Счастливчик

В целях конспирации находящихся в Кореизе Никитиных называли князьями Михайловыми, по имени их старшего представителя.

– Здравствовать вам, - степенно поклонился мужик великому князю и заговорил, смотря на Иммануила. – Стало быть, расчета просим, ваше сиятельство. Мы вами премного благодарны, но жить больше у моря нет никакой возможности.

– Дочери и сыну Евсея Фомича климат местный не подходит, - объяснил Иммануил. – Бронхиты постоянные по осени и зимой. Влажно слишком, ветра с моря. Врач посоветовал уехать подальше на континент, в умеренные широты.

– Точно так говорить изволите, ваше сиятельство, - подтвердил мужик. – Дохтур, ученый человек, сказал, мол, кедры вам нужны да сосны, да зимы русские суровые. В Сибири-то у нас родичи дальние, да и сами оттуда вывезены когда-то были, при крепостном еще.

– Евсей Фомич собирается с семьей отправиться в Сибирь, - озвучил Иммануил то, что и так уже понял Павел, и снова обратился к крестьянину. – А в каких краях собираетесь обосноваться?

– Дак на реке Пышме и деревня так и зовется - Пышмы, под Екатеринбургом, - обозначил мужик.- Значит, отпускаете нас, ваше сиятельство?

– Тебе князь Борис Иммануилович уже сказал все. Поезжайте с Богом. Много ли времени на сборы потребуется?

– Сразу не управимся, с месяц надо б, - отозвался крестьянин.

– Дело у нас к тебе будет, Евсей Фомич, - решился, наконец, Павел.- Мне тоже в ту сторону ехать. Одному по нынешним временам опасно, а доехать необходимо живым. Возьмете с собой? Я солдатом оденусь простым, вам от меня опасности не будет никакой. А может, и пригожусь как-нибудь.

– Рады будем, ваше сиятельство, - поклонился крестьянин. – Никогда от вас никакой обиды не было, почему бы не помочь? Опять же, в мешке-то с горохом легче жемчуг утаить.

Иммануил с Павлом переглянулись, удивляясь то ли невольно высказанной фразе, то ли проницательности мужика.

– Сколько вас человек в семье? – спросил князь.

– Посчитаем, - Евсей Фомич огладил пышную бороду и начал загибать пальцы. – Мы сами с супругой, да младшие наши болезные-то, те слётышки еще. Брат мой большак, вдовый, да сестра с мужем. Старший сын с женой и дитём.

– Семеро взрослых, - кивнул Павел. – Однако, семья-то у тебя какая важная!

– На том и стоим, - еще раз поклонился явно польщенный крестьянин.

Отпустив мужика, Иммануил пересел поближе к Павлу.

– Хорошо придумал, Мануэль, - улыбнулся великий князь.

Иммануил улыбнулся.

– Случайно услышал, как этот крестьянин у отца в Сибирь просился. Всегда легче ехать в большой компании. Тем более, знакомая семья, они не выдадут. Евсей Фомич Мохов у отца в механическом цеху работал, кроме крестьянства, он мужик умный и смекалистый. Надо маршрут как следует продумать. По железной дороге поедешь?

– Так быстрее и надежнее, - согласился Павел.

Иммануил окинул взглядом знакомый кабинет друга. Предчувствие скорого отъезда было заметно в стопках бумаг и книгах, в беспорядке разложенных по большому столу, в приготовленной солдатской форме на спинке кресла, в мелких вещах, лежащих не на своих местах, что было странно для педантичного Павла.

Великий князь достал из секретера картонную коробочку, украшенную разноцветной арабской вязью.

– Когда был в Тегеране, то вышел на местный рынок. Потолкался среди ковров и кальянов и забрел в ювелирную лавку. Персы, знаешь ли, имеют своеобразный вкус к украшениям. Я даже к чему-то приценился, как вышла вдруг из боковой двери старая ведьма в черной парандже и к себе поманила. Хозяин испугался, меня за ней потащил, вроде как та дама в черном - ведунья местная и нужно ее слушаться.

Иимануил пересел поудобнее. Как ни странно, в последнее время он сталкивался с необъяснимыми логикой явлениями и предчувствовал, что рассказ Павла из той же области. Великий князь пристально рассматривал затейливые письмена на коробочке.

– Отдала она мне две вещицы - достала откуда-то из страшно воняющего специями сундука. Вот это, сказала, подари любимому другу. И тогда друг будет предан тебе до конца своей и твоей долгой жизни.

Иммануил взял в руки протянутую Павлом маленькую шкатулочку из плотного картона. От нее, действительно, ощутимо пахло чем-то непривычным, восточным. Внутри на красном бархате лежало старинное, широкое, почти на целую фалангу, кольцо из серебра, покрытое ярким узором – красной, зеленой и синей эмалью. Причудливый орнамент приковывал взгляд. Иммануил крутил в пальцах удивительное кольцо и не мог оторваться от созерцания повторяющихся узоров. Павел улыбнулся.

– Нравится?

Вместо ответа, князь надел подарок на указательный палец, на котором всегда носил любимые украшения. Теплое серебро приятно утяжелило кисть. Павел вздохнул.

– Даришь мне кольцо на прощание, - медленно выговорил Иммануил, кусая губы.

– Это не значит, что мы больше не увидимся, - великий князь отвел взгляд в окно.

– Вовсе нет, - кивнул молодой Бахетов. – А что было второй вещью? Наверное, что-то… женское?

– Да, - Павел усмехнулся. – Подвеска в виде виноградной кисти из нефрита. Старая арабская ведьма наказала, чтобы отдал девушке, которая меня ждет. Тогда станет она моей женой и родит сына.

– Надеюсь, ты сохранил эту вещицу, - серьезно заявил Иммануил. – Я знаю девушку, которая тебя ждет.

В мае из очередной своей тайной поездки вернулись конспираторы Владимир и Андрей. В общей гостиной сурово и немногословно рассказали о непростой обстановке в столице, а с Иммануилом и Павлом пожелали поговорить отдельно.

Едва мужчины расположились в кабинете Павла, как в комнату тихо проникла Инна с таким серьезным и упрямым лицом, что Иммануил кивнул, позволяя говорить при супруге.

– Ситуация обостряется, - перешел к делу Владимир. – Армия сопротивления (так в семье называли белую гвардию) успешно продвигается по Уралу. Передовые войска уже под Тобольском. Но государя и семьи в городе уже нет.

Иммануил и Павел переглянулись. Инна сжала губы. Андрей нервно раскрошил в пальцах папироску.

– Несколько недель назад центральный комитет затребовал перевезти арестованного государя в Москву. Может, испугались, что наша армия возьмет Тобольск и освободит дядю. А возможно, готовят показательный процесс. Но дальше Екатеринбурга семью не отпустили.

– Екатеринбург – революционная столица Урала, вся власть в городе полностью перешла большевикам, - горько усмехнувшись, подхватил Владимир. – Государя и всех домашних заперли в небольшом доме и тщательно охраняют. Скорее всего, красные комиссары боятся, что в столице пойдут на сговор с иностранцами и выгодно обменяют семью государя на, скажем, признание новой республики в Европе.

– К Севастополю подходит английский броненосец с командующим британскими военными силами и государыней Ольгой Александровной на борту. Бабушка заявила всей Европе, что без родственников из России не уедет, - продолжал делиться Андрей.