Слезы огня

...Тот, кто должен был озвучить и привести приговор в исполнение, ожидал в небольшом зале без окон и мебели. Освещал помещение пульсирующий в двух метрах над полом огненный шар, а единственным предметом обстановки являлось нечто прямоугольное, каменное по виду, похожее на высокую плиту. Рядом - закутанная в серую накидку с широким капюшоном фигура, замершая спиной к входу.

– Это было бессмысленно, - произнесла фигура негромким девичьим голосом.

– Возможно, - согласилась Селин.

– Ты же не могла не знать, что за попытку вмешательства в давно минувшее последует наказание.

– Я не пыталась изменить историю.

– Ещё хуже. Значит, личная выгода.
– Фигура обернулась, и Селин увидела бледное, почти белое лицо, обрамленное складками капюшона.

Женское человеческое лицо, человеческие темно-карие глаза. Но это лишь маска, личина, скрывающая с трудом определяемую человеческим разумом сущность.

– Кто ты?
– отрывисто спросила она.

– Можешь называть меня Гелла, - ответила фигура.
– Это одно из моих имен.

– Ты судья и палач.

– Как скажешь. Для кого-то я - рождающая жизнь, для кого-то - безжалостная убийца. Всё зависит от восприятия. Ты понесешь наказание за свой проступок.
– Гелла медленно обошла плиту.
– Тебя ожидают столетия очарованного сна и заточение в недоступном для людей месте.

Так вот что это... Не плита, а грубо сработанный каменный ящик, куда положат её тело, застывшее в пелене волшебного сна так же, как время в этой точке между мирами. И она проспит века и тысячелетия, прежде чем кто-то или что-то сумеет разбудить её.

– Мы обсудим твою дальнейшую судьбу, когда ты проснешься, - добавила Гелла.
– Надеюсь, ты поймешь, что нельзя ни изменять собственному предназначению, ни самовольно перекраивать чужое.

Селин опустила голову.

– Как будто я делала это специально...

Эслин медленно, осторожно открыла шкатулку. На чёрном дне действительно лежало перо, сантиметров тридцать в длину, переливающееся всеми оттенками золотого и рыжего, с живой огненной каймой, источающее жар хорошо растопленного камина. Человек без специальной защиты не мог не только смотреть на перо, но и взять его в руки. Казалось, что перо вот-вот вспыхнет и сгорит без остатка.

И что Вэлкан собирался с ним делать?

Волшебница закрыла шкатулку и вдруг заметила торчащий из-под неё белый бумажный уголок. Любопытно. Эслин приподняла шкатулку и аккуратно вытянула сложенный квадратиком листик. Подписи не было, но от бумаги отчетливо пахло духами. Ещё раз покосившись на люк погреба, девушка развернула листик.

"Душа моя!

Тебя нет всего несколько дней, а я уже скучаю. Лаборатория без тебя опустела, мне в ней неуютно и одиноко, но я продолжаю составлять зелье для..."

Следующий абзац, напичканный длинными терминами и ничего не говорящими названиями растений, волшебница пропустила. Скользнула взглядом в низ письма.

"Люблю, целую. Твоя Э."

– Забавно, - пробормотала Эслин, складывая письмо. Спрятала квадратик в кошелек на поясе юбки, закрыла и задвинула сундучок обратно и подошла к ведущей в погреб лестнице.

Пристроив список на краю раскладного столика, Фелис вносила поправки. Полупрозрачная сфера посреди столешницы ещё неярко мерцала после активации.

– Фил, как зовут жену Вэлкана?

– Рейнита, - отозвалась дикарка, тщательно вычеркивая ещё одно имя.

– Она одарена?

– Нет.

Ай да Вэлкан! Ну конечно, вне работы можно заниматься чем угодно, с кем угодно и где угодно. Хотя вряд ли ВНЕ работы...

– Я пойду в замок.

– Что?
– Фелис подняла голову от списка.
– А как же твой арест? Вэлкан запретил тебе...

– С Вэлканом я вечером поговорю. Уверена, он одумается и всё отменит, - перебила коллегу Эслин и поскорее покинула избушку. Из фургона, что ли, переместиться? И не увидит никто, а топать своими ножками при такой облачности неохота.

Чистюля, нижники его побери... Зато теперь посмотрим, как господин правильный маг будет оправдываться.

Глава 8

В её власти даровать жизнь, согреть, исцелить, направить, но она же способна и безжалостно оборвать любое существование на планете.

Лорд Тайрус Лавини. "Облики солнечной матери"

У меня была не самая легкая беременность и поэтому большую часть срока я провела под строгим наблюдением целителей. Проще перечислить то немногое, что мне тогда разрешалось, чем длинный список того, что запрещалось. По сути, единственным моим развлечением являлись мечты, где я по сто раз встречалась со Скаром, сообщала ему радостную новость, а дальше по настроению. В удачные дни мужчина обнимал меня, целовал, признавался, что всегда любил только меня, и мы жили долго и счастливо. В неудачные я проводила над ним зверские эксперименты, оставляла на растерзание стае очень злых катусов и собственноручно сносила голову мечом. Реальность оказалась уныла, банальна и в стельку пьяна, в связи с чем даже не сразу меня вспомнила. Впрочем, к моменту нашей настоящей встречи я уже "переболела" наивными девичьими мечтами о "прынце" и иллюзий насчет Скара не питала. И тут нате, подкрался и сделал заявление!

"Мечты сбываются!"

В абсолютно неподходящем месте и не в то время.

Ошалевший от такой наглости Сеня уставился на "моего парня" как благородная дама на нищего поэта, представленного дочкой в качестве жениха. Скар в ответ смерил сына старосты презрительным взглядом и повернулся ко мне.

– Милая, не пора ли нам домой? Дождь вот-вот начнется. Не хочу, чтобы ты промочила ноги.

– Р-р-рина, - выдавил Сеня.
– Это правда? Этот... бродяга твой... жених?

– На себя посмотри... петух, - обронил мужчина.

Круглое Сенино лицо нездорово побелело. Я поскорее вывернулась из его рук, но парень и не думал бить Скара, лишь покосился на ворота Алоцвета, явно прикидывая, успеет ли добежать до оных. К сожалению, "бродяга" стоял как раз на пути к желанному спасению, и его ещё надо было обойти.

– Нет, он мне не жених, - возразила я.

– Я и не говорил, что я жених. Я же знаю, как ты не любишь всю эту муру с брачными обетами, храмами и кольцами.
– Скар сгреб меня в охапку и поцеловал.

У меня что, на лбу написано "можно распускать руки и домогаться"?! Зараза, вроде ведешь себя прилично, повода не даешь, а мужики лезут и лезут... ох!

Громкий топот заставил Скара обернуться, а меня - выглянуть из-за его плеча. Последнее, что я успела заметить - зеленые штаны Сени, мелькнувшие за створкой ворот. Снюсь я ему, видите ли! Думает он обо мне! И без зазрения совести бросил меня за околицей в компании подозрительного бродяги.

"Вот оно, прекрасное и светлое чувство. Инстинкт самосохранения называется".