Сердце ведьмы

– Что?

Я изумленно открыла рот, однако Кресс просто развернулся и ушел наверх. Очевидно, готовить спальные места. Комментировать свое странное решение он не стал. Мне оставалось лишь смириться. День прошел великолепно: мы с Гленной обсудили предстоящие празднества, прогулялись по саду и даже успели обменяться рисунками для вязания свитеров. А затем наступила пора укладываться спать, и мне пришлось постучаться в спальню к инквизитору. Он откликнулся не сразу.

Я рывком распахнула дверь, с громогласным "Ага!" заскакивая в спальню. Кресс, который в это время менял рубашку, замер посреди комнаты, прижимая к груди клочок ткани, который должен был прикрыть его голый торс.

Я криво ухмыльнулась, пытаясь за наглостью скрыть смущение. Отступать было поздно, ведь в коридоре находился Яков. Не иначе как собирался пожелать Гленне доброй ночи. Я захлопнула за собой дверь и с независимым видом подошла к кровати.

Кресс следил за мной с нечитаемым выражением лица. Он медленно положил рубашку на стул и взял другую, но одеваться не торопился.

– Я сплю на кровати! – решила я. – Если что-то не нравится, можешь идти в баню. Яков всё равно уже начал поползновения на девичью честь Гленны.

– Ты спишь на кровати, – подтвердил Кресс. – Я лягу на полу.

– Давно радикулит не мучал?

– Мне приходилось спать в местах и похуже. Отвернись, мне надо переодеться.

Я перевела взгляд на ночное небо в окне, испещренное ветвями деревьев. Светила убывающая луна, окружённая россыпью звёзд. За моей спиной послышалось шуршание ткани.

Оно действовало на меня гипнотически. Я боялась даже пошевелиться, а фантазия услужливо вырисовывала перед глазами голый торс Кресса. Со всем богатым арсеналом, кхм.

Я чувствовала, как горят щеки и даже уши. Это нужно было срочно прекратить, чтобы не дать инквизитору новый повод для насмешек. А еще до меня дошло, что не только Крессу надо подготовиться ко сну. Надо переодеться, пока он не повернулся ко мне. Пальцы подрагивали, когда я расслабляла шнуровку на рубашке. Наконец мне удалось стянуть ее через голову, едва не выдрав себе клок волос – следствие нервной торопливости.

Я поежилась. Холодный воздух прикоснулся к обнаженной спине, прядки волос скользнули по коже. Я рывком развернула ночную сорочку и принялась её натягивать. Именно на этом моменте Кресс решил поинтересоваться:

– Что ты делаешь?!

– Переодеваюсь, – прошипела я.

Моя рука дернулась, и сорочка сползла чуть ниже, закрывая горящее от смущения лицо. Я попыталась проскользнуть дальше и с ужасом поняла, что застряла. Положение – хуже не придумаешь. Я стою в одной комнате с Крессом с натянутой на голову ночнушкой и не могу ничего сделать.

– Тебе помочь? – хриплым голосом уточнил Кресс.

Я задергалась в два раза яростнее, но лишь сильнее запуталась. К счастью, подол сорочки скользнул вниз и теперь прикрывал мою грудь. Ситуация стала чуть менее унизительной. Стараясь не поддаваться панике, я пошевелила локтями, надеясь выпутаться из плена кружев и хлопка. Ничего не вышло. Я наклонилась вперед, решив попросту стащить с себя сорочку и попробовать заново, но покачнулась и едва не упала на кровать.

С моих губ сорвался изумленный вздох. Он послужил сигналом для инквизитора. В следующее мгновение горячая ладонь Кресса легла мне на живот. Вторая скользнула по обнаженной спине, забираясь под сорочку, и принялась распутывать мои волосы.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, слепо кидаясь в сторону.

Меня тут же подхватили и вернули на место.

– Помогаю тебе, глупая ведьма, – фыркнул мне на ухо инквизитор. – Стой смирно, не то порвешь сорочку!

Я замерла, обиженно сопя. Перед глазами была белая плотная ткань, полностью лишающая меня возможности видеть. Кресс неторопливо распутывал волосы, разворачивал закрутившиеся рукава и натягивал сорочку все ниже и ниже.

По коже побежали мурашки. Я боялась пошевелиться, но моя неподвижность мало помогала. Инквизитор все равно задевал меня. Я чувствовала невесомые прикосновения пальцев к коже, едва ощутимые поглаживания в тех местах, где руки начали затекать. А еще мы стояли непозволительно близко. Крессу приходилось наклоняться, чтобы поправить сорочку с другой стороны, и мой бок касался его оголенного – до сих пор! – торса.

Пытка продолжалась бесконечно долго. Хотя я готова была поклясться, что Кресс торопился изо всех сил, чтобы наконец оттолкнуть меня. Он же ненавидит ведьм. Думаю, на вызволение меня из плена тонкой ткани ушло от силы несколько минут, показавшихся нам обоим вечностью. Кресс отстранился, тяжело дыша, будто его заставили пробежать марафон, а не натянуть на глупую ведьму сорочку.

Я, пунцовая от стыда и унижения, посмотрела на него. Его черные глаза блестели в пламени свеч. Все мое тело горело, будто обжигающие пальцы Кресса до сих пор танцевали на нем. И, видит милостивая Истле, отправить меня на костер было куда милосерднее, чем в объятия инквизитора. Но у судьбы на нас были другие планы.

Глава 23

– Я еще юбку не сняла, – напомнила я.

Кресс поперхнулся воздухом. Не знаю, о чем он думал в тот момент, но моя фраза явно была истолкована неверно. Я сложила руки на груди и выгнула одну бровь. Если бы не пламенеющие щеки, уже сравнявшиеся по цвету с волосами, мой вид можно было бы счесть возмущенно-высокомерным.

– Хорошо, – хрипло произнес Кресс.

И остался стоять рядом со мной. Даже глаза не соизволил прикрыть!

– Эй! – раздраженно бросила я. – Подглядывать неприлично. Я отвернулась, когда ты попросил.

– И спустя пару минут запуталась в рукавах собственной одежды. В этот раз я лучше прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Это неприлично.

– Я слышал, ведьмы летают голыми на метле. Ты сама говорила, что в таком виде бегаешь по лесу. К чему ложное смущение?

– Я не летаю на метле, – фыркнула я. – Даже голая в пруду не купаюсь. Так что отвернись.

– Может, тебе показать, где у юбки завязки? – широко улыбнулся Кресс. – Чтоб уж наверняка получилось ее снять.

– Господин инквизитор, у вас пугающе большие познания в области женской одежды. Вот уж не подумала бы, что вы такой любитель ее носить.

– Не носить, – лаконично ответил Кресс. – Снимать.

И он отвернулся, пока я хватала ртом воздух в попытках отыскать в голове какой-нибудь колкий ответ. Снимать! Ну и кобель!

Проглотив вертящиеся на языке оскорбления, я все же стащила с себя юбку и чулки, сложила их красивой стопочкой на ближайшем стуле, где уже висела неряшливо брошенная рубаха Кресса. Повинуясь старой привычке наводить в доме порядок, даже когда этого не просят, я встряхнула одежду инквизитора и аккуратно свернула.

Когда я обернулась, Кресс пристально смотрел на меня. Я узнавала этот взгляд, полный недовольства.

– Что на этот раз? – вздохнула я. – Если что, я не пыталась тебя отравить или околдовать. С первым ты прекрасно справишься сам, нажравшись миртовых настоек собственного производства, а на второе мне временно не хватает магии.

– Возможно, ты станешь обычной, – тихо произнес Кресс. – Тогда Ру и Орден тебя не тронут, даже если изначально хотели.

– Тогда что не так?

– Твоя сорочка, – сообщил Кресс и поджал губы.