Сердце ведьмы

Инквизитор наблюдал за моими передвижениями, поджав губы. Он хотел сам меня уложить, но я наорала на него, сказав, чтобы выбрал один путь. Кресс не имел права метаться. Он либо хочет меня убить и поит слезами Девы, либо пытается помочь и ухаживает, как за больной. Кресс подчинился. Его молчаливое присутствие раздражало не меньше, чем проявившаяся в Злейске забота. Хоть Кресс и понял, что натворил, и даже пытался это исправить, я его не простила. Инквизитор не может быть ведьме другом. Это мы уяснили.

– Тебе что-нибудь принести? – тихо спросил он, когда я наконец укуталась в одеяло.

– Топор. Попробую отрубить себе голову. Твой подход к казни ведьм лишен всякой человечности. На костре мучиться всего пару часов, а ты меня изводишь уже несколько дней. Будь добр, не продляй агонию.

– Может, воды?

Это пугало. Вместо привычного злого Кресса появился кто-то другой. Он терпел мои насмешки и жестокие шутки, не раздражался, когда я капризничала и срывалась на нем. Мне больше нравился прежний инквизитор, его было проще ненавидеть. Этот запутавшийся парень вызывал у меня боль. Непонятно, правда, головную или сердечную.

– Проваливай, – вяло отмахнулась я. – И помолись за мою душу. Молитвы вроде должны меня добить.

– Я не хотел, – произнес Кресс.

Он отвернулся. В комнате повисло неловкое молчание. Только лучина слабо потрескивала, да за окном шумел лес.

– Зачем ты вообще заставил меня выпить слезы Девы? – прошептала я.

– Они являют истину. Выводят все дурное, оставляя лишь хорошее. Ты же сама сказала, что они помогут в борьбе со злом.

– И? Я и есть зло. В карге остается только темная магия, она единственное, что поддерживает во мне жизнь. Ты же знал об этом!

– Да, – согласился Кресс. – Но ты не умерла. Тебе стало лучше!

Я хрипло рассмеялась. Горло все еще саднило от желчи.

– Это, по-твоему, лучше?

– Твои когти пропали, – упрямо произнес Кресс. – Ты вылечиваешься.

Я посмотрела на свои пальцы. Интересно, кто и когда стянул с них перчатки? Кресс не врал, мои пальцы стали обычными. Девичьи руки и никаких когтей – все это за пару глотков слез Девы.

– А что с волосами? – вяло уточнила я.

– Кажется, слегка посветлели. Похоже на обычный рыжий цвет.

Я отвернулась к стене. Хотелось хоть немного отдохнуть и прийти в себя. А завтра разберемся, что у меня с когтями и волосами. Я просто боялась радоваться сейчас, потому что утром разочарование могло быть сильнее, чем мне дано выдержать. Кресс понял намек и прикрыл за собой дверь. Дом погрузился в молчание, только сосны скрипели за окном.

Сквозь сон я почувствовала, как прогибается кровать под чужим весом. Ко мне прильнул кто-то большой и горячий, пахнущий лесом и свободой. К запаху смолы примешивался тонкий аромат костра. Я слишком устала, чтобы попытаться прогнать его. Даже без магии было понятно, кто пожаловал в гости.

Зверь аккуратно лег на подушку. От его горячего тяжелого дыхания у меня пекло затылок. Я заворчала, и Зверь перелег поудобнее.

– Нам все равно придется поговорить, – пророкотал он.

“Инквизитора на тебя нет”, – подумала я и уснула.

Утро началось с ощущения дикого жара в ногах. Я с трудом разлепила веки. Пятки пекло так, будто инквизиторы уже организовали подо мной костер. Я приподнялась на локтях и глянула вниз. Ночью одеяло сбилось, и с утра мои ноги оказались под палящим солнцем. Я подтянула колени к груди и осмотрела белоснежную кожу. Казалось, она немного покраснела. Вот только солнечных ожогов мне не хватало!

Вспомнив о событиях прошлого вечера, я осмотрела и руки. Черные когти пропали, но структура ногтя до сих пор оставалась измененной. Он был более плотным и заостренным.

Что бы не задумал инквизитор, это не работало. Я проверила и волосы: они остались почти такими же темными, как после превращения в каргу. Если и посветлели, то лишь на пару тонов. До моего естественного цвета еще далеко.

Я немного разочарованно посмотрела в зеркальце. В нем отражалась странная девушка со слишком яркой внешностью, которая не могла встретиться у обычного человека. Колдовская зелень глаз смотрелась особенно неестественно.

– Ничего, – вздохнула я, подводя итог вчерашним событиям. – Я просто потратила куда-то всю магию и теперь вынуждена существовать с почти пустым резервом. Возможно, следующий заговор меня просто убьет. Но магия есть, иначе кровь застыла бы в венах.

– Тарья? – позвал меня из-за двери Кресс.

Не дожидаясь приглашения, инквизитор вошел и внимательно осмотрел комнату. Он сегодня был мрачнее обычного.

– Странно, – проговорил он. – У дома появились какие-то странные следы. Ты ночью не замечала ничего подозрительно?

– Нет, – фыркнула я. – Разве что сама перекинулась бурым медведем и отправилась плясать на лугах с полуночницами.

– Я серьезно.

– Я тоже. Ведьмы часто бегают ночами голышом по лесу. Разве ты не слышал об этом? – продолжила я. – Жаль. Такое представление пропустил. Ты хоть раз видел ведьму голой? Не на костре, а в постели, например. Или хотя бы женщину? Мы мало отличаемся, так что ты легко сможешь представить, в каком виде я вышла из дома.

– Волосатом? – уточнил Кресс. – Ты сказала, что обратилась в медведя.

– А еще я часто говорю, что ты дурак. Но это ты почему-то пропускаешь мимо ушей.

Я встала с кровати и побрела в сторону кухни, слегка пошатываясь. Надо будет затопить баню. Вчера я изрядно натанцевалась, потом еще и вынужденно прочищала желудок. Стоило смыть себя следы случившегося и поскорее. Еще я бы с удовольствием отыскала те перчатки Ары и постирала их. Они были не в пример удобнее старых.

Кресс шел за мной, бесшумный, будто тень. Как только ему удавалось ступать по скрипучим половицам настолько тихо? Чтобы хоть немного разогнать гнетущее молчание, я попыталась завязать диалог. Злиться за слезы Девы и дальше было глупо. Ясно же, что он не со зла. Просто Кресс – инквизитор, и этим все объясняется. Просто я почему-то поверила у реки, что он может мне помочь, что поймет меня и примет. Ошиблась. Бывает.

– Когда вернется Ру?

– Не знаю. Он мне не отчитывается.

– Что планируешь делать сегодня?

– Проверю оружие. Кажется, у арбалета надо пополнить запас болтов.

– Прелестно, – закатила глаза я. – Как же хорошо ты живешь! Изо дня в день одно и то же. Тебе самому-то не надоело?

Кресс мягко улыбнулся мне, словно собирался сказать глупому ребенку какую-то очевидную истину и заранее умилялся моему неверию. Если бы инквизитор не был на порядок выше и сильнее меня, я бы непременно отходила его метлой.