Сара Фогбрайт в академии иллюзий

Увы, Кристиана не оказалось в библиотеке! Это было тем более обидно, что сегодня здесь собралось предостаточно юношей — с десяток, не меньше. Они заняли два стола и оживились, заметив нас. Работнице даже пришлось вставать с места, чтобы сделать им строгое замечание.

В «Проблемах методологии» нашлась записка: «Завтра». Ах, Кристиан, как мне вытерпеть ещё день? Почему завтра?..

Здесь был даже этот нелепый гном. Он печально смотрел на меня, но отворачивался всякий раз, когда я на него глядела. Как несправедливо, что Кристиан отчего-то ушёл, едва оставив записку. Как жаль, что мы разминулись!

Я прижала листок к сердцу. Кристиан вырвал его из своей тетради, он касался его, думая обо мне. О, мой Кристиан! Я решила, что сохраню эту записку навеки.

Дита и Хильди наконец отыскали нужное им издание. Правду говоря, оно требовалось и мне. Мисс Брок велела изучить наряды прошлого столетия, чтобы мы знали, как одевались герои пьес Лифорда. Безусловно, в театре ответственность за эскизы лежит в первую очередь на художниках, но иллюзионистам тоже нужно знать эпоху, а не бездумно повторять увиденное на рисунках.

Мы устроились за столом и принялись листать страницы, но далеко не продвинулись. Кто-то вложил в книгу тонкий журнал, и он привлёк Хильди больше, чем энциклопедия. Ей понравились расшитые бисером и яркой нитью туфельки, так что она то и дело совала их нам под нос.

— Ох и башмачки! — всё повторяла она, тыкая пальцем в иллюстрацию. — Жалковато, что теперя таких не носят. Можа, их где шьют на заказ? Гляньте, бабочки-то, бабочки, прям живые! Какова красота!

— Здесь написано, что они были зачарованы, — сказала Дита, из вежливости пробежав глазами статью. — При ходьбе возникала иллюзия, будто из-под ног выпархивают бабочки и вьются вокруг. Вот, глядите, кристаллы в каблуках, и какие крупные! Вечная иллюзия, ещё и цветная. Сколько же стоили эти туфельки?

— Да они и без иллюзиев хороши, — вздохнула Хильди и погладила рисунок пальцем. — Решено: начну копить.

Мы посидели ещё немного (я втайне надеялась, что Кристиан заглянет, но увы!) и пошли в столовую, поскольку настало время обеда. К моему удивлению, у нашего корпуса стояли Дейзи и Голди.

— Са-ара! — протянула Голди, расставляя руки, будто хотела меня обнять, и покосилась на Хильди. — Ты что, позволяешь этим… низкорослым ходить рядом с тобой? Тебе следовало отчитать её и велеть держаться на два шага позади, раз уж тебе, бедняжке, приходится учиться с подобными личностями!

Тут она действительно обняла меня и поцеловала воздух у моих щёк. Следом за ней так же поступила и Дейзи. Не привыкшая к подобному, я неловко обняла их в ответ.

Хильди фыркнула, обогнула нас и вошла в столовую. Дита помедлила на пороге и взглянула на меня, подняв бровь.

— Ах, Сара, идём обедать с нами! — сладко пропела Дейзи. — Мы испросили дозволения тебя пригласить. Сегодня подают фаршированную рыбу и сливочный пудинг, и любой чай на выбор, и кофе со сливками. Идём же!

Я бросила извиняющийся взгляд на Диту. Она всё поняла и ушла. Голди и Дейзи взяли меня под руки и повели в свой корпус.

Слухи не лгали: бытовики и вправду жили намного, намного роскошнее нас. Чего только стоила одна столовая с её уютными бархатными диванчиками и низко висящими лампами под абажурами винного цвета с белой бахромой! Я с первого взгляда влюбилась и в столики на гнутых ножках, и в тёмные потолочные балки, и в цветы в расписных горшках, подвешенных к стенам. Окна в дубовых рамах тянулись едва ли не от потолка до пола, разделённые переплётом на квадраты, а за ними цвёл сад, весенний сад посреди осени, и на ветвях пурпурных дымчатых клёнов скакали, распевая, птицы, и жасмин ронял в ручей белые лепестки.

— Это магия? — ахнула я.

— Это оранжерея, — сказала Дейзи. — Там у нас проходят некоторые занятия. Видишь скамьи в той стороне, за мостиком?

Пожалуй, я впервые так сильно жалела, что не пошла на бытовое отделение. Впрочем, что жалеть? Обучение длится лишь несколько лет, а с последствиями выбора придётся жить всю жизнь. Глупо идти куда-то лишь потому, что у них неплохая столовая.

Но когда подали рыбу и салат, я уже не была так твёрдо в том уверена.

— Сегодня что, какой-то праздник? — спросила я.

— Праздник, почему? — не поняла Голди. — Ах, ты о еде! Это наш обычный обед.

— Довольно говорить о скучном! — воскликнула Дейзи. — Расскажи лучше о юноше, с которым познакомилась. Ах, Сара, неужели правда, что он грозил покончить с собой, если вы не будете вместе? Неужели правда, что он уже привязывал верёвку к ветке яблони у тренировочной площадки, но ты выбежала и остановила его?

Ох, как неловко! Я уже плохо помнила, что именно плела, когда говорила с Голди. Вроде бы лишь чуточку приукрасила…

— Мне нелегко говорить об этом, — с достоинством ответила я, разделывая рыбу ножом. — Я так испугалась тогда, и всё было как во сне. Что ж, пожалуй, могу сказать без ложной скромности, что спасла Кристиану жизнь.

Голди и Дейзи ахнули хором.

— Надо же, ты нашла жениха раньше, чем мы, — сказала Дейзи, качая головой, и тоже принялась за еду. — Признаться, не думала, что это возможно.

— Кажется, и у тебя вот-вот состоится помолвка, — снисходительно произнесла я. — Может быть, Александр вовсе не так плох, как о нём говорят. Надеюсь, вы будете счастливы.

Дейзи хотела ответить, но тут за соседним столиком кто-то ахнул, там рассмеялись и захлопали в ладоши. Мы невольно обернулись.

Все смотрели на веснушчатую девушку с густыми светлыми косами, уложенными вокруг головы. Она привстала, держа в руке круглые серебряные часы, а вокруг неё, щебеча, вилась небольшая призрачная птичка, похожая на канарейку. Вот села на плечо, запела, вот опять вспорхнула, когда к ней потянули руки. Вряд ли эта птица могла петь — должно быть, звук исходил из часов.

— Пусть сядет ко мне, ко мне! — наперебой просили девушки.

— Разве её заставишь? Она выбирает сама! — сказала хозяйка птички.

Голди завистливо вздохнула и сжала губы. Я потянулась через стол и тихо, чтобы не услышали другие, спросила:

— Что это, иллюзия?

— Ах, ты отстала от жизни, Сара, — ответила мне Дейзи. — Это часы с иллюзией, они теперь входят в моду. Большинство может позволить себе только жука или бабочку. Непременно попрошу Александра, чтобы подарил мне такие!