такой мирный во сне.

Мои глаза уже закрылись. Мои мысли рассыпались, и я почему-то знала, что они не вернутся. «Я не вернусь. Не целиком. Не такой, какой была».

– Я люблю тебя, Джимми, – прошептала я.

Наклонилась и мягко поцеловала его на прощание.

Глава 37 Джим

Стук в дверь около пяти утра. Я открыл и увидел толпу людей: охранника отеля, двух медсестер, доктора Чен и Риту Сото.

Чен немедленно пошла к Тее, которая все еще спала. Рита обняла меня, и я ответил, радуясь ее появлению больше, чем считал возможным.

– Я не ожидал тебя увидеть, – признался я.

– Я не ожидала, что у меня по-прежнему останется работа, – откликнулась она.

– Делия здесь?

– Она ждет в Роаноке.

– Мисс Хьюз? – позвала доктор Чен. – Здравствуй. Извини, что разбудила, но…

– Где Джимми? – пробормотала Тея, садясь.

Я бросился к ней, Рита последовала за мной и взяла ее за руку.

– Я здесь, детка.

Пустой взгляд Теи метнулся между Ритой и доктором Чен. Затем свет зажегся в ее глазах.

– Рита, что ты здесь делаешь?

– Привет, милая. – Рита обняла ее через кровать.

– Что происходит? Почему все здесь, в Нью-Йорке? – Она посмотрела на меня. – Мы же все еще в Нью-Йорке?

«Черт, это уже слишком сложно».

– Да, в Нью-Йорке, – ответил я.

Доктор Чен вытащила фонарик из своего кармана.

– Тея, я могу посмотреть в твои глаза?

– Почему все здесь? – спросила Тея с нарастающей паникой. – Что происходит?

– Пора возвращаться, дорогая, – сказала Рита. – Мы позаботимся о тебе

– Нет, пожалуйста! – закричала Тея. Ее взгляд метнулся ко мне. – Я передумала. Я не могу этого сделать. Я не хочу возвращаться. Пожалуйста… – Она схватила меня за рубашку. – Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться.

Слезы навернулись мне на глаза, когда я обнял ее.

– Это неправильно, – сказал я доктору Чен. – Вы не можете сделать для нее что-нибудь?

– Больше нечего делать, – ответила она, ее голос был низким и тяжелым. – Не прямо сейчас. Она должна вернуться.

«Она должна вернуться. В Вирджинию и в эту крошечную тюрьму».