Русалки. Выбор

— Кира?

— Учитывая сложившуюся ситуацию, я не могу говорить наверняка. Но не думаю, что стоит ожидать проблем с этой стороны, — обтекаемо ответила сирена. В голосе проскальзывали отголоски дара.

— Уже неплохо, — благосклонно кивнул Великий. — Что у нас с остальными Штабами?

— Северный контролируют русалки. Южный полностью разрушен. Западный и Восточный под осадой, — отчитался второй заместитель, Оливер Хантер.

— Управления?

— Примерно треть захвачена. Остальные держатся.

— Не так и плохо.

— Не так и плохо?! — возопил полностью седой Эдвард Хантер. Этот консерватор Киру никогда не любил. — Мне казалось, после нашей атаки русалки вообще не должны были оправиться! Тем более так быстро! Не то, что пойти в контратаку и осадить Штабы!

Его поддержали кивками и одобрительными возгласами.

— Вы уверяли нас, что атака подводных городов поставит русалок на колени. Но что мы имеем в итоге? По сути мы только разозлили этого дракона!

— У них много пострадавших, значительная часть сил уходит на их лечение, — возразила на это Кира Хантер.

— Хотите сказать, что когда они разберутся с пострадавшими, наше положение станет ещё хуже?! — вопрос был риторический. — Откуда у них вообще взялись резервы, о которых мы не знали? Почему они их не использовали раньше?

— Потому что это не резервы, — спокойно ответила на это Керкира. — Это те, кто веками был в откате. Что-то, видимо, угроза их народу, спровоцировало их выход.

— И вы, конечно же, не предусматривали такую возможность? — продолжал нападки пожилой Охотник, хотя все прекрасно понимали, что предусмотреть подобное было бы невозможно.

Тем больше их поразил ответ Охотницы:

— Предусматривала. Но не ожидала ни того, что в откате находится так много русалок, ни того, что выходить они станут массово, ни тем более того, что из него выйдут повелители воды. Тем более атлантийские. Все наши проблемы от них.

— И идей, что с ними делать, у вас нет?

— Ну почему же?

Света

Без знаний и помощи Асавена перевести полученную подсказку оказалось значительно сложнее. В том числе и потому, что вернувшись к Поиску я не могла отделаться от мыслей о том, чтобы сказал в ответ на ту или иную фразу мерфит. Иногда мне даже начинало казаться, что я действительно слышу, а не представляю ответы. В теории подобное было возможно — дар Слышащей позволял слышать в том числе и умерших. Но слышать, не говорить. Без Говорящего связный диалог был в принципе невозможен, так что, к сожалению или к счастью, это было лишь моё воображение.

Изыскания снова привели меня в библиотеку Мерфита. И вот я уже стояла у указанного стеллажа и обреченно разглядывала стройные ряды заполняющих его книг. На то, чтобы проверить всё, уйдет не одна неделя. Впрочем, других подсказок у меня нет.

Сопровождающая меня Эржебет недовольно фыркнула, когда я вытащила с полки первую стопку книг и направилась к столу. Но мне было плевать. Как говорится, дорогу осилит идущий.

«Она просто бесится от того, что тебе не сидится в резиденции», — заметил голос Асавена у меня в голове.

Тут я была склонна с ним согласиться. Телохранительницу мои отлучки из резиденции раздражали неимоверно просто самим своим фактом.

Проработала я до позднего вечера. Библиотека Академии была круглосуточной, так что быть выставленной мне не грозило, но, когда глаза начали закрываться, я всё же вернула книги на полку и направилась к выходу.

Портал открыла прямо из коридора.

— Ну наконец-то! — приветствовала меня Вероника, вынужденная в мое отсутствие томиться в резиденции практически в одиночестве: Лорды до неё снисходили крайне редко. — Освейн ведь говорил, что тебе ещё нужно соблюдать режим! А ты шатаешься непонятно где!

Быстро переодеваясь в домашнее, предложила:

— Вер, я всё понимаю, но сама полежи в постели месяц-полтора, я на тебя посмотрю.

Я прекрасно понимала, что подруга в заточении мучается от скуки, пока я занимаюсь своими делами пусть на относительной, но свободе. Но ничем ей помочь кроме пустяков вроде очередных вкусняшек или новой книжки я не могла. Вердикт Лордов был суров: как минимум до окончания войны резиденцию она не покинет. И в общем-то я была с ним согласна: после того, как она вляпалась в прошлый раз, желания выпускать Веронику из поля зрения у меня не было. Может быть, это жестоко, что она вынуждена так платить за дружбу со мной… Но её жизнь для меня была дороже даже самой этой дружбы. Собственно, наверное, поэтому отношения наши сейчас оставляли желать лучшего, хотя мы и притворялись, что это не так.

— Ты ужинала? — спросила подруга, заметив, что я вознамерилась пойти в ванную.

— Обедала, ужинать не буду, — и закрыла за собой дверь.

Полчаса в теплой водичке подействовали на меня умиротворяюще. Так что из ванной я вышла уже гораздо спокойней. Вероники в комнате не обнаружилось: видимо, ушла к себе. Искать её я не собиралась, вместо этого поспешив в постель. Завтра будет длинный день.

Андре положил мне руку на талию и под зазвучавшую мелодию повел в наль’веттере. Иногда казалось, что мы одни, иногда, что вокруг множество людей. Бальный зал африкано-австралийской школы сменялся залом во дворце Марианского, а потом вдруг маленькой комнаткой где-то в подвалах лагеря. Менялась и наша одежда. Неизменными оставались только его глаза. Синие как сапфир. Такие же, как у меня. Глаза Антарио.

Эти Сны повторялись каждую ночь уже примерно месяц — с тех пор как мои силы восстановились достаточно для того, чтобы с них сняли блок. Это было странно, учитывая, что я продолжала скорбеть по Асавену и Владиславу Владимировичу, и было бы куда логичней, если бы мне снился кто-то из них. Но факт оставался фактом: в своих снах я танцевала с Андре. Был ли тут виноват Поиск и его Испытания, я не знала, но подозревала, что без них не обошлось.

Вейнир я посетила, как только в принципе смогла открывать порталы. Крестную не застала, зато пообедала с папой и проверила Андре. Состояние тритона оставалось без каких-либо изменений. Это с одной стороны успокаивало, с другой пугало: я слышала о практически общем выходе, произошедшем во время атаки Марианского и других городов, и то, что Андре не очнулся с другими, было не слишком обнадеживающе. Впрочем, как мне потом удалось узнать у крестной, которую через недельку-другую я всё же сумела выловить, Андре был не единственным исключением: практически никто из «недавних» откатных тогда не очнулся. Да и из «давних» было мало очнувшихся нестабилизировавшихся. Но общие цифры потрясали: больше пятисот русалок только в день атаки, а ведь были и те, кто выходил из отката накануне и в последующие дни…

Как я и предполагала, работа с книгами заняла меня надолго. И не могу сказать, что это того стоило: на листке вложенном в одну из них значилось очередное стихотворение на атлантийском, написанное знакомым по «Легенде…» почерком. Переписав его в свою тетрадь, наученная горьким опытом не только записала название книги, но и просмотрела её содержание, глянула показавшиеся важными главы и только после этого вернула книгу на полку. Словарей у меня хватало и в резиденции, но в библиотеке работалось как-то легче, так что я направилась к стеллажам со словарями. Эржебет, со скукой на лице изучавшая какую-то брошюрку, вздохнула и поплелась следом.

В результате двух часов мучений, я получила нечто вроде:

Чтобы сделать следующий шаг,

Оглянись назад.

Вернись в место, где всё началось.

И оглядись вокруг.

Друг или недруг

Поможет понять.

Стихотворными талантами Асавена я не обладала, так что зарифмовать даже не пыталась, удовлетворившись переводом смысла. Удостоверившись, что ничего страшного в новой инструкции вроде как нет, отправилась обратно к оригиналу. Шепотом, чтобы не слышала Эржебет, прочла, убрала в книгу и, поставив ту на место, поспешила к выходу. Следовало подумать, как же проникнуть в Храм.