Сквозь божественную ложь 2

Правда, будь я на месте купца, убрал бы ростовые зеркала, во множестве развешанные по стенам. Они доставали до пола, и перекрёстные отражения сбивали с толку. Я будто угодил в сверкающий лабиринт, в котором вместе со мной заперли десятки моих копий.

Я уселся в предложенное кресло с высокой спинкой, незаметно проверив, не спрятано ли в подлокотниках сюрпризов наподобие скрытых оков.

— Господин Потит вскоре прибудет, — разлепил губы старший слуга, с проседью в волосах и гнусавым голосом. Поклонившись, наши проводники удалились.

Я бросил взгляд на зеркало; на меня уставились многочисленные отражения. От такого внимания по коже пробежал мороз. Я отвернулся, побарабанив пальцами по столу. Потит проявил себя нерадивым хозяином — кто же бросает гостей одних, даже не предложив выпить?

Хотя сомнительно, чтобы кто-то из нас притронулся бы к вину в этом особняке…

От тихого скрипа, донёсшегося со всех сторон разом, я подпрыгнул в кресле, — будто разжалась тугая пружина в груди. Зеркала стояли не просто так: они маскировали тайные проходы. В этом легко было убедиться сейчас, когда зеркала отъехали вбок, чтобы пропустить разумных, облачённых в однотипные неброские мантии.

По залу прокатилась волна речитативов, и перед прибывшими замерцали радужные плёнки магических щитов.

Мгновенно вспотели ладони.

Потит что, согнал в усадьбу колдунов со всего Радианта?

Айштера застыла в своём кресле, смертельно побледнев. Чжинри оценила обстановку и полезла под стол. Энель же подскочила, моментально призвав Аскалон. Я тоже встал, машинально сунув руку в карман. Пальцы нащупали пластину, а рядом с ней — мешочек, в котором перекатывалось ядро подземелья.

Увидев, как предполагаемый человек призывает меч из Пространственного Кармана, неизвестные не дрогнули, но и нападать не спешили. Это оставляло призрачную надежду на переговоры.

Чего Потит хочет? Кристалл? Я был готов швырнуть его в лицо торгашу. Самое главное мы уже получили. Для купца пропуск стоил копейки. Зачем ради них громить особняк? Без боя мы явно не сдадимся.

Повинуясь неслышной команде, маги, перекрывшие выход из зала, расступились. Вперёд выступили две фелины в неброских платьях — обыкновеннейшие горожанки, на которых не задержался бы взгляд в толпе. Несколько выбивались из образа разве что волосы; у одной — розовато-пепельного оттенка, у другой — голубые, как кусочек неба.

— Чудесно. Взгляни, сестра: все образцы в сборе. И даже беглянка, которую упустил болван Бенедикт, — сказала вторая, приобнимая первую. Левая рука той безжизненно свисала вдоль туловища. Её покрывали заковыристые символы, едва заметно пульсировавшие алым. Они поднимались вверх, скрываясь под платьем, и появлялись уже на шее, откуда переползали на щёку.

С нашей последней встречи гейс Рен расползся, как злокачественная опухоль.

Я сглотнул. Шансы договориться миром и выбраться отсюда живыми стремительно уменьшались.

— А где Потит? — хрипло спросил я. Ничего умнее в голову не пришло.

— Что тебе в нём? — фыркнула Ран. — Обычный слуга. До встречи с нами его жизнь ничего не стоила. А когда благодаря нам он заслужил богатство и авторитет, стала стоить столько, сколько скажет Великий.

Она издевательски подмигнула.

— Я же предупреждала, что мы ещё свидимся. Ваша компания слишком примечательна, чтобы затеряться надолго. Хорошо, что Потиту хватило ума вызвать нас, прежде чем лезть самому.

Ран нахмурилась.

— Жаль, что вы перебили тех бандитов. Потит тогда распереживался; молил о снисхождении, потому что оставшихся каналов не хватало, чтобы удовлетворить спрос лаборатории на подопытный материал. Но что ни делается, всё к лучшему. Вы с лихвой искупили вину, явившись сюда.

Она повелительно вскинула руку, и маги напряглись.

— Положите оружие на пол вместе с украденным ключом.

— И вы отпустите нас? — уточнил я, чтобы потянуть время.

Было понятно, что из особняка, переполненного культистами, так легко не выбраться. Но как бороться с толпой магов, готовых по сигналу обрушить на врагов сотни заклятий?

Ран рассмеялась и покачала головой.

— Разумеется, нет. Но смирение облегчит вашу участь.

— Зачем мы нужны вам?

— Ты и ашура, вы пахнете ночью. С остальными тоже не всё так просто. Вас препарируют, чтобы изучить, а ашура… Она послужит Великому телом. Как видите, я полностью откровенна с вами. В качестве ответной любезности — сдайтесь.

Я сжал пластину. Она откликнулась тёплой волной, но я не вытащил её. Каким бы мощным ни был артефакт, с ним ораву подготовленных убийц из Культа Ночи не одолеть.

От лихорадочных размышлений бросило в жар. На лбу выступила испарина. Что, что, что делать, как ошеломить их всех скопом, чтобы воспользоваться замешкой и убежать…

— Но для чего вам ключ? Надеетесь с его помощью попасть в храмовый район?

По губам Ран скользнула тонкая улыбка.

— Зачем ломиться в дверь, если известна лазейка? Нет, ключ нужно беречь от таких, как вы, раз уж его нельзя уничтожить. Но я устала от твоих расспросов. Даже сейчас, в безнадёжной ситуации, ты стараешься вызнать побольше. Пора заканчивать с этим.

Я сжал кулак на кристалле.

Вот оно.

В памяти промелькнули объяснения Айштеры. Ядра накапливают рассеянную ману и перерабатывают её. Их применяют для создания артефактов и построения крупных защитных контуров, то есть должны обладать высокой вместимостью.

Вырвется ли собранная мана, если разбить кристалл?

Если да, это будет самая дорогая граната в истории Эксдилики.

Вряд ли кто-то ещё додумался бы использовать ядро таким образом.

На ладони Рен заплясали молнии. Она не собиралась больше ждать. Я потянул мешочек из кармана — и тут воскликнула Рен:

— Стоять!

Руны на её теле вспыхнули ярко-алым светом, и я ощутил себя мухой, тонувшей в меду. Я дёрнулся, и сопротивление исчезло — похоже, основной целью сектантки был не я. Я извлёк ядро и со всего размаху швырнул его под ноги сёстрам.

Раздалось громкое звяканье, будто по фарфоровой чашке ударили молотком. На миг полыхнуло огнём, однако вспышка получилась тусклой. Сполох поднялся едва на полметра.

Лица коснулся слабый порыв ветра, — но откуда ему взяться в помещении? Ветер, липкий и ледяной, забрался под одежду, обжёг кожу, и навалилась боль. Меня словно вывернули наизнанку. Я закричал и повалился на колени.