S-T-I-K-S. Континент

— Не Куни! — рявкнула она, забыв про шёпот и перейдя на откровенный визг. — Никогда! Слышишь, Казанский? Никогда не называй меня так! Я Куница! Ку-ни-ца! Запомнил?!

Она смотрела на меня так, словно была готова вцепиться мне в глотку. И я почему-то не сомневался, что она это сделает, если я продолжу испытывать её терпение. Эта девица была из тех, кто сначала делает, а потом, может быть, думает. И то не факт… Может, и не думает вовсе. Вообще. Совсем.

— Хорошо, хорошо, — примирительно поднял я руки, изображая полную капитуляцию. — Понял. Куница. Исключительно Куница.

Краска медленно сошла с её лица, хотя в глазах всё ещё плясали злые огоньки.

— Следи за своим языком, Казанский, — процедила она сквозь зубы. — Иначе в следующий раз я могу и не сдержаться. И поверь, тебе это не понравится.

— Буду нем, как могила, — заверил я с максимально возможной искренностью. — И послушен, как дрессированный пудель. Давай уже выбираться из этой дыры, о несравненная и мудрейшая Куница.

Она фыркнула, но, кажется, мой слегка преувеличенный подхалимаж возымел действие. Или просто инстинкт самосохранения перевесил желание продолжать перепалку.

— То-то же, — бросила она. — Пошли…

Взгляд, которым смерила меня Куница, был презрительным, однако, проскользнуло в нём что-то вроде… любопытства? Или это мне уже мерещилось?

Она пошла по коридору, неразборчиво ворча себе под нос, но до меня доносились только обрывки фраз.

— И угораздило же меня с тобой связаться… Второй уровень… Ещё троллит меня…

— Сама виновата, — парировал я, двинувшись за ней. — Кто просил называть себя великой и доброй? Я, например, существо скромное. Мне достаточно, чтобы меня называли просто Илья. Без всяких там эпитетов.

Перебрасываясь негромкими фразами, дошли до оружейной комнаты. Она, как и ожидалось, не впечатлила. Оно и понятно — это не армейская часть, а небольшое отделение милиции. Тем не менее, в ней мы разжились тремя АКСу, парой пистолетов Макарова и самозарядным дробовиком МР-155.

Нашлись и спецсредства. Дубинки и наручники нам были без надобности, но удалось найти несколько лёгких бронежилетов скрытого ношения — вроде как они должны защищать от пистолетной пули, но и от низших заражённых тоже могут помочь.

Патроны закинули в три сумки из-под противогазов и направились на выход. И тут навстречу нам вышёл мужчина в «гражданке».

— Вы кто такие? — спросил он громко и потянулся к кобуре скрытого ношения.

Куница не стала дожидаться, пока он подойдёт ближе. И отвечать тоже не стала. Пистолетный выстрел оглушительно грохнул в тесном коридоре, заставив меня инстинктивно пригнуться. Пуля ударила мужчину в грудь, но, похоже, не причинила ему особого вреда. Он лишь слегка качнулся, словно от толчка, и продолжил своё движение.

— Твою мать! — выругался я, отступая на шаг и вскидывая укороченый автомат.

Глава 37

Я вскинул «калаш» и дал короткую очередь. Пули ударили «цифру» в грудь, отбрасывая его назад. Он рухнул на пол, задёргавшись в предсмертных конвульсиях. Но радоваться было рано. Из-за угла, откуда только что выскочил первый, показался ещё один. Этот был одет по форме. Оценив произошедшее безумным взглядом, он выхватил из кобуры табельный ПМ и сразу открыл огонь.

Пули засвистели над головой. Я упал на одно колено, одновременно нажимая на спуск. Перестрелка в замкнутом пространстве — то ещё удовольствие. Рикошеты, грохот выстрелов, от которого закладывает уши, запах пороха…

Адреналин впрыснулся в кровь лошадиной дозой, обостряя все чувства, и выпущенные мной пули нашли свою цель. Вторая «цифра» схватилась за живот и медленно осела на пол. Я быстро сменил магазин, хозяйственно убирая неполный в сумку от противогаза. И лишь выбравшись из тесноты коридора в небольшое фойе, позволил себе перевести дух.

В этот же момент перед глазами вспыхнули два сообщения:

Уничтожен потенциальный зараженный. Уровень — 0. Вероятность получения ценных трофеев — 0. Получено 2 очка к прогрессу реакция, получено 1 очко к прогрессу меткость.

Уничтожен потенциальный зараженный. Уровень — 0. Вероятность получения ценных трофеев — 0. Получено 1 очко к прогрессу реакция, получено 2 очка к прогрессу меткость.

Очки — это, конечно, хорошо. Но мысль о том, что мы… я только что завалил двух сотрудников милиции и, по сути, ограбил отделение, не давала покоя. Да, в этом новом мире они, скорее всего, уже не были теми, кем раньше. Просто «цифры», оболочки, заготовки, которым суждено стать исключительно заражёнными. Но всё равно на душе скребли кошки. В прошлом мире я бы на такое никогда не пошёл.

Хотя кто знает? Себя прежнего я почти не помнил. А Куницу знал от силы час. Может, мы всегда были такими? Отморозками, готовыми на всё ради выживания?

В конце концов, сложись обстоятельства иначе, я бы их не тронул. Предоставил бы им самим разбираться с последствиями «перезагрузки». Но они напали первыми. И у нас не было выбора. Или мы их, или они нас. Таков закон этого проклятого Континента.

— Казанский! — оклик Куницы вырвал меня из тягостных размышлений.

Я обернулся. Она стояла, прислонившись к стене, и морщилась от боли. На штанине бывших моих треников в районе бедра расплывалось тёмное пятно.

— Твою ж… — я еле сдержал ругательство. — Ранили?

— А ты делаешь успехи, — процедила она сквозь зубы. — Ещё немного, и сойдёшь за пациента дурдома…

Я подошёл ближе, не потрудившись сообщить, что дурдом — уже пройденный для меня этап. Рана выглядела не слишком серьёзной, но крови было порядочно.

— Вот же ж засада, — я покачал головой. — Нам сейчас, как братьям Марио, надо быстро-быстро бегать и высоко-высоко прыгать. А ты у нас теперь… не очень мобильна. Что делать будем?

— Что-что? Когти рвать! — ответила она в своей обычной хамской манере, но в голосе её послышалась плохо скрываемая боль.

Она шагнула вперёд, но тут же пошатнулась. Я подхватил её под руку.

— Держись, Куница. Прорвёмся.

Она фыркнула, и, кривясь от боли обшарила карманы одного из убитых «цифр», откуда извлекла связку ключей.

— Вот. По крайней мере, сможем уехать отсюда с комфортом. Ищи глазами что-нибудь на четырёх колёсах. Желательно, с полным баком.

Мы выбрались из отделения милиции на улицу. Город встретил нас напряжённой тишиной. Зловещей такой, очень и очень нехорошей тишиной. Небо затягивали тёмные тучи, и в воздухе ощутимо пахло дождём.