Самая яркая звезда на небе

— Мир уже прекрасен, потому что в нём живёшь ты.

Том покрывал её испещрённое слезами лицо нежными поцелуями. Они оба это чувствовали: что-то между ними разбилось, и между поцелуями он умолял это починить.

— Что, если я не хочу, чтобы ты убивал Долохова?

— Гермиона… — его голос напрягся.

— Отвечай, Том, — прошептала она. Её дыхание вырвалось хриплым стоном.

— Чёрт побери!

— Том.

— Он причинил тебе боль.

— Нет.

Том будто обезумел. Она попыталась спрятать истинную глубину своей боли, понимая, что если покажет её, это только всё усложнит.

— Я так зол…

Она обвила его руками:

— Злиться — нормально, Том.

— Хм-м, — услышала она его дыхание, когда он погрузился носом в её волосы, крепче прижимая к своему телу. — Не говори мне, что это нереально, Гермиона.

— Прости… — он целовал её за ухом и спускался по шее ниже. Он так давно не прижимал её так близко. По ней пробегали мурашки боли и удовольствия. Слёзы стекали по лицу. — Не убивай его, Том.

Она почувствовала, что он колебался, когда остановился возле её ключицы:

— Хорошо.

— Честно?

— Я не убью его, — прозвучало, будто он подавился этими словами.

Том Риддл был сломлен. Теперь она это видела. Но что-то в ней залечивало трещины в его душе. Он нуждался в ней так же сильно, как и она в нём. Она так погрузилась в своё проклятие, боль, шрамы, что просмотрела, как сильно страдал он. Всё это время он поддерживал её, а она оставила его на произвол судьбы.

Он выронил палочку, оставив её забытой на лесной земле. Теперь гнев развеялся. Она прильнула к нему, позволив ему обнять её, но на самом деле и была слишком слаба, чтобы отодвинуться, и утешалась его объятием.

— Я должна презирать тебя. Я должна не хотеть иметь с тобой ничего общего, — сказала она. — А ты, вопреки моему здравому смыслу, проложил себе путь в моё сердце и вцепился в него.

Он не хочет тебя.

Она знала, что это неправда. Он заставлял её чувствовать, что она кому-то важна. Даже любима, если он вообще способен на подобное.

— Я не дам тебе уйти, — поцеловал он её в шею. Она всхлипнула, её кожа стала слишком чувствительной. Он отодвинулся.

Ты будешь жить лишь в мире боли.

Пытка усилилась. Она шмыгнула от её мощи. Ей отказало зрение. Он заговорил с ней, но в ушах раздавался непрерывный рёв, поглощавший все другие звуки.

Ему будет лучше без тебя.

— Гермиона?!

— Мне жаль, Том.

Голос в её голове неправ. Без неё он пропадёт.

========== 39: Монстр ==========

Комментарий к 39: Монстр

обложка к главе от автора:

https://64.media.tumblr.com/291ed5df4dec69d49102f6feb61af424/e6dd47eee7f86c01-fe/s2048x3072/e902843d9c282047063a1c2d76e866e9cc184fe4.pnj

Том нёс Гермиону на руках в больничное крыло, с каждой секундой её крики становились всё горше. Невыразимая боль была очевидна в её полных агонии воплях, проносящихся по коридорам, пока они подбирались к лазарету. Несмотря на тревожность ситуации, Том оставался неестественно спокойным, вся его энергия сосредоточилась на её благополучии. Когда он аккуратно положил её на койку, то заметил капельки пота на лбу, а щеках — дорожки слёз.

Мадам Блейни дала ей зелье, которое снизило крики до всхлипов и бормотанию невнятных слов, обращённых к чему-то незримому. Когда это стало невыносимо, она дала ей зелье сна без сновидений. Выражение лица Гермионы смягчилось. Том был благодарен этому.

Через некоторое время явился Долохов, пересказывая какую-то чушь о том, зачем пошёл в лес. Том стёр его воспоминания и внедрил новые. Он не стоил никаких дополнительных усилий. Оставить его в живых — свидетельство того, что он был готов сделать для этой ведьмы. В её нынешнем состоянии она бы никогда не узнала о том, что он умер. Но Том решил, что это не стоит возможной ссоры. С его убийством нужно было бы позаботиться о теле, а боль Гермионы была в приоритете.

Прошла неделя, а ей не становилось лучше. Том проводил каждый час над своим котлом или пролистывая книги возле Гермионы. Целитель из Святого Мунго заглянул в зaмок, но ничего нового предложить не смог. Гермиона кричала, Том утешал её, но он был в ярости. Он работал всё упорнее. Все остальные сдались, но он не собирался отказываться. Он никогда не сдастся, сколько тупиков он ни встретит в своих попытках излечить её.

Гермиона уже не могла продолжать учиться и окончательно переехала в больничное крыло. Она больше спала, чем бодрствовала. Хныкала в койке, а Том был беспомощен в попытках утешить её боль. Он удвоил свои усилия в поиске лечения.

Том задумался о том, чтобы вернуться в спальни Слизерина, раз она больше не занимала с ним Выручай-комнату. Он протащился по ступенькам сильно после отбоя и рухнул в кровать, гадая, успокоят ли его хоть как-то знакомые простыни. Но от подушки не исходил её запах яблок. Воздух не заполняла медовая сладость. Её здесь не было. После практически месяца успокаивающего тепла, когда она спала в его объятии, он не мог вынести холода собственной кровати без неё.

После этого он спал в Выручай-комнате, даже не думая о своей спальне.

Хоть Гермиона и продолжала мучиться, по крайней мере ей не становилось хуже, но потом Том это заметил. Что-то тёмное, как паутина, испещряло её кожу. Оно начиналось от её шрама и распространялось по её спине, торсу, к ногам. Это выглядело так, будто её кровь стала чёрной, а каждый сосуд пронизывала тьма. Как долго это здесь было? Она скрывала это от него?

Мадам Блейни нахмурилась:

— Проклятие завладевает ею, — сказала она.

Нет! Это слишком быстро! Он думал, у него больше времени! Воздух гудел от магии, когда эмоции накрыли его с головой.

— Мне жаль, Том.

Это отвратительно! Он всё сделает сам!

Том оставался возле неё — продолжал исследования, но ничего не находил! Казалось, что он ходит по кругу. На середине «Проклятий и катастроф» он понял, что уже её читал!

Его исследования приняли новый оборот, когда он начал пытаться разгадать состав души. Он изучал руны, связывающие души, и древние, в основном забытые ритуалы. В книге под названием «Жизненная сила» он обнаружил способ завладеть её душой на пороге смерти, но крайне важным было время. Нужно к чему-то её привязать. Её тело должно было умереть. Ему нужно было создать для неё сосуд.

Задача становилась тем сложнее, чем дальше он продвигался. Для ритуала требовался особый набор рун. Хотя описания были расплывчатыми, он был уверен в своей способности собрать мощные руны, которые будут дополнять друг друга. Он опробовал бы ритуал на животных, чтобы убедиться, что всё сделал правильно. Затем ему понадобится жертва крови. Магия будет сильнее, если жертва будет как-то с ней связана. Придётся ли ему разыскивать её магловских предков?

Он взглянул на неё из-за книги. Чёрная паутина на коже теперь поднялась к её шее. Даже с зельем сна без сновидений она хныкала, не в состоянии избавиться от боли в реальности. У него нет времени на такой сложный ритуал! Неважно, насколько он может быть полезным.