Шахматный порядок

Альбус усмехнулся: он не сомневался, что Золотову придется икать Кэтрин, учитывая их близость. «Интересно, поимеет он ее все же или нет?» — подумал Ал, наблюдая, как Кэт послала улыбку чемпиону Дурмстранга. «Впрочем, у Эйспера есть дела поважнее», — напомнил себе Ал.

— Каждый из вас потерял что-то дорогое, — вещал мелодичный голос Элины. — Каждый готов, надеюсь, проявить все свои способности, чтобы это вернуть, в борьбе с препятствиями. Смелость. Наблюдательность. Смекалку. При успешном выполнении задания шлите красные искры и возвращайтесь. И помните — время не медлит.

В Большом зале царило оживление. Осмотревшись, Альбус понял причину — за столом преподавателей, рядом с Минервой Макгонагалл, сидела новый министр Гермиона Уизли. Она уверенно откинула непослушные кудри на спину. Гермиона объявилась в серебристой блузке и черной юбке — карандаш. Каштановые кудри плавно струились по спине. Появление министра магии оказалось не последним сюрпризом. Слева от Гермионы сидел старик в черной мантии, да не просто старик, а невероятно низкого для человека роста.

— Смотри-ка: Уизель притащилась! — скривилась Кэт, взяв в руки свежий номер «Пророк». Альбус заметил, что она почему-то взволнованно смотрит за стол Рейвенкло. «Интересно, что ее там так привлекло?» _ прищурился он.

— Информацию о пожаре дали совершенно точно. Просто удивительно… — пожала плечами Вики Смит.

— Конечно дали, — пожал плечами Эрик. — Штирнер наступает: это ещё только начало.

— Ты все-таки думаешь, что это Штирнер? — тихо спросил Альбус.

— Как-то мелко для Штирнера, — задумчиво проговорил Эрик. — Но поджигатель ему сочувствует, мне кажется.

Альбус обернулся. На лице Бэддока, сидящего чуть поодаль, мелькнула счастливая улыбка. Поймав его взгляд, Ричард что-то быстро сказал Малфою, от чего оба рассмеялись. Ал догадался: они радуются неприятностям, которые могут посыпаться на его отца.

— Ты молодец! — Альбуса отвлёк голос Нотта. — Это… было незабываемо.

— Правда… Незабываемо! — махнула ей рукой Вики.

— Спасибо… Так приятно… — Ал заметил Хелену, садившуюся за стол. Она, казалось, была немного смущена от таких бурных похвал.

Альбус с интересом посмотрел на Хелену. Сейчас немка, забыв про все поздравления, смотрела с неподдельным изумлением на учительский стол, где Гермиона Уизли беседовала с Флитвиком и мадам Максим. Глаза Хелены цвета морской волны, казалось, искрились от волнения. Альбусу она сейчас напомнила морскую русалку из старинных сказаний, которая вдруг увидела диковинный магловский военный корабль.

— Он же… слуга… — потрясенно пробормотала Хелена.

— Но ведь не среди англичан, — внимательно посмотрела на Флитвика Вики.

— А заметь, — оживилась Хелена, — ваши эльфы у нас или в Дурмстранге не преподают, хотя они не слуги.

— По-сути да, — кивнул Эрик. — Но мало ли какие причины возможны. Никто ведь не приглашал преподавать гоблинов, например, правда?

— Ну все-таки… Понимаю, он не служит, но ведь он и не человек… — немка, прищурившись, изучала карлика.

— Он давно преподает, — протянул Эрик. — Еще со времён учебы бабушки, мне кажется.

— А когда он перестал преподавать? — поинтересовался Альбус, просматривая заметку в газете.

— По-моему, когда Макгонагалл стала директором, — чуть нахмурился Эрик.

— Макгоша что-то имеет против него? — тряхнула волосами Кэт. Факел на стене вздрогнул и отбросил тень на базальтовую стену, почему-то заставляющую задуматься о хмуром зимнем утре.

— Конечно имеет: слуга все же… — кивнула Хелена.

— У нас и кентавр ведёт… — начала было Вики, но немка мотнула головой.

— Ну ты сравнила: то кентавр, мудрое создание, а то карлик, прислуга, — пожала она плечами и помахала рукой Дэниелу.

— Слушай, а что этот райвенкловец на Хел смотрит? — тихонько спросил Альбус Вики.

— Ну ты даёшь, — рассмеялась она. — Да это уже все в школе давно знают. У них типа роман начался, пока ты в книгах сидишь…

— Роман?

— А то! Даром он выпросил у Клэр приглашение в клуб, что ли? — прищурилась девушка.

— Мгм»… — кивнул Ал, стараясь снова принять бесстрастный вид.

Завтрак закончился, и ребята стали расходиться. Застегнул черный портфель, Альбус пошёл а коридор,. Эльза Лонгботтом говорила Марине Эйкин, что будет ожидать из дома новое платье. Однако ее излияния прервала подбежавшая Кайли Виндгрид. Она в очередной раз («Пластинка заела», — смеялась как-то Кэт) читала мораль, а собеседница, невысокая Кристен Белл, слегка нахмурившись, слушала. Альбус усмехнулся: что, собственно, мешало Кристен порвать общение? С каких пор она обязана выслушивать лекции Кайли?

— Нельзя же так явно показывать, что тебе нравятся танцы и прочие развлечения, — ворчала тем временем Виндгрид, поправляя черные прямые волосы. — Это значит выставлять себя несерьезной дурочкой.

— Если кто-то не умеет танцевать, то это его дело… — бросила Марина.

Альбус остановился. Это было любопытно. Эйкен, похоже, ощущала себя достаточно сильной, чтобы бросить вызов их «факультетской морали» — Кайли.

— Танцы — перпендикулярное выражение горизонтальных желаний, как говорил один писатель, — насмешливо бросила сидевшая на подоконнике Анна Вудсток, важно болтая ножками и демонстрируя новенькие черные туфли на ремешках.

— Как мне странно видеть, когда прячутся за цитатами, тем более расхожими, неумными и явно не теми, в которых автор изначального произведения заключал мораль, — важно продекламировала Кайли. — Ну а мы разве не можем морально оценивать происходящее?

— Тут, похоже, намечается греческий театр? — Альбус, улыбнувшись, приостановился. Все же в Вудсток было что-то приятное: нечто такое, отчего хотелось смотреть на нее.

— А ты как хотел? — съязвила Кэт. — Где появляется грязнокровка, там много морализмов и увещеваний.

— Мисс Забини, минут тридцать баллов со Слизерина. Неслыханно! — послышался возмущенный голос Флитвика. — Неслыханное слово со времён Темного Лорда!

— За одно слово — тридцать баллов? — потрясенная Кэтрин во все глаза смотрела на Флитвика.

Несколько гриффиндорок, среди которых Альбус заметил и Эльзу Лонгботтом, остановились и хихикнули. Альбус оглянулся. К его удивлению Хелена, подбежав, выхватила палочку и, наставив ее на Флитвика, что пробормотала на непонятном языке.

— Ого… — только и вымолвил Эрик.