Шесть с половиной ударов в минуту

– О каком одолжении ты говоришь?
– выпалил Чобре.
– Думаешь, мы не справимся с защитой мира сами?

– У тебя нет права так говорить!
– бросила Тавьола.

– Отчасти парень прав, - сказал Ерони, стремясь успокоить собратьев по вере.
– А именно в том, что мы отошли от темы. Оставим торги на потом! Обговорим главное!

– То есть оккупация наших земель не является важной темой?
– не мог угомониться представитель Харатено. Оливи в очередной раз подумала, что Чобре хоть и не был лидером ордена, однако привлекал к своей персоне немало внимания. Настырностью он каждый раз возвращал разговор в нужное ему русло.

– Разрушение мира, определённо, более актуальная проблема!

Похоже, что Чобре либо не особо верил доказательствам связи между артефактом и катаклизмами, либо, получив приказ от лидера Харатено, намеренно настаивал на разрешении вопроса пребывания демонов на Верхнем этаже.

– У нас нет времени спорить о банальностях, - вздохнул Цеткрохъев.
– Сейчас я поставлю всё на свои места. Ответьте на вопрос… нет, на три вопроса. Ты, старец из Риндожи. Тебе достанет опыта уяснить и объяснить несложную истину.

Старик кивнул. Он мог полагаться на мудрость прожитых лет, чтобы пройти уготованное ему словесное испытание Короля. Другие умолкли и сосредоточились.

– Человек и Спустившийся упали в яму, - отчеканил бессмертный.
– Человек вылез перемазанным в грязи, а Спустившийся чистым. Кто пойдёт умываться?

Бывший воин нахмурился. Хамбер что-то прыснул в кулак, а Оливи приподняла брови: что за детские забавы? Однако старик из Риндожи подошёл к загадке со всей ответственностью и медленно произнёс:

– Грязный, если он не хочет оставаться таковым.

– Неверно. Грязный посмотрит на чистого и решит, что он тоже чистый, и умываться не пойдёт. А чистый посмотрит на грязного, как в зеркало, ужаснётся и побежит мыться. Второй вопрос: человек и Спустившийся упали в яму. Человек вылез перемазанным в грязи, а Спустившийся чистым. Кто пойдёт умываться?

– Но… я ведь только что ответил, - осторожно сказал старик.

– То был другой вопрос. Слова могут казаться одинаковыми, но смысл разный.

– Значит, раз вопрос другой, то и ответ будет иным. Теперь умываться пойдёт грязный, - рассудил представитель Риндожи.
– Чистый поглядит на грязного, но решит, что это не показатель. Он посмотрит в зеркало и убедится, что чистый. А грязный посмотрит на чистого, не поверит, что он так же чист, возьмёт зеркало и пойдёт умываться.

Цехтуу растянула губы в улыбке, а Цеткрохъев кивнул. Но лучший вопрос был припасён на последок, и Король не стал тянуть.

– Человек и Спустившийся упали в яму. Человек вылез перемазанным в грязи, а Спустившийся чистым. Кто пойдёт умываться?

– Чистый?

– Неверно.

– Грязный?

– Снова неверно, - будто дразнил Король.

– Что за глупости?
– не выдержал Чобре, складывая руки на груди.
– Какой же тогда тут может быть ответ?

– А тут всё неверно. Подумайте сами: как такое возможно, чтобы в яму упали двое, но при этом один вышел чистым, а другой грязным?

Некоторые служители разинули рты, переглянулись. Кто-то в нетерпении обратился к соседям за разъяснениями. Оливи опустила подбородок на грудь и прикрыла глаза: они были правы.

– Неважно, кто из нас вымазался в грязи и как реагирует другой: Спустившийся ли, человек ли, - проговорила она, чтобы слышали все в зале.
– Мы все сейчас в этой яме. И никто из нас не выберется из неё без пятен. Это сейчас важно, - женщина вздохнула.

– Давайте пока остановимся на том, что Шестеро покинут наш этаж после завершения истории с мудрецами. Детали пребывания Спустившихся на нашей половине мы обсудим после того, как разломаем артефакт. Кто согласен с этим?

Большинство служителей подняли руки. Демоны сначала помедлили, потом неловко повторили жест людей, будто никогда не пользовались им раньше. Против были лишь два дипломата Спустившихся и представители На-Ла, Лангзама, Тармено и Харатено. Оливи перехватила возмущённый взгляд Тавьолы, и приверженка консервативных методов тут же гордо отвернулась.

– Если мы собираемся найти мудрецов и призвать их к ответственности… - заговорил один из лидеров Шагаттэ.
– Нет, даже не так. Мы не можем обвинить их без доказательств. И мы не можем позвать их на дознание, потому что у нас нет контакта с ними. Они не отзовутся на наши просьбы показаться.

– Lux Veritatis запустили пальцы во все сферы, но были облапошены товарищами по вере, - издевалась Цехтуу.
– В каких вы на самом деле отношениях?

– Иногда они присылают нам письма с… указаниями или предупреждениями, - ответила Оливи.
– Отследить местоположение отправителей невозможно. До недавних событий служители Lux Veritatis считали мудрецов канувшими в небытие. Пережитком прошлого.

Вот и все их взаимодействия. В какой момент эти таинственные мудрецы обошли Церковь и стали творить историю без чужого ведома? Почему так вышло? Если демоны были правы и мудрецы привели Клепсидру к нынешнему состоянию, ответственность за последствия также лежала и на Lux Veritatis.

– В хрониках записано, что каста мудрецов образовалась из ордена Lux Veritatis, - поделился лидер Шагаттэ.
– Давно это было. Lux Veritatis нужна была тайная копилка запретных знаний и артефактов. Хранить многие из них в резиденции было опасно: слишком на виду. Тогда орден, чьё название сейчас неизвестно, отделился от Lux Veritatis и ушёл в тень. Он отчитывался главам Церкви. А потом… как-то затерялся. Стал живой легендой о защитниках, которые действуют из тени и приходят на выручку верующим в самые ненастные дни человечества.

– Я слышал другую историю, - вставил Гаррел.
– Будто первыми мудрецами стали основатели Lux Veritatis.

– Не важно, как они появились, - оборвала Цехтуу.
– Теперь они возгордились и считают вас некомпетентными, раз игнорируют и переманивают ваших служителей.

– Переманивают?
– удивился старик из Риндожи.
– Что вы имеете в виду?

– А вы не в курсе?
– прищурилась Королева.
– Ладно, может, вы и не в курсе. А вот лидеры Лангзама и Тармено должны бы, ведь это их служителей мы видели в компании мудрецов.

Хамбер яростно сжал кулаки, а Тавьола непременно нахохлилась.

– Что за глупость?
– выпалила представительница Тармено.
– Мы всё ещё в положении войны. Служители пропадают. Некоторые… дезертируют. Это не новость. Это не значит, что они уходят к мудрецам.

– Как скажите. Однако своим глазам я доверяю больше. Я видела ваших служителей, исполняющими приказания мудрецов, - настаивала Цехтуу.
– Это не обвинение вас как плохих лидеров. Я просто указываю на то, что идеология мудрецов привлекает верующих. Они набирают себе армию последователей.