Шесть с половиной ударов в минуту

Двери захлопнулись, и воцарилось молчание. Короли были примером титанической выдержки и спокойствия. Никто в зале не смотрелся такими же отлитыми статуями. Оливи со всем своим опытом не могла унять дрожь в конечностях. Её соседи за столом, она была уверена, тоже нервничали, хоть и скрывали это. Чобре с отсутствующим видом ковырял ногтём в трещинах столешницы. Гардано и старик из Риндожи, севшие рядом, о чём-то тихо перешёптывались. Ерони лучезарно улыбался и разглядывал демонов напротив. Тавьола постукивала пальцами в ожидании, а Хамбер и Мимрои были бледнее снега. Глава На-Ла не отрывалась от Гаррела, и парень, похоже, уже пустил семь потов под её расщеплявшим на частички взглядом. Черноволосая девушка справа от юного Лонденола что-то неслышно говорила ему прямо в ухо, и парень неуверенно кивал в ответ. Дипломаты Спустившихся ёрзали и, как птенцы в клюв мамочке, посматривали на владык. Их было ровно семеро, если исключить из счёта Гаррела и черноволосую девушку, о которой Оливи была наслышана.

– Предлагаю всем представиться! Я начну со своего ордена Парагемы, - объявил седой мужчина.

Пока каждый служитель называл имя и орден, короли не выказывали заинтересованности. Когда последний человек замолчал, один из дипломатов напротив сказал:

– Мы будем представляться во время ответов, если вы не возражаете.

– Конечно, - помешкав, отозвался лидер Шагаттэ.
– Как пожелаете.

– Мы рады видеть здесь двух властителей Нижнего этажа, - не отрывая глаз от пунцовых крашеных губ Цехтуу, отчеканил представитель Парагемы.
– Но нам бы хотелось лицезреть больше королей. Неужели никто из ваших братьев и сестёр не согласился присутствовать на caritas humani generis?

– Они на заслуженном отдыхе, - Король убрал чернильную прядь за ухо.
– Они справедливо считают, что потратили на вас достаточно времени в прошлые так называемые «переговоры».

Вопрошавший покивал, игнорируя издёвку в ответе. Его целью было выразить подобающее внимание бессмертным, что он и сделал.

– Я чаю, что предметом сегодняшнего разговора будет вовсе не война и не мирный договор, - подал голос оптимист из Бурута.
– Извините, если так сразу поднимаю эту тему. Не стоит ли нам обозначить заранее, какая причина собрала нас всех здесь?

– Почему же нам не обсудить войну и перемирие?
– вставил Чобре из Харатено, непроизвольно почёсывая правое запястье.
– Война встала костью в горле. Непросто найти общий язык с соседями, если существует столь яркий инцидент.

– Позвольте, - поднял ладонь один из дипломатов Спустившихся.
– Паветир моё имя. И вот что я хочу сказать: о caritas humani generis попросили наши владыки. И у них есть несколько неотлагаемых вопросов, которые нужно обсудить с людьми.

И о них Оливи тоже была наслышана, как и её товарищи из Альели, Шагаттэ и Парагемы. Что-то про угрозу миру и произвол мудрецов. Когда Вортес из Апрогси, захлёбываясь словами, рассказывал о своих наблюдениях и результате какого-то тайного совещания с информатором, Оливи пару раз думала, что принимает отчёт от помешавшегося. Однако Вортес был настойчивым и умолял выслушать Шестерых, ибо от этого зависела целостность Клепсидры. А мир, похоже, и впрямь по неизвестной причине трещал по швам. Вот только служители из других орденов ничего этого не слышали, а потому недоумевали, какая тема волнует бессмертных сильнее предельно надоевшей войны.

– Мы все понимаем, что между нами нет дружбы и истинного уважения к делам друг друга, - комнату прорезал низкий голос Цеткрохъев.
– В каждом из вас, пришедших на встречу служителях, я вижу обоюдную обиду. Я знаю, что бы вы все хотели сделать, но не можете в силу различных обстоятельств. И ваши нереализованные мечты вынуждают меня желать смерти каждому из вас.

Откровение Короля вызвало сонм мурашек у многих людей. Лица вытянулись в гневе, побледнели или были опущены. Разве что Ерони продолжал с живым интересом глядеть на бессмертных.

– Не станем скрывать: иметь дело с кем-либо из вас нам неприятно, и я бы сказал, неприемлемо, однако кое-что изменилось, - говорил Король.
– Над всеми нами нависла беда, и она одинаково опасна как для людей, так и для народа Спустившихся. Вы понимаете, о чём мы?

– До нас дошли сведения о разрушении Клепсидры, - отозвалась Оливи.
– Катаклизмы бушуют, и они слишком хаотичные и неконтролируемые, чтобы приписывать их возникновение конкретным личностях. Но истоки нам неизвестны. Мы хотим услышать вашу версию происходящего с миром.

В разговор вступили дипломаты. Они по очереди предоставляли различные сведения, описания наблюдений, которые вроде как доказывали, что Клепсидра находится на грани развала. Знаки проступали то тут, то там. Только слепец не заметил бы, насколько ухудшилось положение. Буйство стихий, необъяснимые природные явления… Оказалось, локальных происшествий настолько много, что случайностью это никак не назвать.

– Вы же не думали, что мы успели бы сотворить сразу столько бед?
– пожалуй, это была первая фраза, сорвавшаяся с губ Цехтуу. Её надменный голос заставил некоторых оторваться от тревожного переглядывания.

Вопрос был риторическим. Даже при желании обвинить демонов в постановке с целью обмана мог только лишённый интеллекта.

– Мы провели расследование, - высказался один из дипломатов.
– У нас нет доказательств на руках, но сведения указывают на то, что кто-то в мире использует божественный артефакт, чтобы стирать события и предметы. На это указывает также и то, что сколько-то лет назад с нашей половины выкрали последнюю часть этого артефакта и доставили его на Верхний этаж.

– Божественный артефакт?
– выпалил Гардано из Апрогси.
– Тот самый, который собирали мудрецы? Они используют его, чтобы разрушать наш мир?

– Нет, - Цехтуу скучающе провела ладонью по столешнице.
– Они используют его для совершения правосудия, в которое сами верят. Куда проще стереть врагов без следа вместе с воспоминаниями о них и всеми их последними достижениями, чем просто убить. Однако оружие, которым они воспользовались, божественного происхождения, так что лежит за гранью понимания смертных. Инструкции к нему нет. Мудрецы сами не ведают, что стирают реальность вместе с неугодными.

– Звучит неправдоподобно, - нахмурился Хамбер.

– Именно поэтому мы убеждены, что объяснить мудрецам их ошибку будет почти невозможно. Они слишком упрямы.

– А это оружие… может убить бессмертных?
– голос Оливи звенящей стрелой прорезал воздух. Вортес заикался об угрозе, которая может поразить даже Шестерых, однако глава Альели тогда не прислушивалась. Сейчас его слова всплыли в памяти сами собой.

Цехтуу пожала плечами, словно ответ её не волновал.

– Вы боитесь, что артефакт может погубить вас, и потому просите у нас помощи, - догадалась Оливи.

– А вы так и желаете избавиться от нас, - вздохнул Король.
– Но подумайте вот о чём: если при стирании обычного человека из реальности мудрецы довели мир до грани, что будет, когда их кощунственные помысли придадут смерти бессмертного? Вы уверены, что готовы рискнуть и проверить?

– Не почтите за грубость, Король, но Шестеро всегда были угрозой человечеству, - выдал Ерони.
– Мысль покончить с вами весьма притягательна.

– А как вам идея разгребать последствия? Иногда из двух зол приходится выбирать меньшее. Если вам тоже, как и вашим братьям-мудрецам, нравится играть в богов, то вопросов нет: можете помочь им разбить Часы.