Секретный дневник Кэмерон Баум

"Что насчёт других?"

"Других?"

"Другие невинные жертвы. Женщины, которые имели такое же имя, как и я. Люди в Клуб Нуар, которые были расстреляны. Копов в участке. Насчёт них ты тоже узнаешь, где они похоронены?"

"Мама, я просто подумал..."

Что ты подумал?! Что я хотела бы купить цветы, посетить могилу Джинджер и выразить свое почтение? Может быть, пролить слезинку или две по старым добрым временам? Что сделано, то сделано. Лучший способ почтить Джинджер и всех остальных это стереть всех этих тварей с лица земли раз и навсегда"!

"Я не это имел в виду"

"Сантименты не для нас, Джон. Я думала, что я учила тебя лучше. Очевидно, что я была неправа."

Сара Коннор встаёт из-за стола и выходит на улицу. Снежок отправляется было за ней, но передумывает. Мудрая собака. Это оборотная сторона Тверкинга - задница становится привлекательной мишенью для пинка нижними конечностями. Прими к сведению, Майли Сайрус (Ханна Монтана).

Джон мнет бумагу в кулаке и бьёт им по столу: - Боже, что за задница!"

"Прыжки".

"Что?"

"Она прыгает, поэтому у неё такая жёсткая задница."

Джон смотрит на меня, вздыхает и качает головой.

У меня такое впечатление, что я сказала что-то не то. Неправильно интерпретировала его реакцию. Глупый Фитнес канал. Глупые тощие женщины в трико.

Вторник

Ночь. Открытое шоссе. Я одна, за рулем полностью груженого внедорожника еду на юго-восток со средней скоростью 200 км/ч, максимум, который я могу выжать из этого арендованного автомобиля с его дополнительной нагрузкой. Здания и пригороды Лос-Анджелеса уже давно скрылись позади. Я путешествую через истинно дикую пустыню. Хотя моя способность видеть в инфракрасном спектре делает фары избыточным фактором, я держу их включенными: два луча, освещающие пустой асфальт впереди, обнадеживают меня. Должно быть, я становлюсь сентиментальной.

Дома все спят и никто не знает, где я и почему. Я ненавижу утаивать информацию от Джона, но на этот раз у меня нет выбора. Сара Коннор права: возможность неожиданного появления Хантер-Киллера действительно слишком велика для комфортной жизни. Моя миссия заключается в том, чтобы защитить Джона и держать его в безопасности. Вряд ли превращение нас в радиоактивные груды пепла может рассматриваться как успех. Поэтому, чтобы защитить будущее я должна вернуться в мое прошлое. В одиночку.

Мой дисплей начинает мигать, мой эквивалент GPS сообщает, что я достигла точки назначения.

Я замедляюсь до пешеходной скорости и съезжаю с шоссе. Шины мягко шуршат по известковой корке пустыни. Я объезжаю кактусы и другие растения. Нет необходимости оставлять след из сломанных веток. Не то, чтобы кто-либо был рядом, чтобы заметить.

Я выключаю двигатель, выключаю свет и выбираюсь из внедорожника. Я делаю шаг в сторону от машины и вращаюсь на месте, глядя вверх на множество далеких звезд, сияющих с ночного неба. С моими оптическими датчиками они давали достаточно света для меня, чтобы ясно видеть. Свет, который путешествовал миллиарды километров по межзвездному пространству, осветил эту пустынную землю. Спасибо, Вселенная. Очень хорошая работа.

Я взять лопату из багажника и начала копать, полностью погружая штык инструмента в землю. Через три погружения слышен мягкий звон металла о металл. Хорошо. После всех этих лет он все еще там, где я оставила его. Я не хотела бы, чтобы весь этот путь и трата такого количества денег на оборудование была напрасной.

Лопата быстро расчищает глубокое и широкое отверстие. В центре ямы показывается люк. Я берусь за ручку и начинаю её крутить, легко открывая его. Я никогда не беспокоилась настолько, чтобы заблокировать вход. Шансы того, что кто-то будет копаться в этой части пустыни и случайно на него наткнётся настолько малы, что вряд ли стоит их учитывать.

Медленно я встаю на металлическую лестницу, отсчитывая двадцать три звена в кромешной тьме, прежде чем достигаю дна. Я нахожу на стене переключатель и проворачиваю его. Ничего не происходит. Облом. Аккумуляторы разряжены. Я полагаю, что после тридцати лет это было неизбежно. Даже кролик дюрасел не продержался бы столько.

Генераторы находятся неподалеку. Я нахожу рычаг там, где я его оставила, вставляю его в генератор и начать считать обороты. Раз. Два. На третьем повороте генератор запускается. Двигатель заводится, пары сгорающего бензина вращают динамо, которые обеспечивают аккумуляторы электроэнергией.

Медленно, сектор за сектором свет возвращается в подземное ядерное бомбоубежище впервые с президентства Рональда Рейгана. Большой Гиппер, называли его они. Я понятия не имею, что такое Гиппер, но, видимо, он был большой. Возможно, именно поэтому он так популярен. Иногда размер имеет значение.

– 0-

С 1969 года, куда я была отправлена чтобы найти Дэви Гинсберга в Вудстоке и убедить его помочь мне сконструировать запасную машину времени и до моей встречи с молодым Джоном Коннором в средней школе Нью-Мехико, моя задача была проста: собрать оружие и аварийно-спасательное оборудование. После этого складировать их в стратегических местах по всей стране, вдали от крупных городов и их зон радиационного заражения, там, где они когда-нибудь будет открыты и использованы в человеческом Сопротивлении. Этот бункер в пустыне в окрестностях Лос-Анджелеса был самым западным и был построен последним в начале 1980-х годов. Также он самый большой и амбициозный. Не только склад оружия и средств выживания, но и полностью функционирующее атомное убежище, способное поддерживать жизнедеятельность до двадцати человек и защищать их от радиоактивных осадков на срок до трех лет. Кто приказал его построить и почему именно здесь? Я не знаю. Эта информация зашифрована и недоступна для меня. Я всегда считала, что это сделано по приказу будущего Джона. Почему такая секретность? Я не знаю. Я просто ему доверяю. Я уверена, что у него были причины.

Строительство было крупным предприятием, даже для такого существа как я, которое никогда не требует сна или перерыва. Все, что мне было нужно было куплено или украдено и доставлено лично мной в это отдаленное место. Я не могла полагаться на почту. Они не будут доставлять посылку по несуществующему адресу посреди пустыни. Бездельники.

Котлован был вырыт за месяц и стоил мне двух испорченных экскаваторов. Он начал медленно принимать нужную форму. Я уплотнила стены котлована и обила всё металлом, после чего быстро закопала всё это. Избыток почвы, все две тысячи тонн, я высыпала в другое место. Новый холм, которого раньше не было. Всегда пожалуйста.

Конечно, здесь намного больше, чем просто похороненная металлическая коробка. Фильтры должны были быть установлены. Топливные баки заполнены. Кабели. Освещение. Связь. Емкости для воды. И огромные складские помещения, полные консервов со сроком годности измеряемым десятилетиями.

Не все было так сложно. В 1980 году две конкурирующие идеологии: капитализма и коммунизма были по-прежнему на ножах. Обмен ядерными ударами оставался вполне реальной возможностью. Другие готовились к худшему, возникла и процветала индустрия продажи расходных материалов для нервных и параноидальных. И для меня.

Несмотря на крах коммунизма, страх краха цивилизации в результате глобальных катаклизмов еще существует и процветает, в особенности после банковского кризиса, случившегося несколько лет назад. Нет, насколько я знаю, никто не пошел на строительство атомного убежища от радиоактивных осадков в центре пустыни. Равным образом, никто не знает, что я знаю: то, что катастрофа неизбежна и она сметёт все на своем пути, после чего на окрестности прольётся радиоактивные дожди, которые будет идти в течение многих лет. За этим последует настоящая месть армии смертоносных машин, исследующих отравленную землю и не проявляющих никакой пощады к тем, на кого они охотятся. Действительно, здесь никогда не идут дожди, но это временно.