Собрание сочинений. Том 45

Согласно Артуру Юнгу (Travels. 1787, 1788, 1789, стр. 407), больше 1/3 Франции «мелкие имения, то есть мелкие фермы, принадлежащие тем, кто их обрабатывает» (говорит Л. Юнг). Согласно Токвилю {«Ancien Regime»), их доля росла благодаря расточительности дворян, которая поощрялась жизнью при дворе, заставлявшей их продавать свои домены крестьянам в виде мелких парцелл» (стр. 121,122). Закон о равном или почти равном разделе после смерти был общим законом во Франции; право пер¬вородства в большинстве случаев ограничивалось землями, находившимися в рыцарском держании. — В Южной Франции обычай равного раздела был усилен идентичным правилом римской юриспруденции, и там привилегии старшего сына обеспечивались лишь применением исключений римского права, предоставлявших выгоды milites (солдатам, находившимся на службе) при составлении завещаний или урегулировании наследства, и установлением того, что каждый шевалье и каждый дворянин более высокого ранга является miles в смысле римского законодательства [стр. 122.

Римское право 12 таблиц предоставляет абсолютную сво¬боду действия аавещателю, равный раздел между (его наслед¬никами) только при отсутствии завещания, позже первое право детей и т. д., напротив, (произвол завещателя) обеспе¬чен и т. д.]

Токвиль (т. I, стр. 18). «Старый порядок» объяснил, что право получения феодальных сборов и принудительного введения мелких монополий доставляло почти все средства к жизни большинству французского дворянства. Некоторое число дворян имело, помимо своих феодальных прав, свои земли (домены, принадлежавшие им в качестве абсолютной собственности, причем иногда огромных размеров), остальные жили, главным образом, не на ренту, а на феодальные сбора и добывали скудные средства существования службой королю в армии (стр. 123, 124).

В результате Французской революции земельное право народа заменило земельное право дворян; в Англии обратный процесс: право первородства, которое некогда применялось только к рыцарским держаниям, стало применяться к основной массе английских держаний, за исключением гавелкинда в Кенте и некоторых других местностях (стр. 123, 124). Это изменение быстро происходило между временем Глзнвилла [вероятно, 39-й год царствования Генриха,

КОНСПЕКТ книги г. МЕЙНА «ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ИНСТИТУТОВ» 381

значит 1186 г.; Генрих II (1154—1189)]

и Брайтона [вероятно, не позднее 52-го года Генриха III

то есть 1270 г.; Генрих III (1216-1272)].

Глэнвилл пишет, будто общее правило закона заставляло после смерти владельца делить поровну между всеми детьми мужского пола земли, находившиеся в держании свободных земледельцев по праву сокиджа; Брактон — будто правило первородства применялось повсюду к военным держаниям и обычно к держаниям по сокиджу (стр. 125).

Оптимист Мейн находит,

что с другой стороны имеет место превращение обычного держания [и копигольда] в собственность по фригольду… происходившее в течение 40 лет под руководством комиссаров по копигольду и огораживаниям

и именно это нага самодовольный субъект рассматривает как английский эквивалент Французской революции. Risum teneatis!* (Смотри у этого молодчика на стр. 125.)

Этот смехотворный субъект превращает римскую форму абсолютной земельной собственности в «английскую форму землевладения» и затем продолжает:

«…принцип обособленной и абсолютной земельной собственности

[который повсюду в Западной Европе распространен больше, чем в Англии]

я полагаю, господствует в нашей стране… Не может быть существен’ ного прогресса цивилизации, если только собственностью не владеют груп¬пы, по крайней мере такие же небольшие, как семья; …мы обязаны «специ¬фически» английской абсолютной форме землевладения таким достижением, как возделывание земель Северной Америки»

(стр. 126, где как раз все специфически английское в землевладе¬нии уничтожено! Ах ты филистер!).

Знатные норманны,, первыми поселившиеся в Ирландии, как хорошо известно, стали со временем вождями ирландских племен.., утверждается, что они первыми забыли свои обязанности по отношению к своим держателям и перестали думать о чем-либо другом, кроме своих привилегий (стр. 128).

Даже согласно (ирландским) текстам, по-видимому, самым древним, большая часть племенной территории, кажется, постоянно отчуждалась подразделениями племени, семьями или зависимыми вождями… глоссы и комментарии показывают, что до того, как они были написаны, этот процесс, несомненно, зашел очень далеко (стр. 129). «Власть вождя растет прежде всего благодаря процессу, называвшемуся в других местах «ком-мендацией», посредством которой свободный член племени становится

• — Не смейтесь! Рев,

382

К. МАРКС

«его человеком», и остается в состоянии зависимости, имеющей различные степени… далее, благодаря его растущей власти над пустошами племенной территории и рабским и полурабским колониям, которые он основывает там; наконец, благодаря материальной силе, которую он обретает вслед¬ствие численности своих непосредственных вассалов и союзников, большин¬ство которых находится в более или менее подчиненном отношении к нему» (стр. 130).

Манор с его отдаваемыми в аренду землями, находившимися в держании свободных арендаторов лорда, и с доменом, который находился в его непосредственном владении, был типом всех феодальных суверени¬тетов в их полной форме, все равно признавал ли правитель кого-либо старшим над собой или, самое большее, признавал такового в лице папы, императора или самого бога (стр. 130—131).

Отвратительный Фриман («Norman Conquest», т. I, стр. 88) легко объясняет превращение племенных вождей в феодальных лордов, беря в качестве предпосылки то, что оп должен разъяс-нить, — а именно, что привилегированный всегда составлял отличный класс или часть общины, — говорит там же:

«различие между благородным — эрлом {eorl} и простолюдином — чёрлом {ceorl} является первоначальным фактом, из которого мы исходим» (стр. 131).

Главным источником возникновения знатп, по-видимому, было почтение односельчан или групп сородичей к линии происхождения, в которой, как верили, сохранялась самая чистая кровь каждого маленького общества (стр. 132). «Каждый вождь», — гласит текст, — «правит своей землей, безразлично велика она или мала» (стр. 132).

Но брегонское право указывает путь, которым незнатный свободный может стать вождем, причем это положение, которого он достигает, является «главенством над группой зависимых».

(Только позднее эти молодчики становились членами особого класса) (стр. 133).

Там, где аристократия являлась с самого начала частью общины, —

там особые обстоятельства, которые, заметьте, уже сами являются производными, а именно,

там целая племенная группа покоряет другие племенные группы или утверж¬дает свое верховенство над ними, оставаясь, таким образом, целой, или первоначальный коллектив соплеменников, сельчан или горожан, постепенно собирает вокруг себя разнородное собрание подзащитных зависимых. В гор¬ной Шотландии, как утверждается, целые септы или кланы были порабо¬щены другими; также с древности в Ирландии встречалось различие между свободными племенами и платившими арендную плату (стр. 133).