Сара Фогбрайт в академии иллюзий

— О! — воскликнула Голди, хлопнув руками, как курица крыльями. — О!

— Ага, — сказал Кристиан. — Я пошёл.

Голди, очевидно, была поражена до глубины души. Кристиан уже удалился по коридору, а она всё таращила глаза и то открывала, то закрывала рот. Я была абсолютно счастлива и, возможно, даже не слишком хорошо скрыла самодовольную усмешку.

— Что ж, как тебе этот гном? — сказала я, раздувшись от гордости. — Недурён?

— Как это вышло? — наконец спросила Голди, цепко хватая меня за руки. — Расскажи мне всё! Расскажи, или я открою то, что видела, сама знаешь кому!

Ох, я совсем не подумала, что она может донести ректору или моим родителям! Впрочем, я буду всё отрицать, и она ничего не докажет. Я не боялась!

Но Голди ждала, не сводя с меня глаз, и мне так хотелось похвастать и утереть ей нос. Она всегда считала меня неудачницей — пусть видит, что и я пользуюсь успехом!

— Что ж, мы повстречались с Кристианом в библиотеке… — важно начала я.

Мы уселись на подоконник, и я рассказала ей всё, приукрасив самую малость. В общем-то, Кристиан ведь на самом деле признавался мне в любви, и я лишь соврала, что это случалось чаще, и он выражался чуть пышнее и цветистее. Я позаимствовала фразы из романа, который однажды читала: «моя единственная любовь», «яркая звезда, озарившая мой путь» и «нежданное счастье на склоне лет» — с последним нечаянно дала маху. Заметив недоверие в глазах Голди, я показала ей портрет.

— Это Кристиан для меня нарисовал, — скромно сказала я. — У него настоящий талант.

Голди так и впилась глазами в рисунок.

Воодушевившись, я добавляла всё новые подробности: будто бы Кристиан бродил ночами под моим окном, распевая любовные песни, и будто бы он предлагал с ним бежать и грозил, что покончит с собой, если я откажу. Чем больше Голди ахала, качая головой, тем больше новых подробностей приходило мне на ум. Под конец я спохватилась, что для одной недели выдумала уж слишком много событий, но Голди как будто не почуяла подвоха.

— Ты вовсе не такая простушка, как я думала, — с уважением сказала она. — Отхватила такого красавчика! Но ведь он всего лишь художник, неужели ты думаешь о браке всерьёз?

— Мне не нужен никто другой, — заявила я, теперь ничуть не преувеличивая. — И ему тоже нужна только я. Мы поженимся и будем счастливы… только, прошу, никому об этом не говори. Поклянись!

— Клянусь! — тут же с готовностью сказала Голди.

— Нет, не так. Покажи мне пальцы, чтобы я видела, что ты их не скрестила, и говори: «Да покарает меня Первотворец…»

Голди прикусила губу, а после спросила умоляющим тоном:

— А Дейзи-то можно сказать? Клянусь, что скажу только ей!

О, это было мне даже на руку! И потом, я знала, что Голди уж точно разболтает всё Дейзи. Меня скорее насторожило бы, если бы она клялась в обратном.

Я разрешила, и мы распрощались.

Уже у общежития мне пришло на ум, что я не сказала Кристиану ни слова об угрозах Шарлотты и не попросила у него защиты и совета. Впрочем, сейчас я была так счастлива, что ничего не боялась. Мне не верилось, что могло случиться хоть что-то дурное. Казалось, я встречала Шарлотту в каком-то нелепом сне, который почти забылся, а не наяву.

Жизнь переменилась, как будто сработало доброе волшебство. Теперь мне всё удавалось, и меня хвалили, и меня любили, и даже Голди и Дейзи были не так успешны в любви — о, я больше не Сара-неудачница! Я чувствовала, что отныне справлюсь с чем угодно.

Видимо, поэтому я попросила у придверницы разрешения позвонить отцу, хотя вовсе не собиралась этого делать ещё минуту назад. У меня был к нему разговор, но в обычное время я долго откладывала бы звонок и подбирала слова.

На удивление, папа взял трубку сразу же.

— Я собираюсь пройти зимнюю практику дома, — заявила я, когда обмен любезностями и новостями был закончен. — Ведь вы уже заключили договор с бытовой компанией? Мне сказали, я могу практиковаться под присмотром их работников, а потом они составят отчёт для академии.

Папа помолчал.

Я встревожилась, что немного переоценила свою удачу. Ведь папа обычно говорил «нет, Сара», даже не дослушивая, о чём бы я ни просила…

— Хорошо, Сара, — сказал он. — Я свяжусь с бытовой компанией, чтобы они заранее это учли. Думаю, проблем не возникнет. У тебя всё? Мне нужно работать.

Он согласился! Он одобрил!

«А ещё я встретила Кристиана. Мы поженимся, и у нас будет свой театр», — хотелось мне сказать, но я сдержалась и попрощалась. Может быть, папа одобрил бы и это? Мне теперь так везло!

По лестнице я поднималась, мечтая о будущем. О, я восходила к славе в ослепительном блеске софитов! Я работала в паре с величайшим художником современности, воплощая его идеи, и в наш театр съезжались со всей округи… да что там, со всей Параверии, из Подгорного Рока, из Трегунда! Может быть, даже из Ардузии. Билеты приобретали за месяц, нет, за год. Лучшие певцы и актёры мечтали работать у нас.

В комнату я вошла, будучи одной из самых великих женщин современности, а также матерью наших с Кристианом детей, мальчика и девочки.

— Чё это с тобой? — спросила Хильди, поднимая взгляд от книги.

— Ах, я так счастлива! — воскликнула я и закружилась. — Вас, конечно, я тоже возьму работать в свой театр…

— В какой ещё театр? — удивилась Дита.

Тут я подумала, что поспешила. Неясно, каковы ещё будут их успехи, вдобавок Хильди собиралась трудиться в сырной лавке, а Дита и вовсе поступила сюда назло отцу. Вряд ли она в восторге от театра.

— Ладно, буду оставлять вам билеты, — решила я. — Или и вовсе смогу провести без билетов. Ведь в театрах же есть особые места для почётных гостей? В моём будут.

— Чё это с ней? — спросила Хильди уже у Диты.

Та пожала плечами и покачала головой. Я упала на кровать и, лёжа с раскинутыми руками, засмеялась. Потом вынула из сумки портрет и принялась думать, как бы поставить его на тумбочке. В конце концов я чуть загнула лист сверху и пристроила на томике Кеттелла, решив при случае попросить, чтобы Оливер привёз мне рамку.

Дита и Хильди заметили портрет, обменялись взглядами, но ни о чём не спросили, а ведь я ждала, что спросят. Меня распирало от желания поделиться, но вместе с тем неловко было заговаривать первой. Да и с чего начать такой разговор?

На следующий день я едва дотерпела до конца занятий. Мне так хотелось поскорее бежать в библиотеку! К несчастью, Дита и Хильди захотели пойти со мной, чтобы взять энциклопедию моды, и я думала, что сойду с ума от нетерпения, так медленно они собирали сумки, а потом ещё шли не спеша, наслаждаясь редким в эту пору солнцем.