Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
Местность здесь была неровная, впереди тянулась бесконечная череда бугорков и пригорков не выше шести футов каждый. День клонился к вечеру. Два дня назад примерно в это же время они пересекли дорогу на Смоки-Хилл, по которой еще продолжали катить фургоны на запад – с той скоростью, на какую решались погонщики, уже чувствующие приближение зимы в прозрачном сентябрьском воздухе. Возле форта Райли какой-то офицер сказал Чарльзу, что за лето здесь проехало около ста тысяч фургонов переселенцев.
При взгляде на здешние пустынные места верилось в это с трудом. Накануне перед закатом они проехали мимо уединенной фермы. Когда двое подростков,
Ветер усилился. Трава, доходящая Дьяволу до колена, закачалась. Пегий вдруг занервничал, и это насторожило Чарльза. Остальные животные тоже вели себя беспокойно. Фен носился перед ними кругами и не переставая лаял.
Потом пес взбежал на очередной бугорок и исчез. Лишь высокая трава колыхнулась, обозначив его след. Чарльз снова посмотрел на небо:
– Почему же все-таки ястреб так внезапно…
Он не договорил, заметив, как снова заволновалась трава и по ней пробежала легкая зыбь, словно кто-то двигался в их сторону, оставаясь пока невидимым.
– Это Фен! – крикнул Джексон, перекрывая рев ветра. – Интересно, что за муха его укусила? – Он потянулся к зачехленной винтовке. – Малыш, держись-ка поближе ко мне!
Мальчик подвел свою лошадь к торговцу.
– Я гляну, – сказал Чарльз и поддал пятками Дьявола.
Пегий пробежал рысью около пятидесяти футов к вершине бугорка. Ветер бросал Чарльзу в лицо песок и пучки травы. Заехав наверх, он прищурился и прикрыл глаза ладонью.
Внизу, выстроившись в ряд, стояли девять всадников.
Из середины на него пристально смотрел Шрам. Как и на остальных, на нем были кожаные леггины с начерченными на них красными полосами; лица, руки и голые торсы индейцев покрывала красная боевая раскраска. На всех были головные уборы Людей-Собак с узкой, расшитой бисером лентой и прикрепленными к ней и связанными сзади в пучок перьями ворона и беркута. У каждого на шее висел вырезанный из кости орла свисток на кожаном ремешке; у каждого были лук со стрелами и винтовка или мушкет. В общем, полное боевое снаряжение.
Увидев, как изменилось лицо Чарльза, Шрам усмехнулся и взмахнул винтовкой. Остальные залаяли и завыли.
Джексон и Малыш тоже въехали на холм и остановились рядом с Чарльзом.
– О Боже! – пробормотал Джексон. – Вот оно, Чарли. Это не случайность. Не надо было мне срывать с него набедренную повязку. Он ждал все лето. Знал, что мы, скорее всего, поедем этой дорогой.
Чарльз хотел спросить, не стоит ли им подать сигнал к переговорам, но громкий лязг затвора и последовавший за ним выстрел индейского ружья дали понять, что это была глупая мысль.
ПРЕЗИДЕНТСКОЕ ТУРНЕ
На пути от Буффало до Кливленда
Жители Буффало радостно встречают президента
Демонстрация сторонников в Силвер-Крик и Эри
Прием у радикалов Западного резерва
Специально для «Нью-Йорк таймс»
Кливленд, штат Огайо, 3 сентября, понедельник
Энтузиазм
людей растет по мере того, как президент продолжает свою поездку…ТЕТРАДЬ МАДЛЕН
Сентябрь 1865-го. Сын Сима Прайд принес мне еще один вонючий камень, они нашли его в своей земле. Сказала ему, что ничего про них не знаю. Нужно спросить Купера, если он еще удостоит нас визитом…
Сегодня у нас Юдифь и Мари-Луиза. Как же голубка М-Л расцвела и похорошела! Юдифь сказала мне по секрету, что в нее влюбился один юноша из Чарльстона, но Купер считает дочь слишком юной и не позволяет ему приходить в гости или присылать маленькие подарочки. Ох и трудно им с Юдифью придется, когда М-Л станет чуть старше и увереннее и к ней выстроится целая толпа поклонников.
По словам Юдифи, Купер очень хвалит президента, с тех пор как тот решил взять реванш за свои юридические поражения от конгресса и обратиться напрямую к народу. Сейчас Джонсон занимается тем, что, по его собственному выражению, катается по кругу, то есть совершает агитационную поездку по стране вместе с Грантом, а также с другими генералами и первыми лицами.
Эндрю Джонсон и его свита прибыли в Огайо, родной штат Бена Уэйда, влиятельного друга, а иногда и благодетеля Стэнли. В Кливленде, их главной остановке, уже на вокзале президентскую команду радостно приветствовала большая толпа. На улице перед зданием вокзала в честь их визита была установлена огромная арка с надписью: «ВАШИНГТОН ОСНОВАЛ КОНСТИТУЦИЮ. ЛИНКОЛЬН ЕЕ ЗАЩИЩАЛ. ДЖОНСОН ЕЕ СОХРАНИТ».
Джонсон был доволен. Но дальше дела пошли хуже.
В сумерках Мальчик-Генерал шагал по коридору кливлендского отеля «Кеннард» вместе с государственным секретарем Сьюардом. На шее госсекретаря все еще краснели шрамы, оставшиеся после того, как в ночь убийства Линкольна на него напал один из подручных Джона Уилкса Бута.
Мальчик-Генерал нервничал. Это была вотчина Бена Уэйда, где радикалы занимали очень сильные позиции. Официально президент объявил, что отправился в эту поездку для того, чтобы заложить камень в будущий мемориал на могиле Стивена Дугласа в Чикаго. На самом же деле он постоянно останавливался по пути, чтобы нападать на республиканцев.
Стратегия могла бы сработать, если бы не внушительный эскорт из газетчиков, включая мистера Гобрайта из «Ассошиэйтед пресс», пожелавший сопровождать президента. Они хотели отсылать свои репортажи на каждой остановке, поэтому Джонсон просто не мог раз за разом повторять одну и ту же заготовленную речь. Ему пришлось делать то, что он умел хуже всего, – импровизировать.
Напряжение Мальчика-Генерала чувствовалось и в его подпрыгивающей походке, и в пронзительном взгляде его синих глаз. Худой и очень энергичный, Джордж Армстронг Кастер был в безупречном гражданском костюме, выгодно подчеркивающем его стройность. На начищенных до блеска сапогах позвякивали маленькие золоченые шпоры. Это Либби заставила его надеть их, чтобы люди всегда помнили о его военных подвигах.
На какое-то время благодаря этим подвигам он стал голосом страны – дерзкий генерал кавалерии с особым талантом побеждать. Кто-то называл его просто везунчиком. Как некая волшебная пыль, удача защищала его всю войну, принося победы в боях и любовь прессы.