Рискованная игра Сталина: в поисках союзников против Гитлера, 1930-1936 гг.
Шрифт:
Впечатление, которое сложилось у Майского о разговоре между Саймоном и Иденом, было сродни сценкам Лорела и Харди. Британец Стэн Лорел и американец Оливер Харди образовали голливудский кинодуэт в 1927 году, и в Англии их не могли не знать. И эти уклончивые пожимания плечами Ванситтарта явно не спасали. Диалог какое-то время продолжался, говорил в основном Саймон, но собеседники ни к чему не пришли. «Политика “сидеть у моря и ждать погоды” ни к чему хорошему привести не может, — напутствовал Майский, — нужно действовать, а не плакаться» [789] .
789
Дискуссия И. М. Майского с Дж. Саймоном и Э. Иденом. 20 февраля 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 104. Д. 3. Л. 184–192.
После этого разговора настроение Майского было переменчивым, от пессимизма к оптимизму. Соответствующая запись в дневнике и нумерованная депеша были обнадеживающего содержания о положительном сдвиге в британской политике, о том, что Лондон признал литвиновскую аксиому неделимого мира и недостижимости безопасности в Европе без участия Советского Союза. Тем не менее влиятельные политические силы Великобритании выступали за сближение с Германией и не торопилась «с признанием СССР подлинной великой державой». Нынешний благоприятный настрой Лондона грозил испортиться —
790
И. М. Майский — М. М. Литвинову. 22 февраля 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 17. Л. 49–50; Майский И. М. Дневник дипломата. Кн. I. С. 77–78 (запись от 21 февраля 1935 г.).
Британский визит в СССР
На всякий случай Майский двумя днями позже спросил Ванситтарта, были ли те публикации «уткой» или имели под собой реальную почву. Ванситтарт ответил, что проводил опрос среди членов кабинета по поводу визита в Москву и получил одобрение [791] . Литвинов не очень понимал, что происходит. Майского по-прежнему беспокоило, что Саймон «продолжает свою антисоветскую линию и во что бы то ни стало хочет договориться с Германией хотя бы на базе предоставления ей свободы действий на востоке. Только не выйдет это. Мы не позволим» [792] .
791
Дискуссия И. М. Майского с Р. Ванситтартом. 22 февраля 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 18. Л. 6.
792
Майский И. М. Дневник дипломата. Кн. I. С. 79 (запись от 22 февраля 1935 г.).
Литвинов запросил инструкции у Сталина. «Я отнюдь не считаю особенно желательным приезд Саймона в Москву, но в то же время мы не должны создавать у него впечатления, что его приезд нам нежелателен». Литвинов предположил, что в случае неофициального запроса или зондирования Майскому следует отвечать, что в Москве ждут приезда Саймона или кого-либо еще из министров [793] . НКИД, однако, не счел публикации в «Таймс» и «Дейли телеграф» сколько-нибудь заслуживающими доверия, и Майского просили дождаться какого-либо подтверждения от британского МИД. Он не согласился с Москвой, на что ему было сказано, что НКИД и вовсе сомневается в желании Саймона приезжать в СССР. Так или иначе Майский в результате добился своего: Литвинов уполномочил его пригласить в Москву Саймона, но только его одного. «Лучше бы позвали Идена», — записал Майский в дневнике [794] .
793
М. М. Литвинов — И. В. Сталину. 25 февраля 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 113. Д. 122. Л. 78.
794
Майский И. М. Дневник дипломата. Кн. I. С. 79–80 (запись от 28 февраля 1935 г.).
По указанию Литвинова Майский 28 февраля встретился с Ванситтартом, фактически на тот момент уже старым его приятелем. Майский снова осведомился по поводу позиции кабинета относительно визита в Москву. Во время внутриправительственных дискуссий против выступили лишь два министра. Ванситтарт не назвал имен, но из других источников Майский знал, что это были военный министр Хейлшем и министр по делам Индии сэр Сэмюэль Хор. Пресса отреагировала позитивно. Ванситтарт заметил, что, если бы СССР подтвердил свое приглашение три-четыре дня назад, то решение бы было уже принято. Саймона ждут в Москве, ответил Майский, задержка связана с неопределенностью по поводу того, будет ли приглашение принято. Затем переключились на обсуждение оргвопросов, что немаловажно, но вряд ли стоит утруждать читателя излишними подробностями. Майский спросил, поедет ли вместе с Саймоном в Москву Иден. Ванситтарт ответил, что это пока не ясно [795] .
795
Дискуссия И. М. Майского с Р. Ванситтартом от 28 февраля 1935 г. 9 марта 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 18. Л. 11–14.
В это время Саймон был в Париже и обсудил на встрече с Лавалем Восточный пакт. Поскольку данная инициатива уже была отвергнута Германией и Польшей, ее обсуждение в Лондоне и Париже выглядело как отчаянный шаг, попытка договориться о чем-то кроме договоров о взаимопомощи. Литвинов по-прежнему не доверял Саймону и проинструктировал Потемкина, чтобы тот перед переговорами с Саймоном встретился с Лавалем. Это позволило бы пресечь попытки ослабить Восточный пакт или заменить его пактами о ненападении [796] . Можно подумать, Потемкин мог помешать Лавалю обмануть советское правительство в случае, если бы на горизонте появился берлинский вариант. Литвинов следил за Саймоном, как ястреб. Сообщите Ванситтарту, писал он Майскому, о выходе редакционной статьи в «Известиях», посвященной английской «угодливости» перед Гитлером. Теперь лондонские газеты писали, что Саймон, дабы не раздражать Гитлера, может и отменить визит в Москву. Хуже того, Саймон еще до встречи с Гитлером уже рассматривал варианты уступок ему и принуждал к тому же французов. Литвинов давал понять, что будет рад видеть в Москве Идена и Ванситтарта [797] . Ничего удивительного: наркома беспокоило, что что-то может пойти не по плану. Он, как и Майский, надеялся, что Иден, и особенно Ванситтарт, станут политическими «комиссарами», которые не дадут Саймону отклониться от курса. Литвинову приходилось пристально наблюдать и за Парижем. Задача была не допустить, чтобы Лаваль поддался Саймону или же дал Гитлеру себя одурачить.
796
М. М. Литвинов — В. П. Потемкину. 27 февраля 1935 г. // ДВП. Т. XVIII. С. 144–145.
797
М. М. Литвинов — И. М. Майскому. 3 марта 1935 г. // Там же. С. 157; М. М. Литвинов — И. М. Майскому. 4 марта 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 18. Л. 7–8.
Майский теперь отвечал исключительно за успех британского визита в Москву. С Ванситтартом он виделся если не каждый день,
то через день. 4 марта в посольстве дали обед в честь Ванситтарта и Сариты. Если читатель помнит их последнюю встречу, то не будет разочарован и в этот раз, поскольку леди Ванситтарт вновь перемыла косточки Саймону, совершенно не заботясь о том, что ее слова могут случайно подслушать. Как высокопоставленная гостья, она села рядом с Майским и стала рассказывать обо всех трудностях, с которыми Ванситтарт сталкивается в МИД. «Ванситтарт и Саймон на многие вопросы смотрят весьма различно. Сверх того, Саймон мало времени уделяет Форин-офису и сваливает всю огромную массу текущей заботы на Ванситтарта. Последний буквально зашивается в работе, будучи занят с раннего утра и до поздней ночи, в то время как Саймон играет в гольф и ездит на свою дачу каждый уик-энд». Последние две недели, продолжала Сарита, творился настоящий организационный ад из-за всех этих встреч с французами и зарубежных поездок Саймона. Саймон лезет во все дела, может сегодня сказать «да», завтра скажет «нет», а послезавтра попросит отложить. Сарита продолжила рассказывать о своих горестях: так, 27 февраля кабинет одобрил министерскую поездку в Берлин, но не в Москву. Ванситтарт полагал, что произошла ошибка, доказывал, что важны оба направления, но не мог повлиять на кабинет отчасти потому, что советская позиция по поводу визита еще не была известна. Ванситтарт хотел решить вопрос как можно скорее. Однако Саймон спустя несколько дней после возвращения из Парижа в министерстве не показывался, проводя время у себя в загородном доме либо за игрой в гольф. Ванситтарт изо всех сил пытался отловить Саймона, но тот его избегал. Наконец, 3 марта Ванситтарт отправился на встречу с Болдуином и Макдональдом. После долгих дискуссий он получил от них одобрение на визит Саймона в Москву. По словам Сариты, у ее мужа почти что лопнуло терпение. Майский предложил ей приехать в Москву на Пасху как туристы. Сарита ответила, что поехала бы с радостью, но Саймон грозит расстроить их планы. Наконец Майский спросил, собирается ли Саймон в Берлин вместе с Иденом. «К счастью, вместе с Иденом, — отвечала она. — Саймон очень падок на лесть, а Гитлер в этом отношении, вероятно, не будет скупиться. Это может толкнуть Саймона сделать в Берлине какие-либо неосторожные заявления. Иден будет его сдерживать и поправлять» [798] . Несомненно, читатель сделает из этого разговора выводы: во-первых, Ванситтарт все рассказывал супруге, а во-вторых, Саймон ей не нравился и не пользовался ее уважением. Далее логично заключить, что Сарита была женщиной болтливой, или же ей просто был симпатичен Майский и она хотела посодействовать ему и мужу с московским визитом. Литвинов не зря не доверял Майскому и не хотел оказаться в ситуации, в которой министр, уже получив приглашение в Москву, отменит визит.798
Майский И. М. Дневник дипломата. Кн. 1. Дискуссия с леди Ванситтарт 4 марта 1935 г. Кн. I. С. 82–83.
За обедом Майский подсел к Ванситтарту поболтать о литературе. Ванситтарт перебил его, заявив, что хочет говорить о делах, а именно о визите. Визит получил поддержку Болдуина и Макдональда. Прочие члены кабинета также были «за» или по крайней мере не имели возражений. Даже двое министров, которые изначально не приняли идею, теперь смягчили свою позицию. Следующее заседание кабинета, напомнил Ванситтарт, через два дня. Вероятно, визит одобрят, но нам нужно приглашение от Советского Союза. Майский, в свою очередь, объяснил, что ему были даны указания не отправлять официального приглашения до одобрения визита британским кабинетом, что здесь непонятного? Майскому заметил, что теперь это напоминает юмористическую сценку между Альфонсом и Гастоном — двумя вежливыми французами, которые уступают друг другу. Немного подумав, Ванситтарт подтвердил, что похоже. «Впечатление было такое, — заметил Майский, — что ему в голову пришла какая-то новая комбинация».
Затем заговорили о визите Саймона в Берлин, запланированном на начало марта, и о том, какие действия Москве предпринимать впоследствии. Обсуждали логистику и тактику. Говорили о том, кто конкретно из сотрудников поедет сначала в Берлин, а затем в Москву. В других обстоятельствах Москву бы устроил визит одного Идена, благодаря хорошему отношению к нему Литвинова и других членов советского правительства.
«Однако в данном случае и при данной обстановке поездка одного Идена в Москву после того, как в Берлин ездили Саймон и Иден, естественно могла бы дать повод к разного рода нежелательным толкованиям. Надо стараться избежать таких толкований. В[анситтарт] полностью со мной согласился, но прибавил: “Все-таки, как крайний случай, я думаю, что лучше визит Идена, чем совсем никакого визита”. И, когда я спросил В[анситтарта], в чем же дело, почему Саймон после визита в Берлин не смог бы с равным успехом сделать визит в Москву? В[анситтарт] кисло усмехнулся и с некоторым раздражением заметил: “Для всякого визита, кроме возможности, нужно еще желание”».
Майский продолжал беспокоиться по поводу британских уступок Берлину. 20 февраля он предостерегал Саймона и Идена от ослабления Восточного пакта. Но, прибыв в Париж, Саймон начал убеждать Лаваля отказаться от идеи Восточного пакта о взаимопомощи в пользу не таких прочных двусторонних договоров о ненападении. В ответ на такое проявление слабости Гитлер, несомненно, ужесточит свои требования. Ванситтарт согласился, но повторил уже сказанное им: что Великобритания в силу географических и политических причин непосредственно не участвует в Восточном пакте и не сможет выступить его гарантом. В этой связи возможности Великобритании уговорить куда более заинтересованные стороны заметно ограничены. Под конец беседы Ванситтарт и Майский договорились встретиться вновь после двух заседаний кабинета и оценить положение дел [799] .
799
Дискуссия И. М. Майского с Р. Ванситтартом. 9 марта 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 18. Л. 15–20.
В тот же день, 4 марта, британское правительство выпустило Белую книгу по обороне, с призывом увеличить военные расходы. На следующий день Гитлер внезапно объявил, что болен и не сможет встретиться с Саймоном и Иденом; их визит был запланирован на 7 марта. Фюрер подхватил ларингит; встреча откладывалась на неопределенный срок. 6 марта Майский, как и было условлено, приехал на встречу с Ванситтартом узнать у того, как прошло заседание кабинета. Порадовать было нечем: уже по одному выражению лица Ванситтарта стало понятно, что есть трудности. Решение по визиту в Москву вновь отложено. Вся неразбериха из-за болезни Гитлера: поездка в Берлин повисла в воздухе, планы на московский визит застопорились. Однако, поспешил добавить Ванситтарт, при обсуждении эту идею поддержали. Кабинету, однако, нужно официальное приглашение с соблюдением всех формальностей, иначе некоторые министры будут придираться. Когда Майский спросил Ванситтарта, что тот думает о гитлеровских фокусах, тот разразился ругательствами [800] .
800
Дискуссия И. М. Майского с Р. Ванситтартом от 6 марта 1935 г. 9 марта 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 18. Л. 21–22.