Самая яркая звезда на небе

Она взглянула на него, когда зашла в Большой зал на завтрак, слегка ему улыбнувшись, а потом вернула внимание обратно своим друзьям. Разве было бы так плохо, если бы они продолжили есть вместе? Не было никаких правил о том, что нужно оставаться за столом своего факультета.

Он взвешивал эту мысль на протяжении всего завтрака и по дороге на занятие. В итоге он заключил, что сядет с ней за обедом. Он решил, что может подождать до этого времени…

Как оказалось, не может. Уже на первой перемене он уже почти терял свой рассудок. Он едва мог сосредоточиться на разглагольствованиях Дамблдора. Что-то про сов и трансфигурацию. Или он говорил про экзамены С.О.В.? Том вообще не слушал.

Единственное, чего Том хотел, — найти свою ведьму. Он выучил её расписание — она была на травологии. Если он поторопится, то сможет найти её и провести вместе несколько минут. У неё было окно после травологии, а у него — история магии. Профессор Бинс не заметит, если он опоздает на урок.

Всё ради благого дела.

Том не стал терять ни минуты. Как только урок закончился, он вылетел за дверь.

Как и ожидалось, он нашёл её саму по себе в коридоре по пути в библиотеку. Именно там она всегда проводила свои перерывы.

Том схватил её за талию и притянул в поцелуй. Несколько учеников с интересом поглядывали на них. Он хотел, чтобы они видели. Хотел, чтобы они знали, что она его. Захваченная. Никто никогда не заберёт её у него. Вся школа была у него в руках, а теперь получил и её.

Когда их губы были на расстоянии вздоха друг от друга, она отреагировала и оттолкнула его. Он нахмурился.

— Подожди, — она схватила его за руку и потянула за угол, спрятавшись в алькове за гобеленом. Он глазом не успел моргнуть, как её руки обвились вокруг его шеи. Гермиона целовала его.

Её рот двигался по его. Его руки сжимали её бёдра:

— Что ты делаешь? — спросил он.

Она отодвинулась:

— Целую тебя? — она была в замешательстве.

— А к чему эта внезапная передислокация? — сердито смотрел он.

Гермиона нахмурилась:

— Там были люди.

— И?

— Разве нет правил об интиме в коридорах?

— И?

— В смысле «и»?

— Там не было учителей, только ученики, Гермиона.

Она не смотрела на него. Её взгляд был устремлен в пол. Её кудри рассыпались по плечам, заполняя всё ароматом яблок и мёда.

Почему она вела себя виновато?

Это из-за Куффа? Он убьёт ублюдка, если тот снова что-то попытался. Людям не давали второго шанса. Куфф даже не заслужил первого. Он должен считать, что ему повезло, что вообще выжил.

— В чём дело?! — настаивал он. Она поправила портфель на плече. Её молчание сводило его с ума.

Том взял её за подбородок и наклонил голову, заставляя посмотреть на него:

— Почему ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной, Гермиона? — слова прозвучали злее, чем он намеревался.

— Я не хотела, чтобы Гасси узнала об этом от кого-то другого, — ответила она. Он и не заметил, как крепко сжал её в объятиях, пока она не поморщилась.

— Ты не рассказала ей?

Он выпустил её, и она покачала головой.

— Почему нет? — Том сжал кулаки.

— Время было неподходящее!

— Что это ещё за отговорка?! Говоришь: «Ой, а я теперь встречаюсь с Томом Риддлом», — и всё!

— Всё сложно!

— Значит, дело в Барнабасе-хуевом-Куффе? — он представлял, как убивает его. Он мечтал убить его. Если бы не Гермиона, хнычущая в ту ночь на полу, он бы убил его.

— Я знала, что ты разозлишься из-за этого, — проворчала она.

— Тогда не надо было уходить с ним!

— Ты не можешь указывать мне, с кем я могу разговаривать, а с кем — нет!

Том подошёл к ней, прижимая её к стене. Его руки упёрлись в холодный камень замка.

— Если это касается твоей безопасности, тогда я, чёрт возьми, укажу тебе, с кем ты можешь или не можешь разговаривать, — произнёс он низким голосом.

— Я была в безопасности, — сказала она. Жар её тела согревал его. Она такая идеальная. И так чертовски выводила из себя!

Каждую секунду вдали от него она не была в безопасности:

— Я сам буду об этом судить, — он оттолкнулся от стены.

— Нет, Том! Ты не будешь следить за каждым моим шагом! Мне не нужно твоего разрешения жить своей жизнью!

Он сердито уставился на неё, она упрямо вернула ему этот взгляд. Его ярость не знала границ. Он возвышался над маленьким львом. Змея, готовая схватить львёнка:

— Ты не понимаешь, что произошло той ночью, Гермиона? К тому времени, как я пришёл, твоё платье уже спадало с плеч. Куффу приходилось поддерживать тебя, чтобы ты не упала. Ты едва могла говорить. Вот настолько ты была не в себе. Если бы я не остановил тебя, ты бы, наверное, сама сорвала с себя это чёртово платье. Ты всё время повторяла, что тебе слишком жарко. Ты дрожала и была напугана. Тебя вырвало, а потом ты беспрестанно плакала. Может, ты этого и не помнишь, но я-то помню! Я помню каждую чёртову минуту! Поэтому, когда я говорю, что ты будешь держаться подальше от Барнабаса Куффа, это не обсуждается.

Её глаза расширились, кровь отлила от её лица. Дыхание участилось, пока она выдерживала безумный взгляд Тома:

— Ладно, — тихо сказала она, лишь шепнула в ответ.

Том кивнул. Это не усмирило его гнева, но в отношении вопросов, касающихся Барнабаса-хуева-Куффа, он был удовлетворён.

— Даю тебе до конца дня рассказать своим друзьям, — заявил он, отодвигая гобелен в сторону. Он возьмёт всё в свои руки, если придётся.

Урок уже начался, когда он добрался до кабинета истории магии, и, как и ожидалось, профессор Бинс даже не заметил его отсутствия.

Том дулся на протяжении всей нудной лекции. Он дымился от гнева, когда она избегала его взгляда за обедом. Он сходил с ума от ярости, когда наконец добрался до своих послеобеденных занятий.

— Неприятности в раю, Том? — спросил Абраксас на заклинаниях, их последнем уроке. Они должны были отрабатывать заклинания приманивания и изгнания, потому что они, вероятно, всплывут на С.О.В.

Том не напрягался. Он знал, что может выполнить их в совершенстве, и не чувствовал необходимости доказывать это. Вместо этого он сердито смотрел на всех, кто осмеливался смотреть в его сторону. Он был в секунде от того, чтобы взорваться.

— От девчонки больше проблем, чем она того стоит, поверь мне.

— А тебе почём знать, Абраксас? — прошипел Том. Абраксас пожал плечами. Его хамство действовало Тому на нервы.

— Ведьмы вроде неё хороши для одной вещи, и даже в ней они обычно так себе.

Неужели он думал, что посреди класса неприкасаем для гнева Тома? Том хотел попробовать новое заклинание. Сейчас для этого самое подходящее время.

Он уставился на Абраксаса, глаза его сузились, когда он выпустил магию через свое тело и кончики пальцев.