с любовью, Смерть

— Это же легко. Ты чего такая напряженная?

— Предчувствие, — буркнула я, не уточняя, что касалось оно лишь моего возвращения в Департамент и встречи с Карой.

— А у тебя нет предчувствия, что кто-то сегодня не выспался?

Я успела лишь открыть рот, чтобы высказать напарнику все, что думаю о своих предчувствиях и его предположениях, как увидела несущийся в нас на бреющем полете фрагмент ограды.

Мне показалось чем-то сказочным то, как же ловко я на автомате увернулась, пока не проморгалась и не увидела над собой самодовольную физиономию Рана.

— Убьешься ты без меня.

За его спиной была воткнута в землю коса, переломившая кусок ограды напополам.

Бегущее следом тело само наделось на мою ладонь, лицо его скривила гримаса отчаяния, душа дернулась, вырываясь наружу, но тут же была поглощена лезвием.

— Я же говорил, что легко.

Оглушающий хлопок заставил меня припасть к земле, а Рана обернуться, выставив косу вперед.

— Вы, собачьи дети. Что вы сделали с моей женой?

На нас надвигалось ружье. Его держали крепкие руки, растущие из широченных плеч рассвирепевшего сожителя нашей жертвы.

Второй хлопок взрыл землю в паре сантиметров от ноги напарника.

— Выслушайте нас, — выкрикнула я, откатываясь в сторону.

— Убийцы, — взревел мужчина, перезаряжая оружие.

Еще хлопок. Я видела, как взметнулась коса, слышала, как болезненный выдох прорезал воздух, а после ощутила, как тяжесть чужого тела прижала меня к земле.

— Вот же дрянь, — выругался Ран. И сплюнул в траву. Кровь.

После чего обмяк на мне, точно мешок с песком, не дав возможности вовремя сообразить и как следует испугаться.

— Да стойте же вы, — завопила я, глядя как нападавший вновь перезаряжает ружье. — Ваша возлюбленная умерла, а вы цепляетесь за ложную оболочку.

— Откуда вам знать, что она умерла? — пробасил мужчина, взводя прицел.

— Интуиция, мать твою, — прохрипел Ран, перевалился на бок и сияющим взмахом косы укоротил ружье вдвое.

Сорвавшийся выстрел пришелся в кусты, пройдя в считанных сантиметрах от моего виска.

— Да вы ведь тоже знаете, что ее нет. Вы держитесь за иллюзию. И не понимаете, насколько она опасна.

— Нет. Нет. Она со мной. Моя… Нери… — Гнев сменился рыданиями. Очевидные факты порой добивали родственников усопших хуже, чем попытки надавить на нервы. — Она не могла умереть… Она бы не оставила меня…

— Она бы — не оставила. — Я выбралась из-под напарника, и осторожно положила мужчине руку на плечо. — Она наверняка вас любила. Так неужели вы хотите остаток своей жизни провести за решеткой? Вы думаете, ее бы обрадовало, до чего вы себя довели?

Мужчина рыдал. Ревел, словно медведь, а у меня сжималось сердце. Уж сколько таких мне пришлось повидать, но вот привыкнуть никак не удавалось.

— У вас есть дети? — предположила я.

— Дочка…

— Так посвятите себя ей, ведь вы ей сейчас нужны как никогда. Не бегайте за призраком. Держитесь живых.

Ополовиненное ружье упало на траву. Мужчина закрыл лицо руками, продолжая сотрясаться.

Выдохнув, я спешно отползла в сторону, где, еле дыша, лежал Ран. Судорожно нащупала в кармане телефон, и под музыку длинных гудков ткнулась носом в блондинистые пряди, шепча:

— А ты — идиот. Ты даже не представляешь себе, какой ты идиот…

— Я прибежала сразу, как мне сообщили, — Кара влетела в сектор Хранителей так резво, что даже стекла дрогнули. — Что произошло? Как это случилось?

— Ранение. Не серьезное, — выдохнула я, откинувшись на спинку дивана и прикрыв глаза.

— Но… как так вышло?

— Слишком резвый герой-любовник попался. — Я потерла переносицу, стараясь не смотреть на Кару. — Не хотел верить, что его незаконная "супруга" умерла. Увидел, как мы забираем душу, открыл пальбу.

— Но ведь Ран поправится?

— На нем все как на собаке заживает, — подернула плечом я, болезненно осознавая, что он снова подставился. И снова — защищая меня.

— Неужели ты совсем за него не переживаешь? — Подруга нахмурила брови.

Поработала бы ты с ним с мое… Поседела бы лет десять назад. Ран ведь человек-катастрофа. "Сам-умру-но-всех-спасу". Это с виду он дурак дураком, но ведь если бы не он…

— Переживаю, конечно, — предельно сдержанно произнесла я. — Но с ним все будет в порядке.

"А если вдруг так повезет, что ваши отношения продолжатся, то рекомендую запастись краской для волос. Чтобы седину закрашивала. Насмерть".

По крайней мере, идея для подарков подруге на ближайший год возникла сама собой.

— Работа у нас такая, — подала голос я после недолгой паузы. — Правда, не помню, чтобы ты за меня так волновалась.

Кара покраснела. Конечно, дружба дружбой, а вот стоит любви всей жизни мизинчиком о ножку стола удариться…

— Слушай, — свернула с темы подружка. — У меня есть один приятель. Придирчивый больно. Глупые девушки ему не подходят, от слишком умных шарахается сам. Может, вас познакомить? Ну, чтобы тебе не так скучно было…

— Мне и так не скучно.

— Я же вижу, как вы друг от друга зависите, — продолжала настаивать подружка. — Если он сейчас полностью переключится на меня, то я боюсь… тебе будет некомфортно.

О да, Кара. Ты мастер подбирать слова.

— Так может быть, я дам этому моему приятелю твой номер? Вдруг вы друг другу приглянетесь? Ты, конечно, хоть и застряла на уровне двадцатилетней, но хотя бы не самой запущенной.

— Не, не стоит. У меня нет в этом никакой потребности. А если у Рана с тобой что сложится, так я только рада буду. И поверь, мне его на работе хватает по самое не хочу. Так хоть изредка отдыхать от него буду.

— Уверена? — уточнила Кара.

— Более чем.

— А еще про тебя тут спра…

— Скучали?

Открыв дверь сектора Хранителей ногой, Ран, вполне бодрый и "заштопанный", примостился на лавку и принялся распихивать нас в стороны своей филейной частью, выигрывая себе все больше места. — Ну что, девчонки, решаете, вдоль или поперек меня лучше делить?

— Как ты, балда? — снисходительно отозвалась я. Состояние его здоровья волновало меня куда больше, чем качество ответной остроты.