Развод в 45. Любовь генерала

— Докапывались? И чего ты молчала, а? — берет слово генерал, а его дочь тушуется.

— Я… ну…

— Что — ну? Баранки гну! Надо было сразу прийти и сказать. Я тебя чему учил, дочь? Тайное всегда становится явным. А теперь… Невинный человек из-за тебя пострадать может! Ты же знаешь правила!

— Просто… Я… Я не хотела, чтобы ты знал. Об этих. О том, что они. А Демид… он… Я не думала, что всё дракой закончится и что у Демида будут такие проблемы.

— Ты прекрасно знаешь правила. Он сержант, он на службе, здесь любое правонарушение строго наказывают, это не “гражданка”, где можно на тормозах спустить.

— Пап, ну… я виновата, да, мне стыдно…

— Стыдно — когда видно, Ульяна!! Садись, рассказывай всё по порядку. Что у тебя тут за дела такие.

Она закусывает губу, плюхается на стул, дышит тяжело, покраснела.

Генерал внимательно слушает дочь.

Оказывается, живет она тут с ним не так давно, это я понимаю из рассказа. Как приехала, эти парни начали оказывать знаки внимания. Она их игнорировала. Как-то получилось так, что Демид выполнял поручение и был в городке, недалеко от Дома культуры, где Ульяна с подругой занимались фитнесом. К ней как раз там парни пристали. Демид их отпугнул. Они познакомились.

— Он мне сказал, что надо от них подальше держаться, так я и держалась! Ну, потом еще пару раз так получалось, что мы… в общем, пересекались с Демидом, как будто… он меня защищал, что ли…

— Он разве не в казарме живет? Не в военной части? Я ничего не понимаю, — спрашиваю я, глядя на генерала, который хмурится.

— Демид служит при штабе, тут… В общем, ты же не хотела, чтобы он бросал учебу? Ну, я нашел ему занятие по его специальности, он помогал. Это не значит, что он свободно по городу гуляет, но некоторые послабления у него есть. Были… Сейчас вот не знаю, как дальше пойдет. Если это дело предадут огласке.

— Предадут, не сомневайтесь, Олег Янович, — снова возмущаюсь я. — Мой сын, оказывается, у вас тут непонятно чем занимается, да еще и дерется!

— Если бы не Демид, то я… они бы меня… В общем… Пап, это я виновата, мне нельзя было изначально молчать. Они ведь… Эти придурки не только ко мне приставали! Они пол городка кошмарят! И прикрываются своими папашами.

— И почему я только сейчас об этом узнаю? — грозно рычит генерал.

— Может, потому, что хреново свои обязанности выполняете? — не выдерживая, ляпаю я.

— Что? — он смотрит на меня, а его дочурка с места вскакивает.

— Неправда! Папа отлично всё выполняет! Он… он… его тут все любят и хвалят! И вообще…

— Если он такой офигенный, почему же на его дочь какие-то мажоры нападают? — задаю я логичный вопрос, который меня мучает.

— Они… они просто не знали, что я папина, я… Я не говорила.

— Стыдишься отца? — Я не знаю, зачем я это спрашиваю, смотрю на Зимина, который мрачнее тучи.

А девчонка бросается к нему, обнимает за талию, прижимаясь.

— Я горжусь папой! Он самый-самый! Я… просто не хотела, чтобы он… он стыдился.

— Ты, что, Ляль? Когда я стыдился?

— Ляль? — Меня от этого имени слегка трясет, вспоминаю московскую Лялечку, да уж, везет моему сыну на Ляль!

— Пап, прости меня… я во всем виновата, а Демид… Он мне говорил, чтобы я от них подальше держалась.

— Разберемся, ладно. Иди, дома поговорим.

— Хорошо.

Ульяна быстро чмокает отца в щеку.

— Ладно, пока, папуль, до свидания… Эвелина…

— Романовна, — поправляю я.

— Иди, Ляль, только… осторожнее и без глупостей.

— Хорошо, а мне можно будет Демида увидеть?

— Ульяна, иди домой.

— Иду.

Провожаем взглядами дочь Зимина, едва закрывается дверь, как он делает шаг ко мне, нависает, оглядывает. Мне в лицо почему-то бросается жар. Кофе забыт. А губы у генерала красивые… и вкусные…

Черт!

— Эва… — голос у него хриплый, он даже прокашливается, кулак подносит ко рту. — В общем, я в ситуации разберусь. Но… думаю, тебе надо на пару дней здесь остаться. Давай в гостиницу тебя отвезу.

Остаться, значит? Хм…я не против.

— Я сама доеду, — голову вскидываю, генерал прищуривается.

— Сама… Не любишь от мужчин помощь принимать?

— Просто я уже большая девочка, — парирую, — и мне не нужна ничья помощь.

— А вот тут ты ошибаешься. Здесь, в гарнизоне, свои правила. И без меня ты тут шагу одна не ступишь.

— Даже так? Тогда хорошо — везите, товарищ генерал.

— Прошу… — он ведет рукой на выход, а я, развернувшись, следую вперед.

Мне кажется, что сюда мы ехали быстрее, такое впечатление, что Зимин решил меня везти через Владивосток.

Он молчит. Челюсти сжаты, брови сведены.

Интересно, о чем думает?

Подает мне руку, помогая выйти из машины, перехватывает сумку, в которой я несла передачу для Демида, она пустая, легкая, но если хочет — пусть несет.

Заходим в лобби, всё внимание персонала сразу приковано к генералу, он молча проходит со мной до лифта.

— Я провожу тебя до номера, — басит Зимин, на что я жму плечами, не желая вдаваться в споры.

Пусть провожает, мне какое дело?

Едва доходим до номера, как я подношу ключ-карту к считывателю и толкаю дверь, но торможу и протягиваю руку к Зимину, собравшемуся было зайти в комнату со мной.

Э, нет, быстрый какой. Делаю ему внушение взглядом.

— Хорошего дня, товарищ генерал.

— Хорошего дня? — он усмехается. — То есть вот так, да? Кофе мы, кстати, так и не попили, Эва.

Снова буравит меня этим своим тяжеловесным взглядом, но на “кофе” я сегодня точно не настроена!

Беру сумку из его рук, в номер вхожу и застываю в дверях номера, развернувшись лицом к генералу. Прежде чем закрыть дверь перед его носом, говорю:

— Извините, пусть вас “кофе” поят ваши гарнизонные красавицы!

Глава 25

Зимин

Охренеть! Получил, генерал Зимин?

От ворот поворот!

Щелчок по носу!

Кто бы мне еще сказал, что это так возбуждает! Весь горю, дымится всё. Мог бы, конечно, нагло вломиться, ключ-карту достать для меня не проблема, но…

Это же будет не то, да?

Что ж… Лисица! Еще не вечер. Пока отдыхай.

Еще на самом деле не вечер, поэтому я возвращаюсь в кабинет и опять вызываю на ковер отцов этих красавцев.