Шакал

— Это о каком времени ты говоришь?

— О твоём. Когда оно придёт, то ты поймёшь и найдёшь меня. Нас, — поправила она.

— Алиса, — это всего лишь на время. Я скоро вернусь и всё будет как прежде, может даже лучше, — пообещал я.

— Нет, как прежде не будет. Каждый этап жизни формирует что-то новое и это новое откладывается в характере. Тут ничего не поделаешь. Когда ты вернёшься, то нам придётся знакомиться вновь. Это неплохо и нехорошо. Это факт. Только вернись. Наша история ещё не закончилась.

И опять какие-то непонятные фразы, что ложатся в памяти и которые потом приходят по ночам в воспоминаниях. Я не мог ей не пообещать.

— Я вернусь.

— Надеюсь на это, — тяжело вздохнула Алиса. У меня же появилось ощущение, что я её подвёл. Но и остаться никак не получалось.

Глава 25. Нож в спину?

Я уже и забыл, какого это столько времени находится на свежем воздухе. Места внутри машины мне не нашлось, поэтому пришлось ехать наверху. Благо скорость была небольшой. Ветер в лицо кидал мелкие капли дождя, но меня это не волновало. Свобода. Я и забыл её вкус. Семейная жизнь казалась каторгой. Только сейчас я понял, что всё время, проведённое в городе, пытался подстроиться под его ритм, под ожидания Алисы и при этом терял себя. Почему так происходило? Почему стоит начать с ней жить, как появляются кандалы? Так ведь не должно быть. Семья — это дополнение к жизни, а не обязательство. Ещё и ребёнок. Но ведь это только начало. У неё в планах было трое детей. Я к этому не был готов. Но и сказать эту впрямую не мог. Подвернувшаяся возможность свалить из города была удачной. К тому же всё делалось на благо. Пусть Алиса пока это не понимала. Но со временем…

Но со временем эйфория проходит. И дождь начинает раздражать, как и влажная одежда. Со временем ветер становится колючим и заставляет мечтать о тепле, которое не предвидится, пока мы не дойдём до каторги и не начнём переговоры. Времени на сон не было. Приходилось ехать и ночью, трясясь на верху холодной машины и надеяться, что не засну и не свалюсь под её колёса.

Со временем начинаешь понимать, что тепло кровати — это божественная вещь, которая доступна избранным в круг, которых я больше не входил по собственной инициативе и из-за желания задницы отправиться на поиски приключений.

Но проходит время и путь заканчивается в назначенной точке, где мы останавливаемся, чтоб выпить горячего чая, просушиться около костра и съесть кашу, закусывая сушёным мясом. Желудок наполняется горячей и сытной едой. После этого и дождь перестаёт быть таким нудным и противным. С ним можно примириться, потому что знаешь: это всё не вечно. Настанет время и придёт тепло, которое разольётся по крови, заставляя согреваться тело. Это всё не то время, когда приходилось жить в пещере и жрать то, что добудут твари.

— Кэп, по поводу мяса. Необязательно жрать сухое или солонину. Шакалы могут приносить свежее, — заметил я. — Они неплохо охотятся. Главное, дать понять, что мы не жрём падаль и трупы.

Кэп почему-то подавился. Он был мужиком лет пятидесяти с седой головой и бородой по грудь из-за чего у меня приходили ассоциации с дядькой Черномором из сказки, что помнилась ещё с прошлой жизни.

— Если хочешь питаться отдельно — флаг в руки. Но мы по старинке, — ответил он.

— Слушай, а ведь тогда сможем сэкономить на прокорме стада, которое в пехоту возьмём, — вставил Майор. Имени его никто не называл, только по кличке. Как я успел заметить в отряде имена не приветствовались. — Пусть питаются тем, что им твари будут приносить.

— Мне плевать, что они будут жрать. Главное, чтоб выполняли приказы, — ответил Кэп.

— Там парни под чаем находятся. Им плевать, что делать. Такие тени. Но я бы их с чая снял. Тупые исполнители не нужны. Нужно, чтоб они хотели выжить, а не были тупым пушечным мясом, — сказал я.

— Считаешь, что справишься с ними без допинга? — спросил Майор.

— Стая поможет.

— Ты на неё слишком сильно уповаешь. Они могут слушаться как тебя, так и другого, который отдаст приказ. Как думаешь, что остановит отдать приказ напасть на тебя? — спросил Кэп. — На первых порах я бы чай оставил.

— Я подумаю над этим.

— Командовать не так просто. Тем более сбродом. Тут нужна сила. У тебя этой силы нет. Когда подготовишь сброд, научишь их не бояться тварей, то тебя сместят. Нападут со спины, перегрызут глотку, а ты и понять ничего не успеешь, — сказал Майор. Я только покосился на него. Он явно не верил, что из этой затеи что-то получится. Споры здесь были лишние.

Я отошёл от костра. Люди начали раздражать. Я и забыл, что по жизни надо всё время кому-то чего-то доказывать. Отвык от этого. После успешной поездки за металлом я получил уважение в своём городе. Когда нашёл Алису, то уважение было за счёт того, что я был мужиком и мог стрелять, не боялся выходить на улицу. Тут же приходилось доказывать всё вновь. Они меня видели мальчишкой, который оказался здесь по чистой случайности. Это раздражало. Например, к Тону они относились иначе. Почему-то посчитали его за своего. Хотя и выглядел он как они. Походил на солдата. А я сколько здесь жил, так и оставался задохликом невысокого роста, который пытался тут командовать. Это ему надо было ехать вместо меня, но поехал я.

Мы остановились около холмов. Их рельеф изменился после землетрясения. Были мысли посетить прежнее жильё, но что-то подсказывало, что там теперь ничего нет, лишь воспоминание. Тварь вышла из темноты, сканируя местность красными глазами. Что-то пророкотала, потом зачирикала. Оружие массового поражения с зачатками интеллекта. Интересно, а какого ей? Испытывает ли она какие-то эмоции? Или тупо выполняет команды. И опять стрекот, который когда-то наводил ужас на меня, а сейчас воспринимался как пение птиц.

— Говорят, что вы меня предадите по первому приказу. А я в это верить не хочу, — сказал я. Усмехнулся. Прям с ума схожу, если я отошёл от людей, чтоб поболтать с саранчей. — Знаешь, как-то неправильно всё в этой жизни происходит. Враги становятся друзьями. Я ведь раньше вас считал врагами. А кто обычно враг? Это тот, кого мы не понимаем. А вы меня считали врагом, потому что так устроены. Всё происходит из-за непонимания. Я должен вас бояться, потому что на вас столько крови. Только бояться не могу. В мире ведь всё заточено под естественный отбор. Выживает лишь сильный. Слабый погибает. И часто первое, а порой и главное впечатление мы делаем по первому впечатлению. Вот смотри, они меня считают слабаком, потому что я так выгляжу, но ведь в глубине меня есть стержень, иначе я бы не выжил в этом мире. А когда-то я жил в другом мире. Там всё было иначе. Там я был выше и сильнее, на первый взгляд, но слабее внутренне. Принимать любое решение было для меня проблемой. Сейчас я как-то больше вперёд смотрю, а не оглядываюсь по сторонам. Делаю то, что считаю нужным. А люди продолжают смотреть так, словно я пустое место.

— Чтоб составить мнение о человеке, то надо дождаться от него поступков. Тогда и можно понять, какой перед тобой фрукт, — голос из-за спины заставил обернуться и схватиться за оружие. — Свои. Значит, эта козявка меня не сожрёт, если не выказывать страха?

— Я отношусь к ней, как к оружию, — ответил я.

— Оружие. Чего только люди не придумают. У меня отец был инженером при воинской части. Так вот, он много разных штук показывал, которыми пользовались во время войны. Но вот таких я не видел. Красноглазый жук, который поёт так, что душу выворачивает.

— Психологическая атака для жертвы, чтоб заставить испытать испуг.

— Возможно. Пугает она здорово. Кто её создавал, был явно человеком с крепкими нервами. Грег, — представился мой собеседник. Протянул руку.

— Ваня.

— Иван?

— Нет, официально именно Ваня.

— Ясно. Эй, ты чего это? — отскочив в сторону, Грег. Тварь подалась в его сторону. Начала наступать.

— Не трогай его, — попросил я. — Свой.

Тварь протянула к нему лапку. Грег выдержал. Не сбежал. Дал до себя дотронуться. Я же провёл ладонью по холодной башке твари.