Русалки. Выбор

Когда-то так поразившие меня витражи жалкими осколками былого великолепия усыпали поврежденный заклятьями паркет. Тут и там виднелись следы огня, крови и силуэты тел. Самих тел, кстати, не было: видимо или Охотники или русалки похоронили погибших (от родственников я знала, что битва тут разгорелась нешуточная и погибшие, в основном со стороны Охотников, были). Колонны, поддерживавшие балкон, потрескались. Часть ступеней провалилась. И всё это сквозь окна с оставшимися в их рамах кусками витражей заливало солнце. Пели птицы. Кажется, за время моего беспамятства и Поисков наступила весна.

Не слушая ворчания подводноветренницы, взбежала по ступеням на второй этаж. Здесь разрушений было меньше. Правда, на полпути к директорскому кабинету обнаружилась баррикада, но при здравом размышлении я решила, что туда мне и не нужно.

Поднялась ещё на этаж и остановилась перед дверью кабинета физики. Несколько глубоких вдохов и я потянула незапертую створку. Кабинет встретил пустотой: здесь не оставили даже доски. Из прежней обстановки не осталось ничего кроме разве что паркета. Мои шаги гулко отдавались в пустоте. Остановившись примерно на месте нашей с Алиной парты, я опустилась прямо на пол и прикрыла глаза.

Буквально влетев в класс, Асавен в любимой тёмной мантии остановился перед доской, сверкнул зелёными глазами, оглядев нас и поинтересовался: «Почему сидим, учителя не приветствуем?»

Казалось, это было вечность назад, а ведь не прошло и года! Или уже прошёл? Интересно, какое сегодня число?

— Эржебет, какое сегодня число?

— Седьмое апреля, — отозвалась телохранительница.

Значит, ещё не прошло: Асавен появился в школе где-то ближе к середине, а то и концу месяца. Незадолго до того, как я вляпалась во всю эту историю с помолвкой. Хмм, а ведь с этой болезнью я пропустила свой день рождения… Надо же! И ведь никто даже не вспомнил и не поздравил! И что теперь делать? Праздновать его вообще или нет? Прислушалась к себе и поняла, что если бы могла я бы хотела отпраздновать с тетей Леной, Асавеном, родителями и Анастасией с градоправителем. И Андре… Еще бы наверное подруг пригласила. А может быть ещё Освейна с Аллейном. Илина Владимировна, дед и Анхель в числе кандидатов тоже были, но далеко не первой очереди. Жаль, что таким составом нам никогда не собраться. Асавен бы о чём-нибудь спорил с Аллейном, прадед с Анастасией и Освейном обсуждали политику, тётя Лена и девчонки пытались бы меня развеселить, родители… вот насчёт них не знаю. Как-то они в эту компанию слабо вписывались. И подарки… Тётя Лена наверняка преподнесла бы что-нибудь русалочье-полезное, как и родственники, дед — очередной артефакт, девчонки что-нибудь прикольное или милое, в зависимости от того, кто именно выбирал бы подарок, Лорды — книгу. А Асавен обязательно подарил бы мне что-нибудь вроде справочника по физике. Я бы шутливо возмущалась, но всё равно была рада.

— Мне так тебя не хватает, — прошептала я. — Твоей язвительности, усмешек, серьёзного подхода к делу, знаний, поэтического мастерства. Наверняка ты бы сразу понял, где то место, откуда всё началось…

Настя

Последнее время в Храме было неспокойно. Разумеется, простым неофитам об этом не говорили, но Настя не была слепой. Усталые взгляды Благословленных. Их участившиеся визиты друг к другу. Нервные жесты. Поднимаемые по любому поводу тихушки. Шепотки, слухи.

Смерть отмеченного благосклонностью Огненной богини настоятеля Вольфганга, о которой Настя узнала от настоятеля Григория, от широкой общественности достаточно долго скрывали, вроде как искали виновных. Когда же о ней сообщили, ничего конкретного сказано не было. Во всем винили мерфиток и, как это не парадоксально в связи с мерфитками, Охотников. Ничего конкретного не удалось русалке узнать и от Благословленного. Тот отделался общими словами. Девушка даже заподозрила, что в этом деле не обошлось без его участия, но спрашивать напрямую не рискнула. Слишком опасный вопрос, на который вряд ли даже если догадка верна, может быть получен правдивый ответ. Время для занятий глава внутренней безопасности выкраивал с явным трудом и порой совершенно непредсказуемо: мог заявиться на утренней молитве, вызвать к себе среди дня или сдернуть с постели ночью. Но толк от этих занятий был: медленно, но верно девушка училась пользоваться и своей силой, и пока больше в теории заёмной. С этими занятиями, библиотекой и обычными для неофитов заданиями, которых с неё никто не снимал, свободного времени ни на что другое у неё не оставалось. Даже общаться с другими неофитами приходилось за работой. Впрочем, об этом она не особенно и жалела: те продолжали обсуждать гибель Благословленного и те слухи, которые вокруг неё ходили.

— Зачем Охотникам это делать? — недоумевала Катя, неофит-человек. Она ещё многого не знала о магическом мире. Слишком многого.

— Потому что это Охотники, — пожала плечами Настя. — Они нас всех ненавидят.

— Почему? Разве они не должны защищать людей от самоуправства магически одаренных?

— Меньше верь учебникам, — покачала головой русалка, возвращаясь к протиранию полочек. — Не знаю, кто их писал, но это полная чепуха. Охотники ненавидят и стремятся уничтожить все магически одаренные расы, независимо от того, причиняют они вред людям или нет. Охота тому доказательство.

— Это были темные времена и…

— И сейчас, насколько я слышала, ситуация не лучше той, что была во время Охоты, — подключилась к их беседе ещё одна неофитка, Эллейн, человеческая магиня. Настя кивнула, подтверждая. — Правда, сейчас уже русалки осаждают Штабы Ордена…

Об этом писали в газетах и тоже обсуждали, но гораздо меньше — свежей новостью это уже не являлось, да и было где-то там, далеко. Смерть одного из настоятелей обсуждать было куда интереснее.

— Даже если так. Охотники снова напали на русалок. Хотя чем они, казалось бы, могли повредить людям?

— О, поверь, многим, — усмехнулась Эллейн. — Любой маг очень многое может сделать с человеком, — она растопырила пальцы в сторону Кати и пустила между ними маленькую молнию.

Девушка, вскрикнув, спряталась за Настю. Та только покачала головой.

Лилия Николаевна

С тех пор, как просьба Григория вынудила её покинуть Марианский, прошло уже больше месяца, но его слова до сих пор не шли у неё из головы: «Мне больше некому довериться, — вздохнул тогда один из влиятельнейших храмовиков. — Иолетте ведёт Храм в пропасть. Один я с ним не справлюсь». Это был серьёзный аргумент, даже если бы они оба не понимали, что отказать настоятелю она не может. И не только из-за того, что она — старшая адептка, а он — настоятель, или того, что они пусть дальние, но родственники, но и потому что благо Храма важнее личных желаний.

Они постарались, чтобы никто не связал её возвращение с Григорием и тому были причины. К счастью, в текущих обстоятельствах оно выглядело для многих вполне логично, так что никто не удивлялся, хотя сочувствующие уже успели Лилии Николаевне надоесть не меньше, чем побочный эффект этого решения — бюрократическая волокита. Она заняла неоправданно много времени, а самое главное не имела сколь-либо заметного итога. Ну подписали ей пропуск, попала она наконец в карман Главного Храма и родовой особняк. Дальше-то что? Ответ на этот вопрос изволил сообщить настоятель, как-то прознавший, что её мучения с крючкотворами закончены.

— Запланируй визит к главе Храма Подводной богини, — посоветовал Григорий, грея руки о чашку с чаем из пакетика: нормально обустроиться в едва отошедшем от консервирующих заклятий доме она не успела. Мужчина, впрочем, явно иного и не ожидал, иначе бы не принёс с собой еду и тот самый пресловутый чай в пакетиках.

— С целью?

— Твоим способностям вполне можно найти применение лучшее чем просто уборка в родовом гнезде.

— Я не об этой цели. С этим как раз всё ясно.

Родственник поболтал пакетик в чашке и поднял усталый взгляд на Лилию Николаевну:

— В водной части твориться что-то неладное. Но мне, огневику, в этом не разобраться.

— Не просто огневику, а главе Храма Огненной богини, как я слышала, — не удержалась от шпильки Лилана.

Григорий поморщился.

— У каждой части Храма должен быть настоятель. Раньше этим занимался Вольфганг, теперь я. У себя я порядок наведу, не сомневайся. А вот с водниками так просто не выйдет. Они слишком закрытые. И при этом, как и раньше, самые сильные и влиятельные.

Удивляться тут было нечему. Когда-то именно вокруг Храма Подводной богини сплотились те, кто мечтал вернуть богинь. Утопия, но как идея для создания будущего Храма Астерианской Империи она вполне подходила, это признавал даже Григорий. Водная часть традиционно была сильной.