Шанс на прощение

Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов вариант, что Макс просто пожелал узнать, как все прошло в совете. Вот и явился в гости, будто может себе это позволить. Но стоило Хайди увидеть Макса, бледного до синевы, как тонкий голосок обиды мигом замолчал. Она быстро спустилась по ступенькам, встревоженно вглядываясь в его лицо, а Макс так и стоял у двери, словно не решаясь пройти дальше.

— Что случилось? — Хайди вцепилась в его руку.

— Ничего, — сдавленно ответил Айлер, окидывая взглядом Хайди и Николь. — Мне вдруг показалось, что случилось как раз у тебя.

— Ты говоришь загадками, — поморщилась госпожа эо Лайт.

— Мне просто внезапно стало плохо, — признался Макс. — И возникло такое желание приехать, будто я здесь нужен.

Хайди покосилась на дочь. По мордашке Николь уже не было видно, что несколько минут назад она заливалась слезами. Неужели Макс почувствовал, что ей плохо? Когда между ними успела установиться связь, и возможна ли она вообще? А Николь не задавалась такими вопросами, она просто подбежала к Максу и обняла его.

— Мне было плохо, — с детской непосредственностью призналась она. — Няня говорила, Джефри умер, а я случайно услышала и плакала. Но потом пришла мама и меня успокоила.

Молодец, держит слово. А ведь Хайди не знала, как долго рыдала ее дочь. Возможно, достаточно для того, чтобы ее отец примчался из больницы. Да уж, кровь не вода, ее не обмануть. А Макс целитель, он слишком чувствителен к чужой боли.

— Рад, что теперь все хорошо.

Макс улыбнулся, на его лицо возвращались краски.

— Раз уж ты здесь, пообедай с нами, — пригласила Хайди.

— Нет, у меня работа… — попытался воспротивиться он, но Николь взмолилась:

— Ну пожалуйста!

И Макс не устоял.

* * *

— Ладно, — устало кивнул он. — Пообедаю и вернусь в медицинский центр. Мне кажется, мы близки к прорыву.

— Нашел лекарство? — спросила Хайди, провожая его в гостиную.

— Пока только проверяю мысль. Я ведь говорил тебе о блокаторе. Возможно, если вколоть его зараженному, получится остановить течение болезни.

— Вместе с магией?

Макс помрачнел. Ему не нравилась такая перспектива.

— Лучше быть живым, чем мертвым и с силой, — тихо сказал он. — Но теперь надо подождать, пока блокатор будет готов. Его производство достаточно долгое.

Уж Хайди ли не знать! Но она по-прежнему не хотела, чтобы Макс знал, насколько далеко она зашла в своих разработках. Это могло многое усложнить. Породить вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.

А пока Хайди приказала накрывать на стол. Николь забралась Максу на колени и уже рассказывала о совершенно посторонних вещах: соседской собаке, которую ей разрешили погладить на прогулке, и волнистом попугайчике, увиденном в чужом окне. Да, эти двое понимали друг друга с полуслова. Хайди даже стало немного завидно, она почувствовала себя лишней в собственном доме.

— Не хмурься, — тут же уловил Макс. — Лучше расскажи, как прошел совет.

— Сложно, — призналась Хайди. — Теперь я — председатель совета Тассета.

— Как?

Макс снова побледнел. Как же сильно его напугала эта перспектива! Наверняка, уже представил себе, как Хайди идет по головам и возвращает Тассет к истокам, к отношениям, где слово иль-тере было законом. Глупый… Но Хайди всегда нравилось играть с глупыми зайчишками.

— Это значит, ты теперь главнее всех, мама? — изумилась Николь.

— На время, детка. Я не собираюсь задерживаться на посту.

Не дольше, чем понадобится Моргану, чтобы вычислить местоположение ле Феннера и его сообщников. А потом Хайди вернется к любимой работе и строптивому ай-тере, который никак не желал осознать свое счастье.

— Ты уже сообщила…

Джефри. Хайди поняла и так.

— Лично — нет, — ответила она. — С этим справится и Стефан. Я же сегодня хочу провести время с дочерью, в ближайшие дни буду слишком занята. А теперь еще и искать новую гувернантку.

— А что случилось с предыдущей?

— Как тебе уже сказала Николь, она слишком много болтала о том, о чем ребенку не стоит знать.

Макс покачал головой. Он не одобрял скоропалительных решений, не одобрял жесткости Хайди, однако если бы он знал, что Николь его дочь, то одобрил бы. Сказать, что ли? Может, быстрее решит, чего хочет? Хайди решила подождать еще немного и посмотреть на поведение Макса, а тогда уже все рассказать либо молчать до последнего.

Слуги накрыли на стол. За обедом болтала в основном Николь. Хайди отдыхала, Макс, видимо, тоже. Редкие минуты, когда удавалось хотя бы ненадолго оставить в стороне накопившиеся проблемы и вопросы. Повторятся ли они? Этого госпожа эо Лайт знать не могла.

— Ты сегодня на удивление молчалива, — вмешался Макс в плавное течение ее мыслей.

— Устала, — неожиданно призналась Хайди. — Но беспокоиться не о чем. Враги не заставят меня отступить.

— Даже не сомневаюсь, — улыбнулся ай-тере. — Об тебя любой обломает зубы.

— Это, наверное, больно, — поморщилась Николь. — Зубы ломать.

Макс и Хайди рассмеялись и посмотрели друг на друга. На миг между ними будто протянулась нить, но момент промелькнул и исчез. Хайди отвернулась. С обедом было покончено. Дальше каждого ждало свое продолжение дня.

— Мне пора, — засобирался Макс. — На вечер назначил еще одно исследование.

— Ты там осторожнее, — вздохнула Хайди.

— Стараюсь, — серьезно ответил он. — Увидимся в центре.

Значит, снова появляться на пороге он не собирался. А Хайди решила последовать совету Джефри. Пусть идет. Захочет — вернется сам, а если нет — никто его не заставит.

За Максом закрылась дверь. Сразу стало как-то пусто.

— Мама, а когда Макс придет опять? — звонко спросила Николь.

— Не знаю, милая, — сказала Хайди. — Надеюсь, что скоро.

А дальше, как и собиралась, посвятила остаток дня дочери. Борьба только набирает обороты. И либо получится одержать победу, либо каждый из них заплатит высокую цену. А поздним вечером госпожа эо Лайт все-таки позвонила бывшему мужу. Ответил Тед.

— Слушаю.

— Позови Джефри, — без лишних слов потребовала Хайди, и вскоре прозвучал голос Моргана:

— А вот и новый президент совета объявился.

— И тебе не хворать, старый президент, — усмехнулась Хайди. — Есть новости?

— Куда меньше, чем у тебя.