Роза ветров
Шрифт:
– Все началось с того, - тоном матерого сказителя принялся излагать Наполеон, пристроившись на подоконнике, - что я туда явился в очень удачное время. Незадолго после открытия. И вот, переступаю я порог, и вижу, как в коридоре перед… enregistrement?
– Регистратура.
– Спасибо, перед регистратурой происходит нечто запредельно странное. Некто весьма непрезентабельного вида, размахивая перед носом у девушки за стойкой пистолетом и потрясая кулаком, выкрикивал, что всенепременно совершит множественные ужасные действия с ее участием, приплетя к этому непотребству так же и ряд вышестоящих должностных
Жук, все это время кивавший в такт рассказа, нарочитым движением забросил ногу на ногу и принялся барабанить пальцами по собственным предплечьям. Оратору это, кажется, только придало энтузиазма – он живописал свои подвиги, увлеченно жестикулируя и все больше распаляясь.
– Субъект был сгребен за волосы, впечатан носом в стойку и одарен энным количеством некоторого рода воздействий для приведения его поведения в соответствие с общепринятыми нормами…
– По почкам отходил?
– Ну, не сразу. Но он сопротивлялся.
– Так, и?
– Мадемуазель за стойкой была весьма шокирована и вызвала охрану – я лишь удивился, отчего она не сделала этого ранее. Однако охрана не очень торопилась, и до ее прихода я успел аккуратно разложить субъекта на полу, деликатно отодвинув от него опасные предметы…
– Ты хотя бы выбил пистолет или как обычно вывернул руку?
– Жук, он выше меня на голову. Конечно, вывернул!
– Прелестно. И что было далее?
– Далее на шум спустился некто майор Есенин, спросил, что здесь творится за дурдом, а услышав подробный пересказ, взял тайм-аут на пару минут.
– По причине?
– Он смеялся. Долго.
– И в чем была вся штука?! – не выдержал Федор.
– Тот парень, кто кричал и размахивал оружием – их сотрудник. Он поругался с начальством и жаловался на жизнь приятельнице, когда пришел я, и, м-м-м, неверно истрактовал его энтузиазм.
– И тебе не оторвали голову?
– Жора, - в голосе рыжего теперь сквозило тщательно отрепетированное напускное покровительство.
– Посмотри на меня и на того парня, теперь еще раз на меня и опять на того парня… Кто ты думаешь, сидел за рулем при поездке сюда?
– Знаешь, - задумчиво протянул Жук в ответ, - вообще-то люди не любят, когда их выставляют идиотами…
– Именно поэтому я извинился. Посмотри в мои честные глаза – разве могут они лгать? – и уверуй, что я был очень убедителен. Что с меня взять: я наемник, прибыл вот только недавно, из имущества один жетон и десяток шрамов…
– И тебе поверили?!
– Я зафиксирован в реестре Легиона. Отчего бы нет?
Жук выразительно закрыл глаза ладонью.
– Это не брат, это…
Федор не выдержал и тоже рассмеялся.
************
Ася была уникальным созданием природы, пришедшим в мир во имя хаоса и разрушений базовых устоев. Все это Федор затвердил и запомнил с самой первой встречи, единожды послушав вольный пересказ истории «Как Ася в вуз поступала». Будучи натурой творческой и обожая рисовать, Ася еще в школе знала, что станет художником, да не абы каким, а всенепременно великим. Отправляясь поступать, она каким-то совершенно невозможным и необъяснимым образом влилась в поток студентов-медиков,
каким-то чудом и попустительством небес написала решение химической задачи, а потом так изобразила мышечную структуру, что кафедра моментально осознала: без этого таланта им дальше просто никак.По крайней мере, так история звучала в устах самой Аси.
Когда Ася забрезжила на пороге его дома, весь ее вид, от широко распахнутых васильковых глазищ до носков сапожек так и вопрошал: “Что произошло?” Потом это все Ася оформила и словами.
– Ну? – спросила она, закрывая за собой дверь. – Что случилось?
– Они, – лаконично отозвался хозяин дома, немного отходя в сторону и позволяя увидеть, что творилось у него за спиной, в гостиной. А творилось там много всякого – в частности, Жуков сменил «его величество» на посту сестры (или брата?) милосердия и занялся спиной Бонапарта.
– О-о-о… - только и смогла протянуть Ася. Поудобнее перехватила свою походную аптечку – Федору та больше напоминала сундучок или саквояжик – и отважно пошла навстречу приключениям.
– Ты! – ткнула она пальчиком в твердокаменное Жучье плечо. – Ты должен будешь мне попозировать. А теперь отойди, я все сделаю, как положено. О-о-о… - Последнее «о-о-о» относилось к спине: Ася рассмотрела ее поближе и в подробностях.
– Неудачное освоение йоги? Сон на битом стекле?.. – вздохнула она, оттесняя Жука, позволившего проделать это без сопротивления. – Какой ужас…
Федор устроился на диване, пока она болтала, и успокоено вздохнул.
– Гости дорогие, это Ася, она всех излечит и исцелит. Ася, это Жук и Нап. Сама видишь, с ними все плохо.
Наполеон бросил быстрый взгляд через плечо и кивнул. Ася так Ася, он не был против. Жуков же взирал на Асю, как на сошедшего с небес ангела в белом халате, каковой, очевидно, принимал за белоснежные ризы. Федор много чего наслушался про чувство с первого взгляда и прочие романтические глупости, однако впервые в жизни видел, чтобы кто-то делал что-то подобное на практике.
– Откуда это вы такие красивые? – тем часом поинтересовалась она. – Какой дракон вас пожевал?
– Жизнь, - отозвался коротко Жук. Ася покончила с его братом, тот отвесил поклон – не то почти придворный, не то откровенно шутовской – и смылся на кухню. Рыжий «кнехт» отчего-то полагал, что если он не приготовит еды, то никто этого путно не сделает. Федор помялся было на диване и бочком-бочком отправился следом. Он подумал, что ему самому было бы неловко оказаться в подобной ситуации, если бы у нее были свидетели. Как там выражались братцы? Ветер переменился, да.
Закрывая за собой дверь и отрезая звук тихих голосов, Федор поинтересовался:
– Это с ним такое всегда?
– Наверное, это первая барышня за… год, пожалуй, кто не смотрит на него как на пустое место, - легко отозвался Наполеон. – Ася относится к нам, как к людям, а не как к вещам. Это подкупает.
– Тебя тоже?
– Разумеется.
– А вы с братом не… э… Не станете конфликтовать и все такое?
– Господь с тобой, - Наполеон даже перекрестился на католический манер – очевидно, усвоил этот жест у кого-то из бывших сослуживцев.
– Не вижу в этом никакого смысла. Становиться между людьми, которые явно друг другу симпатичны?.. К тому же, нам с братом нужно разное.