Русская поэзия XIX века. Том 2

* * *

Чудная картина! Грезы всюду льнут: Грезит кустик тмина, Грезит сонный пруд, Грезит георгина, Даже, как поэт, Грезит у камина Афанасий Фет. Грезит он, что в руки Звук поймал,- и вот Он верхом на звуке В воздухе плывет, Птицы ж щебетали «Спой-ка нам куплет О «звенящей дали», Афанасий Фет».

<1863>

* * *

Жизнь паша вроде плац-парада; И в зной и в холод на ветру Маршировать тем плацем надо, Как на инспекторском смотру. Как рекрут, выучись смиряться, Но забегать не хлопочи; Похвалят – крикни: «Рад стараться!» А не похвалят – промолчи. Тебе прикажут – делай дело! Терпи – вот лучший твой паек, А в остальное время смело Носок вытягивай, носок!…

<1864>

МОТИВЫ РУССКИХ ПОЭТОВ

1

МОТИВ МРАЧНО-ОБЛИЧИТЕЛЬНЫЙ Мир – это шайка мародеров, Где что ни шаг, то лжец иль тать; Мне одному такой дан норов, Чтоб эту сволочь усмирять. Не буду петь я: пиа сага! [101] «Ночной зефир струит эфир», Но как гроза, как божья кара, Заставлю дрогнуть целый мир. Во все трактиры, рестораны, Как зоркий страж, начну ходить, Для вас, общественные раны, Я буду пластырем служить. Во всех приказных, бравших взятки (Подогревая в сердце злость), Во всех, кто грубы, грязны, гадки, Мой стих вопьется, словно гвоздь. Рысак ли бешеный промчится, Спадет ли с здания кирпич, Хожалый вздумает напиться - Я буду всех разить, как бич, И стану сам себе дивиться. Людей сдержу я, как уздой, И буду в жизненном потоке Для них живой сковородой, Где станут жариться пороки.

101

Моя дорогая! (итал.)

2

МОТИВ СЛЕЗНО-ГРАЖДАНСКИЙ Мне жаль тебя, несчастный брат!… Тяжел твой крест – всей жизни ноша. Не предложу тебе я гроша, Но плакать, плакать буду рад. Пусть возбуждают жалость в мире Твои лохмотья, чахлый вид - Тебе угла не дам в квартире, Но плакать буду хоть навзрыд. Ходи босой в мороз и слякоть, Я корки хлеба не подам, Но о тебе в альбомах дам Я стану плакать, плакать, плакать!…

3

МОТИВ ЯСНО-ЛИРИЧЕСКИЙ Тихий вечер навевает Грезы наяву, Соловей не умолкает… Вот я чем живу. Месяц льет потоки света… Сел я на траву,- Огоньки сверкают где-то… Вот я чем живу. В летний день, в затишье сада, Милую зову, Поджидаю в поле стадо… Вот я чем живу. Лаской девы ненаглядной, Rendez-vous [102] во рву, Видом бабочки нарядной - Вот я чем живу. Я срываю шишки с ели, Незабудки рву И пою, пою без цели… Вот я чем живу.

102

Свиданием (франц.).

4

ЮБИЛЕЙНЫЙ МОТИВ (Кому угодно) Когда сном крепким спал народ И спячка длилась год за годом… (Тут нужно древний эпизод Сравнить с новейшим эпизодом.) Когда на всех, в ком сила есть, Смотрела Русь в немом испуге… (Поэт обязан перечесть Здесь юбилятора заслуги.) Тогда (обеденный певец Встает в порыве вдохновенья) Ты появился наконец! (Сбегают слезы умиленья.) Как луч из мрачных облаков, Ты вдруг сверкнул, нам дал отвагу!… (Чтоб не забыть своих стихов, Поэт косится на бумагу.) И вот теперь весь этот зал Тебя помянет в общем тосте!… (Певец хватает свой бокал, А лоб певца целуют гости.)

5

МОТИВ БЕШЕНО-МОСКОВСКИЙ Русь героями богата, Словно вылита она Из гранита и булата, И прихода супостата Не боится вся страна, Не обдаст врагов картечью, Не покажет им штыка, Но отбросит перед сечью Молодецкой, русской речью, Просолив ее слегка, Этой речью сочной, рьяной, Крепкой, цепкой так и сяк, Забубенной, грозной, пряной, Удальством славянским пьяной, Едкой, меткой, как кулак. Кто ж противиться нам может? Славянин перед врагом Руку за ухо заложит, Гаркнет, свистнет и положит Супостатов всех кругом.

<1865>

АНАЛОГИЯ СТИХОТВОРЦА

«Я – новый Байрон!» – так кругом Ты о себе провозглашаешь. Согласен в том: Поэт Британии был хром, А ты – в стихах своих хромаешь.

<1865>

ШУТ

Его удел – смешить нас всех. Блажен такой удел!… Ведь в наши дни мы ценим смех – Лишь только б он не ставил в грех Нам наших собственных прорех И наших темных дел. Он шутит мило и легко… Угрюмейший педант, Ценя в нем юмор высоко, С ним разопьет стакан клико, О нем шепнув вам на ушко: «Талант, большой талант!» Едва он в комнату вошел, Едва раскроет рот – Веселья общего посол - Все гости покидают стол; Смеется весь «прекрасный пол», Смеется весь народ: Смеется жирная вдова, Смеется тощий франт; Не смотрит барышня на льва И может смех скрывать едва, И все твердят одни слова: «Талант, большой талант!» Пусть у других в насмешке – яд, Но он одним смешит: Как две старухи говорят, Как раз напился пьян солдат, Купцы на ярмарке кутят, А в этом нет обид. Без соли весел и остер, Мишенью для потех Он изберет мужицкий спор, Ничем нас не введет в задор - И слышишь общий приговор: «Вот настоящий смех!» Зевают в клубе от статей Угрюмого чтеца, Глаза смыкает нам Морфей, Но вышел клубный корифей - И у старух и невских фей Забились вдруг сердца… Все чутко слушают рассказ, Хотя столичный шут Его читал уже сто раз… Дрожит вся зала в этот час, От смеха тухнет в люстре газ, Перчатки дамы рвут… Кутит богатый самодур - И шут, в главе льстецов, Всех забавляет чересчур - И за дешевый каламбур Он награжден визжаньем дур И хохотом глупцов. Без остановки круглый год Кривляться он готов, Смеша лакеев и господ Дождем копеечных острот, Не замечая в свой черед, Что шут он из шутов. Теперь шутам везде привет За их бесценный дар Шутить, хоть в шутках смысла нет… Молчи ж, озлобленный поэт! Займет твой пост на много лет Общественный фигляр… Твои насмешки нас язвят Сильнее клеветы… Нам нужен смех на старый лад, На жизнь веселый, светлый взгляд, Нам нужен гаера наряд… Да здравствуют шуты!…

<1867>

У ВХОДА В ПРЕССУ

«Кто там?» – «Я истина».- «Назад! В вас наша пресса не нуждается». «Я честность!» – «Вон!» – «Я разум!» – «Брат, Иди ты прочь: вход запрещается. Ты кто такая?» – «Пропусти Без разговоров. Я – субсидия!…» «А, вы у нас в большой чести: Вас пропущу во всяком виде я!»

<1867>

БЕЗЫМЕННОМУ ЖУРНАЛИСТУ

Сразить могу тебя без всякого усилья, Журнальный паразит: Скажу, кто ты и как твоя фамилья, И ты – убит.

<1868>

НАСУЩНЫЙ ВОПРОС

Гражданин Молчи, толпа!… Твой детский ропот Тревожит мирный сон граждан. Ужели был напрасно дан Тебе на свете долгий опыт?… Тебя, капризную толпу, Ведем мы к истине, к науке, И, яркий светоч взявши в руки, Твою житейскую тропу Мы озаряем блеском знанья, Среди блестящего собранья Мы проливаем много слез, Слагая речь за бедных братий, За всех, кто много перенес Обид, гонений и проклятий. Твои невзгоды и тоску Мы чтим в созданиях поэта, И среди земского совета Даем мы место мужичку; Всему, что сиро и убого, Мы сострадали столько раз, И Ломоносова дорога Открыта каждому из вас. Чего ж вам надо? Не робея, Вкушайте знанья сладкий сок: Сплетем лавровый мы венок Для гениального плебея, И – будь он селянин простой – Пред ним преклонимся мы дружно. Чего же вам, безумцы, нужно? Того ль, чтоб дождик золотой, Как манна, падал прямо с неба, Балуя праздностью народ? Чего же вам недостает? Чего ж хотите?… Толпа Хлеба! Хлеба!…

<1868>

РЕНЕГАТ

По недовольной, кислой мине, По безобидной воркотне, По отвращенью к новизне Мы узнаем тебя доныне, Крикун сороковых годов!… Когда-то, с смелостью нежданной, Среди российских городов,- Теоретически-гуманный, Ты развивал перед толпой, Из первой книжки иностранной, Либерализм еще туманный, Радикализм еще слепой. Каратель крепостного ига, Ты рабство презирал тогда, Желал свободного труда; Ты говорил красно, как книга, О пользе гласного суда. Предвестник лучшего удела, Такую речь бросал ты в свет: «И слово самое есть дело, Когда у всех нас дела нет!…» Глашатай будущей свободы, Ты в дни печали и невзгод Сидел у моря – ждал погоды И нам указывал вперед. Но вот пришло иное время, Свободней стала наша речь, И рабства тягостное бремя Свалилось с крепких русских плеч. Открытый суд с толпой «присяжных» К нам перешел из чуждых стран; Но сонм ораторов отважных Вдруг отошел на задний план. Защитник слабых, подневольных, Переменив свой взгляд, свой вид, Теперь, в разряде «недовольных», Порядки новые бранит. Как промотавшийся повеса, Смолк либеральный лицемер В толпе друзей полу-прогресса, Полу-свободы, полумер… Движеньем новым сбитый с толку, Везде чужой, где нужен труд, Корит он прессу втихомолку И порицает гласный суд; Из-за угла и не без страха Бросает камни в молодежь, И оперетки Оффенбаха В нем возбуждают злости дрожь. Зато порой, по крайней мере, Отводит душу он: готов Отхлопать руки все в партере, Когда дают «Говорунов». О ренегаты! Вам укоров Мы не пошлем… Казнить к чему ж Давно расстриженных фразеров, Сороковых годов кликуш!… Их гнев и старческая злоба Уже бессильны в наши дни,- Так пусть у собственного гроба Теперь беснуются они!