Русалки. Хамелеон

Сотворила тихушку, надежно отсекшую нас от любопытных и явно лишних при этом разговоре ушей, и только тогда ответила:

— Ты слышал про поисковиков и их исчезновение?

— Конечно, — подтвердил парень. — Погоди! Ты что опять вляпалась в приключения?! — Снова кивнула. — А я ведь заметил, что тебя не было! Но подумал, ты опять с директрисой в Вейнир перенеслась! Сильно вас там потрепали?

— Да не очень, — отмахнулась я. Мы ведь и правда почти не пострадали. Ну, не считая моего минуса. Хотя надо будет потом найти Оливию, узнать, как она. — И я нечаянно в это влезла. Вернее, мы с Алиной.

— Подружка Миллиоса, — сообразил Андре. — А он как раз участвовал. Дай угадаю, она прознала про исчезновение и кинулась его спасать, а ты решила составить компанию?

— Типа того, — вдаваться в подробности я не стала.

— И как же вы выбрались из лагеря?

— Порталом. Ненаправленным. И, видимо, с капелькой мерфитской силы. — О моей мерфитской силе он знал, так что не было смысла скрывать. Тем более так больше шансов, что он сам не решит ненаправленным порталом воспользоваться. Все-таки это довольно опасно.

— Значит, ты в отличие от нас всех можешь лагерь покинуть?! — глаза Андре загорелись энтузиазмом.

Пришлось его разочаровать:

— Могу не значит буду. Хватит мне приключений.

— Ты просто хамелеон, — заявил на это потомственный. — У вас это что-то вроде проклятия, прилагающегося к дару.

— Ну спасибо!

— Это не мое мнение. Все так считают, — сообщил этот… танцор.

После этого мы наконец принялись за еду. Разговор свернул на лагерные новости, сплетни насчет происшествия с поисковиками (у меня явно пытались выпытать подробности, но я успешно уходила от прямых ответов). А закончив с едой, тут же встала. Андре не стал задерживать, но проводить себя я ему запретить не могла.

Уже когда мы дошли до условной развилки между башнями, тритон наклонился, мазнул губами по щеке и шепнул:

— Кстати, ты такая милая, когда спишь! Я это ещё в прошлый раз заметил, а в этот только убедился, — и сбежал прежде чем я нашлась с ответом.

Убью Рию! Врунишка наглая!

В половину двенадцатого я, спрятавшись под маскировкой, следом за наставницей спустилась в подземную часть замка. Там, чуть поплутав по коридорам, вышла к высоким дверям. Пригладила волосы, сбросила маскировку и вошла. Стоявшие у входа тритоны-охранники ничего мне не сказали. Наверняка им выдали образы полей всех гостей и докладчиков.

Зал Совета оказался довольно большим помещением, напоминающем университетские аудитории из фильмов: деревянные сидения, разделенные лесенкой поднимались вверх примерно на этаж. В нижней части, куда и выводила дверь, стоял круглый стол, окруженный множеством пока пустующих кресел. Все это освещала магическим светом огромная люстра.

Присутствующие, одетые кто во что горазд, но в основном довольно старомодно, разбились на группочки и уже что-то обсуждали. Одну группку образовали несколько директрис снова в платьях цвета школ, только уже других. Другая скучковалась вокруг Маргариты Николаевны и её постоянной спутницы Лияны. Были тут и лисаре, также стоящие небольшой группой. Прежде я видела их только издалека, так что с интересом покосилась в их сторону: рассматривать прямо было бы неприлично. Копытные менталисты, которые только выглядели как лошади разных мастей, смотрелись в зале чужеродно, но это, кажется, никого не смущало. Разноцветные гривы в основном были довольно короткими, что, если у них имела место та же проблема с экстрим-сушкой, что у нас, было вполне логичными. Одна из лисаре — темно-коричневая с белой звездочкой на морде — перехватила мой взгляд, и я почувствовала на грани сознания постороннее присутствие. Но дальше самой границы охранок менталистка лезть не стала.

Неподалеку от лисаре Илина Владимировна что-то обсуждала с тетей Леной. Вот она мельком глянула в сторону двери и тронула за плечо подругу. Увидев меня, крестная нахмурилась, что-то сказала директрисе и устремилась ко мне. Стоять в дверях и ждать, как идиотка я не стала, медленным шагом направившись навстречу ей.

— Только не говори, что всё-таки идёшь на Совет, — взмолилась поисковик.

Развела руками:

— Маргарита Николаевна приказала. Спорить я побоялась.

— Не нравится мне это! — прошипела крестная, оглянувшись на целительницу, которая утвердительно кивнула. Утащив меня к отчего-то побледневшей директрисе, тетя Лена сообщила заговорщицким шепотом: — Ил, наша с тобой наставница что-то задумала!

— И я даже догадываюсь, что, — мрачно отозвалась женщина, сжимая мою руку повыше локтя. Сегодня она снова была на высоченных каблуках, так что возвышалась надо мной на полголовы, если не больше. — Будь осторожна, Свет. Всё это пахнет крупномасштабной интригой. А значит большими неприятностями.

Ничего нового она не сказала, но показывать этого я не собиралась, так что просто пожала плечами. Наставница ожгла недовольным взглядом. Моим пофигизмом она явно была недовольна. Вот знала бы она, как я в крупномасштабных интригах уже увязла, так бы не смотрела! К тому же, в отличие от неё я почти наверняка знала, на кой сдалась экс-директрисе. Да, роль гаранта поддержки настоятеля и Лордов мне претила, но была и в половину не так страшна как моя помолвка. Потому сильно я не переживала, хотя, конечно, нервничала.

Двери со стуком распахнулись, и в зал прошествовала светловолосая женщина, выглядящая ещё старше Маргариты Николаевны. Все разговоры смолкли. Я перешла на магическое зрение. В комнате висел густой синий туман. Сияло множество мощных полей, но поле вошедшей превосходило их все. Даже бывшей директрисы.

— Верисса, — поприветствовала женщину неглубоким поклоном основательница школ.

Сдавленный шепот тети Лены: «Я думала, она мертва…» потонул в общем гуле.

— Кто это? — спросила тихонько.

— Верисса Виринес. Одна из последних Мечей Богини, переживших Крах. Считалось, что она погибла во время Охоты, — ответили мне.

Илина Владимировна со свойственным ей каменным выражением лица на это заметила:

— Сомневаюсь, что сегодня это последний сюрприз. Многих уже присутствующих даже я не знаю, а ведь ещё не все подошли.

Она оказалась права. Маргарита Николаевна, похоже, сумела вытащить на этот Совет всю элиту нашего народа. Русалки всё прибывали и прибывали. Наставница и тетя Лена, понимая, что я мало кого могу знать в лицо, называли знакомых им самим. Вот прибыл глава Совета Азимоса — лысый и необычно полненький для тритона мужчина в бордовом камзоле. Следом за ним вошел высокий светловолосый тритон лет тридцати на вид, за которым следовал Андре. Даже без подсказки я догадалась, кто это. Впрочем, мои собеседницы этого не подозревали:

— Владимир Антарио. Градоправитель Марианского, — сообщила мне крестная.

— Мой отец, — в голосе наставницы прозвучала тоска. Кажется, её отношения с родителем оставляли желать лучшего.

Владимир Антарио

Титул градоправителя Марианского передавался в роду Антарио с самого основания подводного города. Род хамелеонов, именно они когда-то нашли место, где потом основали поселение спасшиеся во время Краха. Обнаруженные там месторождения магита подарили русалкам постоянный источник дохода — накопителями пользовались все и вечными эти камешки не были. Когда произошел Крах, их только собирались разрабатывать — на тот момент вблизи Атлантиды были более легко доступные залежи магической породы. Но после того, как великий город был уничтожен вышедшей из-под контроля силой его погибшей правительницы, одному из Антарио пришло в голову увести свой народ именно сюда. Как потом оказалось, он не прогадал: месторождения разрабатывали до сих пор.

Многие магически одаренные не понимали привязанности русалок к Марианскому, но Владимир Антарио не понимал уже их. Как может тот же Подводный ветер с его вечными ветрами быть лучше пусть более глубоководного, но гораздо более спокойного и теплого — благодаря множеству заклятий на куполе — Марианского? Родившийся и выросший в крупнейшем подводном городе хамелеон любил его всей душой. Его не смущали ни вечная тьма, которую разгоняли многочисленные фонари, ни периодическое однообразие меню, ни сложности в перемещении на сушу или в другие города. Отчасти потому что магом он был сильным и открывать порталы из Марианского умел.