Сердце Забытых Земель

— Нашел! — удивленное восклицание сорвалось с губ сидящего у чаши Дока — Замочная скважина!

Первым рядом с ним оказался Бом, хотя Храбр был ближе. Рухнув на грязный пол, они уставились на основание возвышения под чашей и некоторое время молчали, пристально вглядываясь туда, куда указывал палец лекаря. Я вынужденно остался на месте — мне между них уже не втиснуться. Но ожидание мое длилось недолго и вскоре Храбр испустил крайне долгое и разочарованное:

— У-у-у-у-у-у…

— Проклятье! — поддержал его Бом. Ударив кулачищем в камень, он тяжело поднялся и повторил — Проклятье!

— Нам ничего не светит? — предположил я.

— Гномий механизм с рунами и этим все сказано — разочарованно прорычал полуорк и глянул на продолжающих лежать в пыли друзей — Только не трогайте его и ради всех богов не вздумайте ничего пихнуть внутрь скважины — а то нас тут всех испепелит или порвет в клочья!

Я понимающе кивнул. Как все мы знаем, жадные и донельзя скрытные гномы прекрасно умеют защищать свою собственность от чужих лап. Либо прячут, либо мастерят такие «замочки», что порой лучше прыгнуть в пасть огнедышащего дракона, чем сунуть отмычку в скважину. К тому же вскрыть созданный их руками зачарованный замок может только умелый вор-взломщик, а среди нас такого не имеется. И, кстати говоря, как раз из-за опасности не стоит трогать и стоящую напоказ чашу с рубинами…

— Оставим как есть и уйдем — простонал Бом, понявший выражение моего лица — Пусть каменноголовые подавятся своими чертовыми рубинами! Проклятье! Такие сокровища бросаем!

— А если накинуть на чашу петлю, выйти за порог святилища и оттуда резко дернуть? — предложил Храбр, подкидывая на ладони бухту тонкой веревки.

— Попробовать можно — кивнул я.

— Да бросьте эти риски, господа! — велеречиво выразился отряхивающий пыль с коленей Док, принарядившийся в синие штаны, зеленую рубашку, жилетку из толстой коричневой кожи и кожаную же шапку и сапоги того же материала — Стоит ли горстка мелких рубинов наших жизней?

Ничуть не впечатлившись сим высоким слогом, Бом возразил:

— Там крупняк лежит!

— Да фиг с рубинами — произнес я — Но что, если на дне чаши лежит что-то поинтересней? Чаша немаленькая…

Каменный сосуд был размером с мою голову и был довольно вместительным. А мы, как всегда, продолжали охоту за любой мелочью, способной повысить наши шансы.

Задерживаться в пыльном склепе не хотелось и я взял вожжи в руки, решительно заявив:

— Дергаем чашу!

— Ох уж эти авантюристы! — патетично воскликнул Док и уже совсем другим тоном добавил — Только дайте мне подальше в коридор отойти. А то вдруг под чашей большое взрывное зелье… и гадай потом чьи это ступни застряли в люстре…

— Тут нету люстр — фыркнул Храбр.

— Вы меня поняли! — сделав это заявление, Док потопал к выходу, а я двинулся за ним, рассудив, что не мне же, тонкому интеллектуалу белоручке, дергать за привязанную к потенциальной бомбе веревку. Для этого дела у нас есть танки…

— Чаша ведь открыта — напомнил мудрый алхимик — Все рассыплется после рывка.

— Соберем с пола — мы негордые! — успокоил его уже мастерящий петлю Бом.

Через несколько минут все было готово — дурное дело быстро делается. Мы с Доком, убедившись, что блуждающий в коридоре костяной патруль вне пределов видимости, отошли шагов на двадцать, Храбр занял позицию между нами и входом, за косяком прижался к стене Бом и, коротко кивнув, резко дернул веревку и размашистыми движениями принялся ее сматывать.

Миг… другой… и там в святилище что-то пронзительно зашипело. Следом из дверного проема поперли клубы бурого светящегося дыма, а мы начали торопливо отступать, призывно маша бегущему к нам полуорку с выпученными глазами. Ему до нас было шагов десять, а до Храбра меньше двух, когда из святилища вырвалась ослепительная беззвучная вспышка и обоих игроков швырнуло в воздух по направлению к нам. Крутясь, они стремительно летели к нам и мы, протянув к ним поначалу руки, переглянулись с Доком и… быстро присели. Танки с воплями пролетели над нашими головами, рухнули на пол и с грохотом покатились по нему кубарем. Бросив назад взгляд, я привстал и словно мяч грудью поймал летящую каменную чашу. От удара воздух вышибло из груди, но я устоял на корточках и заглянул внутрь добычи. Пара свитков, два перстня, несколько крупных рубинов, пульсирующие белым светом три стеклянные сферы размером с крупный грецкий орех каждая и два ключа на железном кольце.

Док пополз к лежащим парням, а я, распихав добычу по карманам, проверил чашу и убедился, что она неидентифицирована. Вместо радости ощутил тревогу, шустренько откинув ее от себя подальше. Гномьи проклятья тоже широко известны в подземных глубинах Вальдиры. Чаша прокатилась пяток шагов и встала стоймя, зевом вверх. Я напрягся. Напряженно посверлил ее взглядом, но ничего не случилось, и я поднял глаза чуть выше — из все еще открытого святилища продолжал валить бурый светящийся дым, но слава всем богам, он не стелился во все стороны, быстро исчезая в нескольких метрах от источника. Не успел я обрадоваться, как в буром дыму что-то мелькнуло, затем еще раз, дымная пелена чуть расступилась, и я увидел шагающих к нам трех скелетов — а вот и чертов патруль нежити!

Я открыл рот, чтобы выкрикнуть призыв к бою, но подавился словами и лишь сипло выдохнул, ошеломленно глядя на происходящее.

Скелеты. Три скелетов вошедших в бурый дым. Они сделали шаг по направлению к нам, еще один, мерно и бесстрастно шагая, как и положено ничего не боящейся нежити и… они ожили… Другого обозначения происходящему я подобрать не смог, но понятие «ожили» никак не описывало всего того, что случилось с шагающими сухими костями. На первом шагу стелящийся сквозь ребра и глазницы бурый дым ярко вспыхнул и у скелетов появились совсем иные очертания, фигуры стали более плотными, потеряв прозрачности, глазницы перестали источать потусторонний свет. Еще шаг… и вместо безликих темных фигур на меня надвигалось трое более чем живых воинов — во плоти! — в потрепанной одежде и доспехах. Позади озирающийся лучник, впереди идет бородач с двуручным топором, а рядом с ним шагает боец с небольшим шипастым щитом и коротким светящимся мечом. Троица выглядит только что прошедшей ожесточенным бой, лица мрачны, воин с топором явственно прихрамывает, а у мечника окровавленным бинтом обмотана шея и нижняя часть лица. Лучник весь заляпан кровью, всколоченные волосы стоят дыбом, он чуток пошатывается.

Кровь… много крови… такой чуждой для Вальдиры.

Но черт с ней с кровью!

Ожили?!

— Ребята… — выдохнул я, ожесточенно маша рукой позади сюда — Вы это видели?

Первым мне «ответили» остановившиеся в дыму трое незнакомцев. Наткнувшийся на меня взглядом топорщик подался вперед, вгляделся и, просияв, обрадованно заорал на весь темный коридор:

— Парни! Тоже из наших? Авантюристы?!

За моей спиной висела мертвая тишина — словно там все наоборот померли, так же как впереди все ожили — и пришлось отвечать мне:

— А-ага… — я осторожно кивнул — Мы авантюристы. Рады встрече!

Бородач радостно хлопнул мечника по плечу, глянул на стрелка позади и снова повернул лицо ко мне, сходу спросив о главном:

— Вот же свезло нам так свезло! Вино есть?! Сгодится и горлодерная гномья брага! Да все сгодится — даже сцеженная через гнилые клыки орка забродившая моча троллей! Лишь бы вымыть пыль из пересохших глоток парой добрых глотков! Как же нам повезло встретить вас в этом проклятом богами месте! Эх! Чтоб мне ваших гулящих матерей в таверне повстречать в веселый день загула! Расцелую каждую! Трижды! И не только расцелую! Так что насчет вина? И чего те трое валяются на полу будто ветошь обгаженная?

Изо всех сил пытаясь понять, оскорбляют сейчас нас или все же действительно рады встрече, я сначала промямлил что-то невразумительное, попутно стараясь не заржать в голос, невольно заметив, как Бом выпятил нижнюю челюсть вперед, уставившись на собственные клыки, после слов топорщика о сцеженной моче троллей. Это все помешало мне вспомнить есть ли у нас что-нибудь хмельное в скудных запасах, но затем я собрался с мыслями, решил, что пару глотков чего-нибудь точно найдется и кивнул, демонстративно снимая с плеча мешок и опуская на пол: