Рыжик

– В натуре, нас не уважают!
– в голосе добавилось обиженного пафоса.

Поднялся угрожающий ропот. Людыны предчувствия комком сдавили горло.

– А что мы делаем с теми, кто нас не уважает, а?!
– вопросил жлоб в пространство, и вся банда зашевелилась в предвкушении.
– А вот что!
– объявил он и сграбастал Люду за "шкирку".

Слёзы бессилия навернулись на глаза и, глядя прямо в нагло ухмыляющуюся рожу, она от всей души пожелала: "А ЧТОБ ТЕБЯ ДЕРБАЛЫЗНУЛО!"

Лампочка над головой жлоба вдруг налилась непереносимой яркостью и не успела Люда отвести взгляд, как там что-то звонко дзенькнуло и свет погас, а вместо него с радостным треском на потолке стало разворачиваться яростно-белое кольцо электрического разряда.

– А-А-А-А!
– взвыл дурным голосом парняга, бросил Люду и схватился за голову. Люда не удержалась и шлёпнулась на пол, глядя не отрывая глаз, как шаровая молния змеёй обвивает люстру. "Мать-перемать..." - крутилось в голове вместе с разрядом, заглушая всё: и страх, и детский восторг, и пульсирующую где-то в сознании мысль о возможном пожаре. В растянувшемся мгновении мелькнули замершие фигуры с окаменевшими лицами, осевший тёмной кучей посреди комнаты жлоб, вытаращенные Юлькины глаза... и всё исчезло, накрытое совершенно непроглядной тьмой.

"Ма-а-ать перема-а-ать..."

Сначала было тихо. Потом скрипнула кровать, и чей-то хриплый голос нерешительно спросил:

– Э-э-эй! Есть кто живой?

– НЕТ!
– не успев подумать, рявкнула Люда.

– А, а?..
– заакал удивлённо голос, но Люду уже понесло.

– Всё, смертнички, докувыркались!
– перебила она с мрачным сарказмом и... прямо на попе, тихонько отползла к стенке. На всякий случай.

Снова стало тихо. Видимо, народ переваривал информацию. И тут распахнулась входная дверь.

– Девчонки!
– в проёме появилась фигура соседки в домашнем халате со свечой в руке.
– Вы где? Люда-а-а... Юля-а-а...А-А-А!

Взревев раненым лосем, жлоб вскочил и ломанулся в дверь, едва не сбив соседку с ног, и Люда воздала хвалу своей предусмотрительности, что вовремя успела убраться с дороги. Свечу вместе с соседкой вынесло наружу, но теперь стали видны мечущиеся блики, которые освещали коридор. Видимо, электричество отрубило во всей общаге и народ повыползал из комнат с фонарями и свечками. И вот этот свет "в конце тоннеля" увидели брошенные своим вождём "пиплы".

– Валим! Шухер! Банзай!
– подхватились они и всей толпой ломанулись следом.
– Авария, маг не забудь...
– Вся банда шустро протопотала мимо Люды и исчезла за дверью.

Люда подождала ещё, но поняла, что уже ничего не высидит и начала подыматься. И тут в коридоре зажёгся свет...

...Перед нею на пороге комнаты с занесённой для бегства ногой замерла Юлька. И, в свете открывшегося факта, глазки подружки воровато забегали.

– Э! Ты-то куда?
– Люда поймала её за рукав.

– Там... туда...

– Па-анятна... А прибрать?

– Ага, да... щас...
– Юлька нерешительно оглянулась в полутьму комнаты.
– Так лампочка... перегорела же... может завтра...
– начала она свой обычный скулёж, но тут в комнате снова резко потемнело. Люда обернулась к двери и отшатнулась, загородившись рукой от бьющего в глаза фонаря.

– Ну всё, залётчицы, - раздался хриплый от злости голос и весьма кровожадно закончил: - вы попали... Затынко, Каминская, а ну - марш ко мне!

А дело было вот в чём. Оказывается с улицы Юлькину дискотеку услыхала комендантша, которая, как раз, делала вечерний обход территории. Она остановилась под окнами, гневно взирая на нарушение режима... и тут началось! Свет во всём здании вдруг задёргался, как паралитик, а там, где только что гремела музыка, проём заискрился весёлыми бело-голубыми сполохами. Комендантша схватилась за сердце. "Гадыны... ну, гадыны..." - причитала она в бессильной ярости, оторопело наблюдая, как на потолке комнаты, хорошо видимом ей снизу, наворачиваются кольца короткого замыкания. А когда свет окончательно погас, комендантша бросилась внутрь, намереваясь кое-кого изничтожить. И теперь этот "кое-кто" мялся перед нею, изображая полное раскаяние. Атмосфера в комендантской была очень неуютная.

– Та-а-ак!
– многозначительно начала комендантша, грозно упершись руками в стол. Она даже садиться не стала, так и нависла над столом, девочками... всем подотчётным ей миром.

– Ну, Вера Кирилловна-а-а!.. Оно само!
– включила "дурочку" Юлька. Но на этот раз её "щенячье" обаяние не помогло.

– Значит так, нарушение режима - ррраз!

– Ну, Вера Кирилловна-а-а! Они на чай зашли!

– Распитие спиртных напитков - два!
– злорадно подхватила мысль комендантша.

– Ну, мы не знали, что они принесут... и вообще, мы же ничего не ломали!

– Нанесение материального ущерба - три!
– тут же продолжила комендантша.
– А это уже - в десятикратном размере. И... будем выселять!

– ЗА ЧТО!!!
– пискнула Юлька.

До этого момента Люда только оторопело наблюдала, как их вышвыривают из дому, но тут не выдержала:

– А за то, подруга, что мы магнитофон включили, а их гнилая проводка нас чуть не убила!
– гаркнула она, потом повернулась к комендантше и, глядя той прямо в глаза, с гробовым спокойствием процедила: - Интересно, что на это скажет пожарная инспекция, а?

Несколько мгновений продолжался поединок глаз: быстро темнеющих Людыных и так же быстро теряющих былую уверенность - комендантши. И тут что-то произошло. Будто Людын отчаянный вызов намагнитил, сгустил между ними воздух. Комендантша смотрела, смотрела, и вдруг, захрипев, начала краснеть лицом.

– О-о-ой, о-о-ой, о-о-ой, - заклинило её, под ошарашенными взглядами девочек.
– О-о-ой, умираю-у-у...

Надо отдать должное Юленьке, она нашлась первая:

– Вера Кирилловна, вам плохо?!

...А Люда в полнейшем ступоре наблюдала, как комендантша собирается отдать концы и ей даже в голову не приходило, что можно что-то сделать. А даже если и приходило, то всё равно никого не заставало дома. Голова была пуста, словно выключена и Люда только таращилась широко открытые глаза, отмечая как Юля метнулась к телефону и вызвала Скорую, и как суетилась вокруг комендантши в ожидании доктора. Как потом появился доктор - симпатичная женщина в белом халате. Как вслед за нею в комендантскую набилось любопытных и всех погнал бородатый дядька санитар. Люду вынесло потоком в коридор и тут, среди суеты и галдежа, она начала потихоньку приходить в себя. А "придя" вспомнила, что их с Юлькой выгоняют из общежития...