Разлученные души

— Тоже верно, — ответил Ричард. — Люди всегда ищут простой ответ, ищут «того самого», который решит их проблемы.

Зедд сцепил руки за спиной.

— Звучит достаточно просто.

Теперь пришла очередь Ричарда хмуриться.

— Просто?

— Конечно. Барьер со временем разрушился бы, и люди Наи знали об этом. Жители же Стройзы должны были наблюдать за ним. Даже если за прошедшие века они разучились читать сообщение Наи, но, видимо, по-прежнему передавали общие инструкции из поколения в поколение, обучая своих детей, чтобы сразу же сообщить о падении барьера, когда это случится. И в том числе наставляли, что есть человек, способный все исправить. Возможно, со временем одаренные Стройзы просто начали считать этого человека «тем самым, который всех спасет».

Ричард невесело посмотрел на деда.

— Может, только звучит просто, но проблема в том, что в пророчестве говорится обо мне, а я понятия не имею, как пророчеству можно положить конец.

На лицо Зедда вернулось кислое выражение.

— Эта часть выглядит заковыристо.

— Есть еще кое-что, — добавил Ричард, показывая Зедду кольцо с Благодатью. — Магда Сирус с Мерриттом оставили его для меня.

Зедд нахмурился.

— Сама первая исповедница?

— Оно предназначалось избранному.

— И откуда ты знаешь, что оно предназначено тебе? Еще было послание?

Ричард кивнул.

— Три части послания, написанного на языке Сотворения, которые были скрыты вместе с кольцом за защищенной магическим щитом дверью. Они находилось там в целости и сохранности три тысячи лет. Первая часть гласит: «Если ты читаешь это, значит, ты — Несущий Смерть. Барьер пал, и ты столкнулся с тем, что не смогли остановить мы. Война пришла за тобой».

— Ну хорошо, теперь понятно, что речь действительно о тебе, ты — «тот самый». А что насчет других частей послания?

Ричард прищурился, вспоминая, и произнес:

— Вторая гласит: «Знай, что ты — единственный шанс, который сейчас есть у жизни. А также знай, что ты балансируешь между жизнью и смертью. У тебя есть возможность стать тем, кто спасет мир живых или уничтожит его. Твоя судьба не предопределена, ты творишь ее сам».

— Словно они говорят про яд внутри тебя, — отозвался Зедд. — Прикосновение Джит, что ты несешь, заставляет тебя балансировать между жизнью и смертью.

— Я так и подумал, — ответил Ричард. — Но проблема в том, что сочетание причин и следствий, в результате которых я должен спасти жизнь или уничтожить ее, настолько сложно и имеет столько вариантов, что я не знаю, каким именно образом должен это сделать.

Зедд откашлялся, соглашаясь.

— А третья часть? Может, она объясняет остальные?

— Не совсем. В третьей говорится: «Знай, в тебе есть все, чтобы выжить. Используй это. Ищи истину. Знай, наши сердца с тобой. Сотвори свою судьбу и следуй ей, ради жизни, висящей на волоске. Мы оставляем тебе напоминание обо всем важном, сохрани его». Магда Сирус и волшебник Мерритт хотели, чтобы кольцо стало для меня напоминанием о необходимости сражаться.

Зедд не знал, что ответить.

— Есть идеи, что мне предстоит сделать? — наконец спросил Ричард.

Волшебник отвернулся, разглядывая окружающую темноту.

— Идея и правда есть, мой мальчик.

Глава 47

Ричард настороженно посмотрел на лицо деда, резко очерченное отсветами костра.

— Правда? Ты знаешь, как мне следует поступить?

Зедд кивнул в ответ.

— На самом деле, об этом я и хотел поговорить. Я намеренно выбрал момент, когда ты остался один. И послание от Магды и Мерритта подтверждают правоту моих соображений.

Ричард потер наморщенный лоб и замер, осознав, что пытается стереть крики, доносящиеся из глубин сознания. Он сосредоточился на жужжании и щелкании ночных насекомых. На фоне посветлевшего неба виднелись силуэты летучих мышей, когда те иногда бесшумно пролетали по замысловатым траекториям, охотясь на жуков.

— Мне нужен твой совет, Зедд, — тихо произнес Ричард. — Нужно собраться с мыслями. От меня зависит слишком многое.

Волшебник пристально посмотрел на внука. Подобная суровость в лице старика говорила Ричарду о существовании проблемы; озабоченное выражение выдавало всю серьезность настроя Зедда.

— Когда мы доберемся до цитадели и избавимся от яда, тебе следует уйти, мой мальчик

Ричард замер на мгновение, полагая, что неправильно расслышал.

— В каком смысле уйти? Зачем?

— В прямом. Уйти. Все бросить.

Ричард наморщил лоб, пытаясь понять деда.

— Что бросить?

— Бросить все и всех. Пришло время вам с Кэлен начать жить своей жизнью. Вы оба жертвовали собой и своими интересами, сражаясь ради блага остальных. И теперь настало время все бросить и начать жить для себя, заботясь только о своем счастье. Ты сделал все, что мог, Ричард. Сделал предостаточно.

Ричард почувствовал шок, по голосу Зедда понимая, что дед предельно серьезен.

— Ничего не понимаю. Да как я посмею пойти на такое, когда все зависит от меня?

Зедд тяжело вздохнул.

— Ричард, мир существует уже очень долго, а ты появился в нем лишь сравнительно недавно. Сколько раз на протяжении всей нашей истории ему грозила опасность? Сколько раз он был на грани уничтожения? Это происходило и задолго до того, как ты его спасал.

— Да, но сейчас нам угрожает то, о чем предупреждали жившие во время Великой войны люди. И они указывают, что именно я избран, лишь у меня есть шанс остановить зло. Сейчас только я имею право вмешаться и взять ситуацию в свои руки.

Зедд немного замешкался с ответом.

— С незапамятных времен существовали люди, стремившиеся причинить вред другим. Периоды мира и процветания сменялись темными временами, но человечество все же выживало. Этот цикл повторяется снова и снова. Бывало трудно, но жизнь продолжалась, несмотря на попытки уничтожить ее.

Настала очередь Ричарда тяжело вздыхать.

— Звучит так, словно люди должны извлечь из этого урок и позволить всем жить своей жизнью.

Зедд пожал плечами.

— Лично я считаю, что таков основной изъян человеческой натуры.

— В каком смысле? Что за изъян?

— Ненависть — главный недостаток человечества. Другие существа живут, чтобы лелеять и оберегать жизнь, и лишь некоторые люди руководствуются теми же принципами.

— Естественно, среди людей есть как хорошие, так и плохие. Впрочем, я по-прежнему не понимаю, о каком изъяне ты говоришь.

— Хорошо. Неприятие — или ненависть — это инстинкт, заложенный природой. Ненависть — это суждение, и жизнь нуждается в нем. Мыши ненавидят сов и поэтому прячутся. Кролики ненавидят волков. Подобное суждение заставляет их всегда сохранять бдительность. Отвергать то, что представляет собой опасность — естественно и необходимо. Это встроенный защитный механизм. Мы не думаем об этом постоянно, потому что оценка происходит сама собой. Например, мы ненавидим трупный запах. Ненавидим, когда воры крадут наши вещи. Ненавидим убийц. Ненавидеть такие вещи естественно, как для птиц естественно ненавидеть котов и дразнить их в знак протеста всякий раз, когда они попадают в поле зрения.